Дмитрий Чистов - Время колесниц
— Кидаем по счёту «три»,— скомандовал Бринн, раскачивая пленённого бога для того, чтобы бросить подальше.— Раз... два...
— Фэбур! — надрывался Приходящий в Тени. — Фэбур!!! Помоги мне!!!
Белый Шар сжался и, хорошенько разогнавшись, тараном ударил в почти закрывшиеся ворота. Щель вновь разошлась — только на мгновение; однако и этого мгновения хватило, чтобы швырнуть Аравана в серый гудящий и посвистывающий на все лады сумрак Долины.
— ...ТРИ!
Межмировая брешь охотно приняла бога в свои объятия; но до того как она окончательно сомкнулась, издав противный чмокающий звук, все находившиеся рядом стали свидетелями необычного зрелища: они увидели Аравана, кружащегося, как подхваченный ветром осенний лист; теперь его тело состояло одновременно и из правой, и из левой половины.
— Отличная работа! — Обессилевший Фехтне плюхнулся на землю, извлёк свою закопчённую дымовую трубу и аккуратно набил её порошком из кисета. — Не знаю, как вы, а я намереваюсь немного отдохнуть.
— Он вернётся?
— Само собой. Но не думаю, что его возвращения следует ожидать в ближайшее время!
С невысокого пригорка, на который приземлилась лебединая колесница, открывалась захватывающая дух панорама почти всего поля битвы. Посередине равнины продолжали поединки немногие оставшиеся в живых воины; на юге часть ургитов, преследуемая колесницами правого крыла, скопилась у вчерашнего брода и приняла там свой последний бой, пытаясь переправиться на другой берег. К западу от холма, подле заболоченной низины, двадцать восемь оставшихся в живых болгов окружили тело своего князя. Превратившись в крутящиеся снежные вихри, они выстроились кольцом и не подпускали пытавшиеся приблизиться к ним колесницы, выбрасывая навстречу чересчур осмелевшим воинам тонны ледяной крошки.
— Судя по их поведению, болги не намерены принимать дальнейшее участие в сражении, — заметил Бринн.
Фехтне кивнул:
— Будет лучше для всех, если их отпустят без боя. Пусть забирают Донна и катятся на все четыре стороны. Впрочем, Нудд по праву победителя может потребовать его доспехи...
Мимо них в обратном направлении, с севера на юг, проскакала сильно поредевшая конница кочевников — данников Кера, Очевидно, они направлялись на помощь прижатым к берегу реки ургитам.
Вверх по склону холма неторопливо поднимались двое — обладатель длинной серебристой бороды и Ханаль с неизменной улыбкой на устах и огромным болгским копьём на плече.
— Привет честной компании! Вижу, вы тут славно позабавились. Впрочем, мы с папашей Нудцом тоже не теряли времени даром: видели бы вы, как я в одиночку разогнал войско лопраканов!
— Кто здесь? Инген?! — Нудд склонился над телом и положил ладонь на холодный лоб. — Мёртв? Не может быть!
Ханаль помрачнел:
— Очевидно, сегодня день крушения всех законов и традиций, раз мы докатились до убийства Соплеменников. Вам не кажется, что это уже слишком? И куда делся Араван?
— Ты прав, шкодливый пёс из племени Ллуда! — пророкотал незнакомый бас. — Настало время расплаты. Содеянное вами сегодня превосходит все границы дозволенного. Я явился на зов своего коллеги — светлоликого покровителя города Кера. Где Араван?!
— Фэбур?!
Перед ними, широко расставив ноги, возвышался сам Тучегонитель, облачённый в сверкающие красным металлом доспехи.
— Таково моё имя; и это настолько же верно, как то, что все вы — покойники!
— Тяжело не признать очевидное, — заметил вполголоса Ханаль. — Может, самое время задуматься о бегстве?
— Что здесь за шум? — послышался ещё один, намного более мелодичный голос. На холм ступила статная женщина, облачённая в простой балахон из некрашеной шерсти. У вновь пришедшей были чёрные жесткие волосы, смуглая кожа, ноги её были босы, а каждую руку украшали по девять серебряных браслетов. Следом подошел отряд — сотня пеших воинов в чёрном, татуированные лица которых скрывали расшитые башлыки.
— Здравствуй, сестрица! — Ханаль галантно поклонился и прикоснулся губами к изящному запястью. — Мы тут немного пошалили...
— Я заметила, братец, — холодно промолвила Дана; её взгляд, скользнув по застывшим в воинственных позах богам, остановился на Ингене.
— Кто это сделал?
— Безумные жёны Аравана, — торопливо пояснил Ханаль. — Впрочем, Бринн тоже слегка ощипал им крылышки...
— Кто она такая? -- шепотом спросил Эдан, склонившись к сидящему на земле Фехтне.
— Скиат т'Ллуд, светлоликая покровительница Десса, — ответил тот, не выпуская дымящуюся трубку изо рта.— а люди у неё за спиной — несомненно, нарситиды, воины Города Воды.
— Вижу, что вы на грани серьёзной ссоры,— промолвила богиня.— Молю, остановите междоусобицу — ибо последующая кровная месть между Племенами может привести всех нас к взаимному истреблению. Не лучше ли народу Племён на время забыть о людских дрязгах и всем вместе сразиться вон с теми болтами, неизвестно как оказавшимися в окрестностях нашего Священного города?
Красное белобровое лицо Фэбура приняло задумчивое выражение; некоторое время он размышлял над перспективой немного отыграться за Чёрные Поля (в те времена по божественным меркам он был ещё мальчишкой) и уже почти совсем утвердился в этой мысли, как на холме появилось очередное действующее лицо.
— Э нет, так не пойдёт! — заявил невысокий плешивый старичок, в единственном глазу которого располагались сразу три зрачка. — Мои детки уйдут отсюда целыми и невредимыми, не будь я...
— Хранитель Мудрости ?— воскликнул Бринн.
— Болг! — хором сказали прочие боги, отступив на шаг назад.
— Ирмин! — выдохнул Фехтне, падая ниц.
— Здорово. Ученик. Давно не виделись. Привет и тебе, юнец из Племени Ллеу; тебя, как погляжу, уже разморозили?
* * *
Сражение продолжалось от рассвета до самого за.ката дня Окончания Года; и ближе к его завершению мало кто из оставшихся в живых смог бы уверенно сказать, чья сторона завоевала победу. Ургиты одержали верх на своём правом фланге, но наголову были разбиты на левом; атака колесниц ургитов и вардингов на фалангу ополчения также не принесла желаемых результатов — горожане во множестве погибали, но остановленные сплочённым строем колесницы теряли столь необходимые им скорость и пространство для манёвра. Лошадей хватали под уздцы, воинов стаскивали с повозок и валили на землю.
Прорвавшиеся в город быстро обнаружили, что некому пополнить их ряды. После ранения Белга какое-либо единое командование вовсе перестало существовать; витязи, по своему обыкновению, разъезжали по полю в поисках достойных соперников и совершенно не интересовались участью своих товарищей, попавших в затруднительное положение. Очень скоро горстка людей и лопраканов, выжатая обратно за пределы новых городских стен, начала нестройное отступление к броду подле Ворот Воинов. Преследовать их оказалось некому.