Дмитрий Казаков - Врата Порядка
Хорст толкнул коня пятками в бока и тот пошел вперед, неохотно и медленно, как корова на бойню.
– Хочешь познакомиться? – спросил предводитель, но улыбка на его лице поблекла.
– Если ты на самом деле вождь, – сказал однорукий маг, и налетевший ветер шевельнул седые волосы на его макушке, – ты поймешь, с кем свела тебя судьба, и сделаешь это быстро.
Степняки дружно замолчали, стало так тихо, что Анитра уловила, как посапывает ее лошадь.
Хорст остановился, не доехав до предводителя десятка шагов. Обладатель черного халата впился в чужака взглядом, и смуглое лицо его начало медленно покрываться бледностью.
Один из воинов сказал что-то на степном наречии, но предводитель, сердито рыкнув, осадил сородича.
– Мы уезжаем, – сказал обладатель черного халата через мгновение. – Легкой дороги.
– Укуси меня Хаос, если я поняла, что случилось, – проговорила Анитра, глядя, как степняки разворачивают лошадей.
От нее не укрылась ни дрожь в голосе предводителя, ни страх в его взгляде, но в то же время бывшая хозяйка Карни поклялась бы чем угодно, что Хорст не использовал магию.
Но что тогда произошло?
– Хорст, ты ничего не хочешь мне рассказать? – спросила Анитра, вслед за одноруким магом дергая поводья.
Ответа она не получила.
На юг от места, где остановились двое всадников, тянулись пологие холмы, на севере виднелись горы, а прямо на запад лежало грандиозное пожарище. Из корки черного пепла кое-где торчали стебли травы, ветер нес запах гари.
– Ничего себе, что тут горело? – спросила Анитра.
– Плоть мира, – неожиданно отозвался Хорст.
Вдвоем в степи они провели больше месяца, и за это время разговаривали два раза – во время столкновения с кочевниками и на переправе через Тон, когда занервничавшая лошадь Анитры едва не сбросила хозяйку в воду.
– А это… чье?
Желтые, очень старые на вид костяки, слишком короткие для человеческих, кучами лежали вдоль края пепелища. Среди них кое-где виднелись конские скелеты, валялось ржавое оружие.
– Те, кто пошел за мной, – сказал Хорст, и Анитра с ужасом поняла, кто именно насаживает на топоры такие большие лезвия.
Она попала на кладбище, где покоились тысячи холиастов.
Хорст, все время путешествия выглядевший мрачным и безжизненным, как покрытая трещинами скала, сегодня казался оживленным, лицо его кривилось, а глаза, ранее напоминавшие лед, мокро блестели.
– Что… – Анитра открыла рот, готовясь задать очередной вопрос, но осеклась, услышав протяжный, унылый вздох, донесшийся из-под земли.
Пепел колыхнулся, из него поднялась громадная, темная фигура, пунцовым огнем вспыхнули многочисленные глаза на уродливой, конической голове, пришли в движение похожие на колонны ноги.
Анитра поняла, что не силах поднять отвисшую челюсть.
Да, бывшая хозяйка Карни знала о существовании исполинов, древних владык юга Полуострова, но никогда не представляла, насколько страшно они выглядят.
– Память, – проговорил Хорст, – самое жуткое проклятие, от которого не спасет никакая магия.
Исполин заколыхался, как столб дыма под порывом ветра, и растаял в воздухе.
Несмотря на то, что миновала середина Голого месяца, погода к югу от гор стояла не по-осеннему теплая, но в этот момент Анитра ощутила, что ее колотит настоящая дрожь.
Под пеплом, под костями и землей крылась дыра, провал в другой мир, и тянущий из нее холодок бывшая хозяйка Карни ощущала так же явственно, как касающиеся щеки солнечные лучи.
Двигаясь неуклюже, рывками, Хорст покинул седло.
– Лошадь заберешь, – сказал он. – Не пропадать же ей тут…
– Что ты собираешься делать? – встревожилась Анитра.
– Закончить… со всем, что еще не завершил.
– Эй, не глупи! – Анитра неожиданно обнаружила, что взбешена. – На что ты надеешься? Закрыть эту дыру? Да в тебе нет ни капли магии! Я же чувствую!
– Есть, и достаточно, – Хорст торжествующе улыбнулся, в левой руке блеснул обнаженный нож.
Анитра нахмурилась: этот придурок собирается причинить себе боль, чтобы сотворить магию?
– У тебя ничего не выйдет… – бывшая хозяйка Карни двинулась, чтобы остановить Хорста заклинанием, но тот уже не слушал.
Прихрамывая, но двигаясь при этом необычайно быстро, однорукий маг прошел через полосу костей, не потревожив ни одну из них, и вступил на хрустнувшую под человеческим весом корку пепла.
– Ах ты… – Анитра сдержала ругательство, понимая, что опоздала.
Хорст шагал по пеплу так же тяжело, как призрак исполина незадолго до этого, но за ним оставались следы – серые провалы с растрескавшимися, крошащимися краями.
– Слишком много… – это или что-то похожее сказал однорукий маг, остановившись посреди черного пятна, Анитра не поняла, слишком неразборчивым оказалось негромкое бормотание.
Поднялась тощая рука с зажатым в ней кинжалом, треснула под лезвием ткань кафтана, и Хорст медленно стянул с себя разрезанную одежду, небрежно отшвырнул прочь.
Взвилось облачко пепла, но ветер развеял его.
Когда острое лезвие коснулось бледной кожи, Анитра вздрогнула так, будто это ее резали. Поднесла ладони к лицу, чтобы не закричать, и впилась глазами в уверенно двигающегося Хорста.
Тот подставил сложенную ковшиком ладонь под сделанный на груди порез, собирая кровь, а когда ее набралось достаточно, выплеснул багровую жидкость на пепел и, нагнувшись, принялся торопливо рисовать острием кинжала.
Оставляемые им линии были слишком тонкими, чтобы Анитра могла что-то рассмотреть.
– Но что он творит, что творит… – произнесла она, тщетно пытаясь справиться с сотрясающей тело дрожью.
Рисунок вспыхнул белым пламенем, от него повалил дым, а Хорст, вскинув руки, отступил на шаг. Анитра почувствовала, как шевельнулось что-то под ногами, как дрогнул гигантский щит из пепла, будто заворочался под ним проснувшийся от спячки гигант…
– Нет! – полный боли, ярости и отчаяния крик заставил ее вздрогнуть. – Почему ничего не получается? Почему?
Белый огонь погас, сотрясение затихло.
– Возвращайся! – крикнула Анитра, решив, что наступил подходящий момент для вмешательства. – Эту штуку не закрыть с наскока! Надо хорошенько подумать и попробовать вдвоем!
Но Хорст ее то ли не услышал, то ли просто не обратил на крики внимания. Присев на корточки, он отрывисто забурчал:
– Кровь… Что не так?.. Должен быть способ… Почему так плохо течет? Может быть… Нет… Нет…
Новый тоскливый вздох пронесся над степью, и из спекшейся земли поднялось около дюжины холиастов с грязными, изъеденными лицами, с топорами, покрытыми черной, пузырящейся слизью. Неспешно, волоча ноги, они побрели через пепелище, прямо сквозь лопочущего околесицу мага.
