Майкл Муркок - Город Зверя. Хроника Кейна
Дарнад сидел нахмурившись, словно он пытался вспомнить что-то очень важное.
Вдруг он поднял голову.
— Я слышал о человеке, который мог бы создать средство от чумы, — сказал он. — Хотя, наверное, тот человек существует только в легенда Думаю, его просто придумали.
— А что это за человек? — спросил я.
— Его зовут Мас Рава. Некогда он был придворным врачом Мишим Тепа, но он увлекся философией и ушел далеко на юг в горы. Мас Рава изучил все тексты шивов, которые смог найти. Но что-то настроило его на задумчивый лад, и никто больше его не видел.
— А когда он был при дворе Мишим Тепа?
— Более ста лет назад.
— Значит, он уже умер!
— Не знаю, — пожал плечами Дарнад. — Обычно я слушал невнимательно. Помню, говорили, что он нашел средство сделаться бессмертным.
— Что же, тогда есть слабая надежда, что он еще жив, — сказал я.
— Да, очень слабая.
— А надежда на то, что мы найдем его, да еще за то время, что нам отпущено до прихода в Варнал безумной толпы, — еще призрачней, — вставил Карнак.
— Нам не найти его вовремя, как бы мы ни старались, — добавил Гул Хаджи.
Шизала ничего не сказала. Она продолжала сидеть с опущенной головой и смотреть на зеленую воду озера.
Вдруг мы услышали крик, и к нам подбежал пьюкан-нара — так в Варнале называли командира воинского отряда.
— Что случилось? — спросил я его.
— Вернулся один из кораблей-разведчиков, — сказал он.
— Ну? — не выдержал Дарнад.
— Толпа движется с невиданной скоростью. Через день они будут в Варнале.
Дарнад взглянул на меня.
— Уже? — спросил он. — Никогда бы не подумал. Кажется, разговоры с ними сослужили нам дурную службу.
— Они бегут, — сказал пьюкан-нара. — Как сообщили разведчики, многие падают от истощения, некоторые умирают, но остальные бегут. Почему-то они стремятся в Варнал. Нужно их остановить.
— Мы уже обсудили ситуацию со всех сторон, — сказал я.
— Нужно с ними сразиться.
Я не отступал.
— Нельзя, — сказал я устало, хотя соблазн согласиться был велик.
— Что же делать? — спросил пьюкан-нара в отчаянии.
И тут я решился высказать предположение, которое все это время находилось в подсознании.
— Я знаю, что будет означать для вас то, что я сейчас предложу, — сказал я. — Поверьте, для меня это значит не меньше, а может даже больше.
— Что ты имеешь в виду, Майкл Кейн? — спросила Шизала.
— Нужно эвакуировать население Варнала. Пусть сюда придет «зеленая смерть», а сами мы укроемся в горах.
— Никогда! — закричал Дарнад.
Но Карнак положил руку на плечо сына.
— Майкл Кейн дал нам нечто большее, чем жизнь или даже родина, нечто более важное, — задумчиво сказал он. — Благодаря ему мы поняли, что такое ответственность. Ответственность перед самими собой и перед всеми людьми на Вашу. Его логика безупречна, доводы — разумны. Нужно сделать так, как он говорит.
— Нет!
Дарнад повернулся ко мне.
— Майкл Кейн! — воскликнул он. — Ты мой брат, и я люблю тебя как брата, как великого воина, как отличного друга. Не может быть, чтобы ты говорил серьезно. Позволить, чтобы Варнал захватила эта толпа больных! Ты сошел с ума!
— Наоборот, — сказал я тихо. — Как раз с безумием я стараюсь справиться. Я отчаянно пытаюсь сохранить здравый рассудок. Пусть отец тебе это объяснит, он меня понял.
— Дарнад, сейчас отчаянное время, безумное, сложное, — заговорила Шизала. — Когда нужно действовать и время не терпит, всегда трудно принять правильное решение. Жители Сенд-Амрида безумны. Использовать против них силу — значит поощрять безумие в нас самих. Наверное, Майкл Кейн имеет в виду как раз это.
— Да, ты права, Шизала, — кивнул я. — Если мы сейчас поддадимся страху, что станет с Карналией?
— Страх?! Разве сражаться — значит проявить трусость?
— Есть разные виды трусости, сынок, — сказал Карнак, поднимаясь. — Думаю, что бежать из Варнала, даже несмотря на то, что у нас хватило бы сил легко отбросить толпу, надвигающуюся на нас, — не значит струсить. Это значит осознать свою ответственность.
Дарнад покачал головой.
— Не понимаю. Разве не нужно защищаться от нападения? Что в этом такого?
— Нападение нападению рознь, — ответил я. — Помнишь, когда я впервые оказался на Вашу, Варналу угрожали синие великаны, аргзуны? Они были нормальные, со здравым рассудком люди, и поэтому легко было решиться сразиться с ними и попытаться их разбить. Это было единственное, что мы могли сделать. Но если применим насилие сейчас, против этих безумных, мы все испортим. Наша цель — по крайней мере, моя — не сражаться с горсткой больных людей, а уничтожить причину их болезни, точнее, их болезней — чумы и сумасшествия, болезней тела и души, поразивших жителей Сенд-Амрида.
Дарнад взглянул на Гула Хаджи, но тот отвел взгляд. Он посмотрел на отца и сестру, но они ничего ему не сказали.
Тогда Дарнад взглянул на меня.
— Я пока не понимаю тебя, Майкл Кейн, но я попытаюсь понять, — сказал он наконец. — Я тебе верю. Если нам нужно уйти из Варнала, мы уйдем.
И Дарнад не мог больше сдерживать слез.
Глава 16
Исход
Думаю, Эдвард, теперь ты понимаешь, почему население вдруг покинуло прекрасный, цветущий, полный жизни город.
Воины и ремесленники, женщины и дети уходили из Варнала, сохраняя полный порядок. Они уносили с собой только необходимые вещи. Над их головами висели наши воздушные корабли — доставшиеся нам от шивов и сделанные по моей собственной конструкции. Одни, как Дарнад, уходили в слезах, других не покидало изумление, третьи шли, погруженные в свои думы. Но все варнальцы в глубине души были убеждены в том, что этот выход был единственно верным.
Они оставляли свой прекрасный город на милость горстки больных, безумных существ, чтобы те сделали из него все, что им заблагорассудится, или взяли там все, что им понравится.
Ничего другого не оставалось.
Обычно я не очень много времени трачу на размышления, но я стараюсь придерживаться определенных принципов, какой бы отчаянной ни казалась ситуация или неминуемой — угроза Дело не в моем упрямстве, я думаю, ты это понимаешь. Просто я боюсь страха, то есть действий, которые я могу совершить из страха, мыслей, которые преследуют того, кто находится во власти страха.
Я ехал на дахаре бок о бок с Шиз алой, которая была справа, и Гулом Хаджи, который был слева. Рядом с Гулом Хаджи ехал Карнак, брадхи Карналии, а с Шизалой — Дарнад, ее брат, с суровым лицом, с изумлением и болью в глазах.
