Анатолий Нейтак - Попытка говорить 3. Нити понимания
Миллионы сломанных судеб.
Не способные умереть, не допущенные до жизни, в большинстве своём уже давным-давно не тлеющие – стынущие; обглоданные тишиной и вечно жаждущей тепла магией до костей, до самого дна души. Только здесь я понял, какие образы вдохновили Данте, заставив поместить величайших из великих грешников не в огонь, а во льды Коцита. Девятый круг, круг предателей…
Но кого предали – вот эти, спящие сном камня, льда и Мрака?! Интересы властительных риллу? Законы равновесия, нужды реальности? Правила миропорядка?
В БЕЗДНУ ТАКОЙ МИРОПОРЯДОК.
Может, я не лучший архитектор и не смогу построить что-то получше этого, но уж сделать хуже – это надо долго и целенаправленно стараться!
"Схетта. Им что-нибудь… снится?" Ответ последовал с запинкой. Долгой такой. Промороженной насквозь.
"Некоторым. Немногим. Большинству – уже ничего".
Уже ничего. И – как пьяное эхо под сводами: уже ничего… Уже… ничего… уже…
Всё. Хватит! Так и с ума недолго сойти. …поздно.
Ярко, как при наркотической галлюцинации во время "прихода" от чего-нибудь тяжёлого и синтетического, представилось: миллионы выходят из стазиса. Поднимаются, как один. Движения их медлительны и одновременно ловки, исполнены той специфической стылой точности, которая присуща исправным кибернетическим устройствам и полнофункциональным големам… а ещё – нежити. Они отнюдь не шагают строем, как какие-нибудь войска на параде. Нет, они больше похожи на стаю саранчи. Разумной, бездушной, превосходно одарённой магически…
Голодной.
Породнившиеся с Мраком, истинно бессмертные, не боящиеся уже ничего и никого – ибо чем вообще возможно испугать прошедшего все круги стазиса? даже окончательная смерть сойдёт таким за благословение судьбы! – восставшие миллионы хилла поднимаются на поверхность, и…
И всё. Конец доменам.
Некогда риллу числом одолели Владыку Изменений. Что помешает уже им, гордым своим могуществом, пасть под натиском численно превосходящих врагов? И не в этом ли состоит план древних хилла, премудрых политиков и изощрённейших интриганов, лживых в своём смирении перед властительными? Например, такой вопрос: сколько из спящих здесь, в стазисе, официально числятся принявшими окончательную смерть? И каковы желательные размеры Роя, какого порогового значения терпеливо ждут живые хилла – десяти миллионов? Ста?
Они ведь бессмертны. Вполне могут дождаться и десятизначного числа. Чтобы уж – без сбоев, наверняка… и затопить этим приливом не один Лепесток, а всю Пестроту! Всех риллу, включая полноценных, прижать к ногтю за былые обиды. Уж Князья Ада под таким напором точно падут. Или – получат подкрепления?..
Эхо сотоварищи, между прочим, были свято уверены, что спящих на три порядка меньше. Всего лишь несколько тысяч, не более. Даже Вата не имела иной информации!
"Схетта. Ты можешь их…" Жена поняла меня сразу, с безошибочной точностью. И уточнила:
"Всех сразу?"
"Да".
Несколько мгновений: расчёты, прикидки, мысленная перетасовка активных форм…
"Либо немногих, зато полностью. По три-четыре десятка за раз, минуты по две на каждую группу. Либо всех, но далеко не в полной мере".
Вот так. А кошмар пришествия Роя куда ближе, чем мне казалось. Если Схетта может практически сходу дать прогноз насчёт масштабного вывода из стазиса, то живые хилла за тысячи-то лет не могли не рассчитать всё гора-аздо точнее…
И что теперь делать?
Особую прелесть ситуации придаёт привкус рационального безумия. Ведь до Реки Голода отсюда – ну, не рукой подать, но и не так уж далеко. Премудрые древние наверняка предусмотрели вариант, при котором "лишние" живые мертвецы отправятся прямиком в её "воду" – с концами.
"Капитан. Сьолвэн предполагала обнаружить нечто подобное?" "Нет".
Значит, решать мне. Прямо сейчас. И глубоко плевать, что от варианта "концы в воду" меня выворачивает точно так же, как от варианта "восстание Роя". Не на других же перекладывать мне ответственность! Не скулить: "Схетта, милая, посоветуй!" Что ж, быть посему. А когда выбираешь из двух зол…
Вот именно.
Но предварительно следовало выяснить ещё кое-что.
"Капитан, Сьолвэн уже знает, что именно мы обнаружили? Или это можно… придержать?" "Плотность моего обмена информацией с породительницей изначально ослаблена. И раскрытие канала обмена до нормальных значений возможно лишь при выполнении ряда дополнительных условий. А почему ты спрашиваешь?" "Потому что яйца не складывают в одну корзину. Незнание может точно так же давать преимущество в тактике и даже стратегии, как знание. Что ж… раз Сьолвэн не видит через твои глаза вот это, – пусть остаётся в неведении и дальше. До поры. Я уже вычислил шесть… нет, скорее, семь разных веток событий, для которых нужна максимальная секретность".
Это, кстати, отнюдь не было обманом. В последнее время, в том числе благодаря нашим поединкам с Манаром, я решил, что мне совершенно необходима способность мгновенной оценки будущего. Не просто планомерный подсчёт теней вероятности, а резкая – как при свете молнии или фотовспышки – оценка ситуации.
Да, такая мгновенная оценка не отличалась полнотой и глубиной. Чёткостью не отличалась тоже. Но "нечто" – это бесконечно лучше, чем "ничего".
А уж в бою…
Схетта оказалась нетерпеливее Капитана и вернула разговор в конструктивное русло:
"Ты решил, что мы предпримем с… этими?"
"Да".
Мрачно ухмыльнувшись, я сообщил жене с монадой, что нужно делать – и получил в ответ от первой столь же мрачную, кривую ухмылку, а от второй – вполне человеческий кивок.
В сравнении со всем прочим найти, извлечь из-под земли и разбудить Зархота оказалось задачей сравнительно несложной. Чтобы привести его в норму физически, у нас имелась Капитан. Чтобы оказались должным образом приглушены последствия стазиса для психики – тут поработала уже моя драгоценная. Ну а я сделал самую малость: обеспечил хилла одеждой. Не репликой его старого мееванна, разумеется, – зачем так оскорблять друга и союзника? если будет нужно, он сам сделает такую реплику! – а облегчённой версией Доспехов Бога, такой же, как у Сейвела. Замена не равноценная, конечно. Но по многим параметрам, несмотря на "облегчённость", превосходящая утраченный из-за суда и приговора мееванн.
Я бы и полноценные Доспехи Бога ему выдал (что мне, жалко?), вот только это, как и многие иные действия, находилось под негласным внутренним запретом. Домены – не Энгасти; здесь, "умея считать до ста", я "останавливался на шестидесяти", если вообще не на "двадцати". Осторожничал, не желая демонстрировать раньше времени всего, на что способен. Слишком уж внятны оказывались для меня, благодаря просмотру теней будущего, последствия неосторожности.
