Кэролайн Стивермер - Академия магии
Грэлент держал Фэрис за руку.
— Ваша светлость…
Фэрис выдернула руку.
— Я должен вас предупредить… — Грэлент сделал паузу и многозначительно огляделся кругом. — У вас повсюду враги.
Все смотрели на них с большим интересом, даже львы. Все, кроме короля, который сильно побледнел, и Фэрис подумала, что это его сейчас стошнит в присутствии посла Британии.
Грэлент серьезно продолжал:
— Никому не доверяйте, ваше величество. Но никого и не бойтесь. Вы знаете, кто вы для нас.
— Почему он никак не может выучить ее титул? — спросил Бринкер у Джейн.
— Я предлагаю вам свою защиту. — Жест Грэлента охватил башенку-перечницу, лестницу хранительницы. — Идите со мной. Займите свое место в этом мире.
— Я начинаю понимать, почему его называют Томом из Бедлама, — заметил Бринкер.
— Он совсем свихнулся, — согласилась Джейн.
Грэлент не обращал на них внимания.
— Если вы пойдете с ними, то станете пешкой. После того как вы гостили у меня, вы принадлежите мне, а не им.
Фэрис понимала, что должен быть какой-то разумный ответ, должен быть. Ответ, который покончит с этой глупостью. И покончит до того, как Грэлент сообщит всему миру, случайно или намеренно, что она была его пленницей.
— Пускай нас судят по нашим делам. Ваша светлость? — Казалось, Грэлент озадачен молчанием Фэрис.
— Снова он запутался в титулах, — заметил Бринкер.
Джейн подошла ближе и поддержала Фэрис.
— Позволь мне заняться им, — прошептала она.
— Джейн… — Фэрис повернулась к подруге, широко раскрыв глаза от облегчения.
— Разрешите представиться. Я — Джейн Брейлсфорд. Вас зовут, если я правильно припоминаю, Томас из Бедлама.
Он ответил со скромным достоинством.
— Мое имя — Иштван Грэлент.
— О боже. Как это глупо с моей стороны. Я слышала, как вас объявили Томасом из Бедлама на балу Двенадцатой ночи, но нас так и не представили. Я была Красной Шапочкой. Как приятно наконец встретиться с вами лицом к лицу. Ваше имя в последние два дня у всех на устах. — Не успел Грэлент ответить, как Джейн продолжила: — Кажется, вас волнует безопасность Фэрис. Очень похвально. И все же я невольно задаю себе вопрос, обратили ли вы внимание на недавние события. Возможно, новости не доходят так быстро до места, которое находится в десяти лигах от края света, а?
Грэлент с подозрением посмотрел на Джейн.
— Кто это? — спросил он у Фэрис.
Джейн была сама любезность.
— О, я не очень важная персона. Просто подруга Фэрис. Кажется, вы сами знакомы с Фэрис. Если позволите, я бы хотела дать вам дружеский совет. Посмотрите на нее. Посмотрите на львов. Кажется, есть такой геральдический термин — «затаившиеся». Они будут покорны, как младенцы, пока Фэрис никто не угрожает. Теперь спросите себя: «Почему?»
Грэлент, хмурясь, попытался заговорить.
Джейн прервала его смехом.
— Мой дорогой мальчик, ДОРОГОЙ мальчик, вы предложили защиту хранительнице севера. Оглянитесь вокруг. Вы думаете, она нуждается в вашей защите, если даже дикие звери признают ее власть? — Джейн обратилась к Фэрис: — Вот. Я сделала все, что могла, чтобы прояснить положение. Если он не поймет намек и не уйдет, рекомендую превратить его в мышь. Может, тогда он обратит внимание на львов.
Запинаясь, король заявил Грэленту:
— Хранительница севера получит всю необходимую защиту. Ей здесь не причинят вреда. Любой, кто посмеет ей угрожать, должен дважды подумать.
— Ваше величество… — Грэлент обращался к Фэрис, не к королю.
— Убирайтесь прочь, — удалось произнести Фэрис довольно громко. Эти слова закружились вокруг нее, все убыстряя темп. Когда у нее подогнулись колени, она подумала о мадам Брачет.
Она услышала, как Джейн крикнула:
— Держите ее.
Но никто не поддержал. Фэрис ударилась о землю, и мир вокруг нее померк.
Фэрис очнулась в очень маленькой и очень темной комнатушке. Так она решила сначала. Собравшись с мыслями, она поняла, что лежит на кровати, на огромной кровати с задернутыми занавесями из парчи. Она пошевелилась на груде подушек и села, моргая. С радостным удивлением герцогиня обнаружила, что на ней надета ее собственная поношенная ночная сорочка. А волосы спутаны не больше, чем обычно после ночного сна. У нее вырвался вздох облегчения.
Кольца занавесок тихо звякнули, и Джейн раздвинула парчовую ткань.
— Проснулась наконец? — За спиной подруги Фэрис увидела очень просторную комнату, стены которой были задрапированы парчой с большим количеством вышитых золотом листьев. Такая аляповатая роскошь могла быть только настоящим золотом.
— Ох, Джейн, мне снился такой ужасный сон.
Но отчаяние на лице Джейн сказало Фэрис, что ее радость преждевременна. Это был не сон.
Фэрис казалось, что она задыхается, но она заставила себя заговорить.
— Тириан?
Джейн покачала головой.
— Но ты сомкнула разлом. Теперь все исправлено. Ты это сделала. Разлом закрыт.
Фэрис почувствовала, что оцепенение, охватившее ее после смерти Тириана, дрогнуло и начало спадать. И у нее тут же перехватило дыхание от боли. Когда прошел приступ отчаяния и она смогла снова говорить, она спросила:
— Что мне теперь делать?
— Будешь исполнять свой долг. — У Джейн был печальный вид.
— Но что это такое? Мои обязанности закончились. О боже. Что, если я доживу до семидесяти лет? Это еще полвека — и мне нечего делать.
— Не преувеличивай. Всего сорок девять лет.
— Правда? Какой сегодня день?
— Тринадцатое. Ты стала совершеннолетней. Хватит жалеть об утраченных обязанностях. У тебя теперь множество новых. — Джейн прошла вокруг большой кровати, отдергивая занавески, чтобы Фэрис могла увидеть огромное пространство комнаты.
— Где мы?
— Все еще во дворце.
— Боже мой! Здесь все такое огромное?
— Вовсе нет. Моя комната вдвое меньше этой, и парча цвета слоновой кости, а не розовая. Золотых листьев меньше, зато на потолке фреска — «Триумф любви». Меняемся?
— Джейн, — Фэрис еще раз оглядела роскошь комнаты и слегка нахмурилась, — мы под арестом?
— Конечно нет.
— Почему? Ты воздействовала на короля чарами. Я убила Менари. Кто знает, какие еще преступления приписывает нам король?
— Мы теперь почетные гости. Вольны уехать или остаться. — У Джейн был задумчивый вид. — По-видимому, старик испытал сильный шок.
— Где Бринкер?
— Когда я видела его в последний раз, он в тревоге слонялся по коридору. Ему станет легче, когда он узнает, что ты пришла в себя. Если бы тебе причинили вред, ему бы пришлось занять очень жесткую позицию по отношению к его величеству, очень жесткую.
