Ариадна Краснопёрова - Синяя бабочка плетельщика судеб
Успокаивающе поглаживая мышку, я подошёл к окну, а за ним… Ничего. В смысле, тёмно-серая, переливчатая муть, но даже очертаний крепостной стены отсюда видно не было. Вообще ничего. Ни неба, ни земли. Будто действительно водопад.
— Эм… Надеюсь, это случилось не из-за того, что я утром вызывал грозу? — нервно пошутил я.
Взгляд Ашера был почти убийственным.
Почти — потому что я выжил.
Но чуть об этом не пожалел.
Глава 16. Великий рандом
Когда за окном грохнуло, Эрни мгновенно вспомнил о неудачливом маге, который пытался вызвать дождь, но вместо воды с неба посыпались камни. Он был мальчиком умным, с богатым воображением и после таких рассказов под лучиной нормально спать не мог почти месяц.
Наверное поэтому он оказался под столом до того, как осознал происходящее. А когда осознал… лучше не стало.
Эрни прижал уши к голове, чувствуя, как каждый удар грома проникает сквозь них в самое его нутро, заставляя дрожать. Нет, он не испугался… Люди боятся неизвестности, боятся боли, боятся смерти… Страх — это спокойное чувство, он забирается липкими щупальцами через глотку, превращает тебя в бледную потную статую.
А это был ужас.
Эрни слышал голоса. Кажется, Ашер и Гуахаро… Волчонок недолго знал императора, но он не мог даже представить, что спокойный, меланхоличный, существующий словно в ином пространстве Гуахаро может так кричать.
Грохот стих. Эрни медленно отнял руки от ушей. Кажется, за окном был целый водопад, но по сравнению с громом он казался тихим шёпотом. И в этой тишине особо громко раздался смешок Морина:
— Эм… Надеюсь, это случилось не из-за того, что я утром вызывал грозу?
Оу.
У Эрни случился коллапс мозга, начисто выгнавший все страхи. С одной стороны, картинка мудрого учителя, купающегося в зимнем ручье, плохо сочеталась с такими вот ошибками… С другой стороны, мудрость его учителя доходила до таких высот, что он покусал за ухо некроманта, чтобы Эрни не было так неловко. Наверное, его ошибки носили вот такой вот характер. Или нет?
— Тебе никогда не говорили не играть с силами, о которых ничего не знаешь? — раздался тихий голос Ашера. Волчонок не верил, что это сама Смерть. Подумаешь, мертвечиной воняет… Наверное, просто некромант. По легендам, они тысячелетиями живут, мог и спастись во времена Чёрной Смерти, подружившись с её создателем.
Волчонок огляделся и решил, что вылезать пока рано. Это Морин с императорами и древними некромантами на равных уши грызёт, а ему могут хвост отрастить. Розовый. Нечаянно. Так что, пожалуй, он лучше стянет во-о-он тот край скатерти, чтобы закрыть обзор, возмёт вот эту курочку и кубок виноградным соком. Ну не голодать же ему в ожидании, пока буря утихнет?..
Две бури.
— Э… Нет. Я только вчера узнал, что у меня есть магия, — спокойно отвечал учитель.
Тут Эрни поспешил закусить куриную ножку, чтобы не фыркнуть в голос. Ну, да, он только вчера узнал. Интересно, кого Морин хочет провести? Нет, выглядит учитель очень искренним, но если Ашер давно знаком и даже дружит с императором Пустошей — то и про его сына должен быть в курсе. Или это снова урок — что-то вроде «как правильно отпираться, если накосячил»?
И ведь сработало же! Некромант поспешил сменить тему:
— Прекрати мучить труп.
— Что?!
— Тревор. Он умер. Инфаркт. Испугался до смерти, — пояснил Ашер.
— Н-нет… — в голосе учителя слышались неподдельные слёзы. — Как же так?
Эрни хруснул косточкой и восхитился игрой.
— Она была уже старой мышкой. — Тон некроманта сменился на очень терпеливый. Ничего от того гнева, что был в начале. — Она прожила хорошую, полную приключений жизнь и вырастила детей и внуков.
— Пс-с-с! Подвинься! — раздался рядом с Эрни шёпот. Он недовольно оглянулся. Фани. Аристократка тоже нашла убежище под столом и теперь активно пыталась прорваться к месту для подглядывания.
Волчонок пробурчал что-то невнятное, но подвинулся. Теперь край скатерти скрывал их обоих и можно было безбоязненно любоваться сценой. Тесновато немного, но…
— Я… я хотел взять её с собой домой, — со слезами в синих глазах сказал Морин. — Мы бы пугали тамошних кошек, они, ленивцы полосатые, никогда таких мышей не видели… Получается, я… убил её?
— Да, — мягко кивнул Ашер. — Но ей уже было пора. День-два, и она умерла бы по другой причине. Ты скрасил её последние часы, это ли не заслуга?
— Я убил её, — с проникновенной грустью признался учитель.
— Ну он и приду-у-урок, — шепнула Фани.
— Ничего ты не понимаешь! Это игра такая! — возмутился Эрни. Тоже шёпотом.
— Да не врёт он, я же вижу! Реально расстраивается из-за этой мерзкой крысы!
— Вот это и есть высшее искуство: врать и самому верить в свою ложь! Думаешь, некромант не умеет как ты?.. Во-во. Так что молчи, это всё часть гениального плана.
Фани надулась, но спорить с Эрни не стала. Фанат, что с него взять… А вот ей было реально не по себе. Она примерно догадывалась, сколько сил нужно, чтобы вызвать такую грозу… Особенно — на неподатливых территориях Гуахаро. И ей совсем не нравилось, что такая силища досталась легкомысленному придурку, извилин которого не хватало даже для того, чтобы осознать всю серьёзность проблемы разумных сил.
— Отдай её мне, — мягко попросил Ашер. — Я позабочусь о ней.
— Неужели ничего нельзя сделать? — Морин умоляюще посмотрел на него. — Это всего лишь мышка, не будет ничего страшного, если!..
— Будет. Всего лишь мышка, всего лишь человек. О, эта великая мышка! О, этот великий человек! Мёртвое должно быть мертво. Не мучай её, отдай её мне.
Тут уже аристократка не выдержала.
— Эй! Я тут, вообще-то тоже напугалась! — возмутилась Фани, вылезая из-под стола.
— А тебе-то что будет? — с досадой сказал Мор. — Жива, здорова и даже не заикаешься. Помолчи лучше, тут Тревор умерла.
— И что? Устроишь крысе похороны? — дерзко спросила девушка.
— Да. — Упрямый придурок прижал труп вонючей крысы к груди и отвернулся. — Бездушная ты тварь.
Ашер молча показал ей кулак. Фани фыркнула, сложила руки на груди. Невольно она вспомнила, что также нежно её к себе прижимал Аргарх. Кажется, она опять сглупила. Променяла корыстного ублюдка на харизматичного инфантильного придурка с мозгами набекрень.
— Всё-таки у мышей своя культура, — говорил Ашер. — нельзя хоронить их по человеческим обрядам. Это может помешать ей в загробной жизни.
Тут Алифания начала подозревать, что в еде какие-то токсины. Или в воздухе.
— Правда? — с надеждой в огромных синих глазах спросил Морин.
