Карен Монинг - В оковах льда
Я отлепляю пакетик от щеки, оттираю натекшие во сне слюни с одежды и потираю вдавленные на лице отпечатки. Нащупала след от колечка и пару линий от застежки пакетика. Я даже не помню, как вырубилась. Но где-то посреди изучения материала я просто уронила голову на предмет изучения, и отключилась. На пару часов? Больше?
— Который час?
— Какой день, ты хотела сказать.
— Чувак, только не говори мне, я что, так долго продрыхла?
— Тебе это было необходимо. Сомневаюсь, что ты была в состоянии хоть шевельнуться. Я никогда не видел, чтобы кто-то сидя на табуретке, уронил голову на стол и не шелохнулся в течение пятнадцати часов. Я подумывал дать тебе вытянуться где-то в более удобном месте. Но, ты, похоже, думала несколько иначе. — Он оборачивается и улыбается мне. У него распухшая губа. — И явно не собиралась никуда перемещаться. Зарядила мне по роже прямо во сне.
— О-у, братан, прости! — Я ничего такого не припоминала.
— Не парься, Мега.
Мой живот урчит достаточно громко, чтобы разбудить мертвых, и он говорит:
— Я тут кое-что для тебя припас. — Он шарит в одной из своих сумок на полу, достает коробку и бросает ее мне.
Я сияю, как рождественская елка.
— Охренеть! Поп-тартс[90]! Где ты надыбал поп-тартс? Я не видела их уже несколько месяцев! — Даже до Падения Стен, их было трудно найти. — К тому же еще и мои самые любимые: шоколад с сахарной глазурью! — Я разрываю пакет и до неприличия счастливая начинаю активно хомячить. Первые два я заглатываю со скоростью вдоха, затем откусываю медленно по кусочку, смакуя вкус, вылизывая каждую крошку консерванта с упаковки, сахара, обсыпавшегося с оставшихся шести печенюшек. Когда рухнули стены, всю, что раньше считалась это-для-тебя-вредно вкуснятину — смели с полок в первую очередь. Содовая и спиртное тоже не заставили себя долго ждать. Конфеты, торты, печенье, пироги, и прочие подобные продукты. «Поп-тартс», вся сладкая выпечка — все это тоже улетело с полок. Я в этом так же виновна, как и все остальные. Смешно, но сейчас я готова отдать на отсечение правую руку за горячий обед, тушеное в горшочке с морковью и горошком свежее мясо, и за хлеб с подливкой.
У «поп-тартс» все такой же божественный вкус, и Танцор раздобыл их для меня, что делает их вдвойне вкуснее. Я ем, а он рассказывает мне все, что рассмотрел и отмел, пока я валялась в отрубе, так я могла заполнить пробелы в его теории, если таковые имеются. Когда он заканчивает говорить, мы по-прежнему не ближе к выводам, чем до моей отключки.
— Итак, все, что мы имеем — это то, что во всех местах была грязь, немного какого-то пластика и металла.
— На самом деле грязь — это пластик и железо. Металл во всех пробах оказался с железом.
— Железо — мы используем для удержания Фейри в клетках.
— Знаю. Помнишь, как много Невидимых в Дублинском Замке заледенело?
Я киваю:
— Думаю, это потому, что их было там тьма-тьмущая.
— А может и потому, что было полно железа. На конструкцию этих клеток его ушло тонны.
— А в других местах где было железо?
— Там, где семья устроила постирушки, недалеко располагаются заброшенные железнодорожные пути. Я сверился с картой и обнаружил, что они пролегают вблизи от последних четырех мест. В двух пакетах я обнаружил железные пули. С церковной колокольни — фрагменты огромных чугунных колоколов. С фитнес-центра часть чугунного чайника и железного звонка. С других мест от нескольких старых автомобилей, в которых были железные детали. Таких давно уже не выпускают. В Дублинском Замке установлены все эти железные клетки. Транспортер в одном из старых складов был сделан из железа, — он продолжает, подробно описывая место за местом.
— Почему железо? Почему, скажем…, не сталь. Разве сталь — не железо?
— Сталь — это сплав железа с углеродом. В общем, из обнаруженного в основном преобладает необработанное железо такое, как рельсы или колокола или прутья. Устаревшие вещи. На сегодняшний день его уже не так много. Чаще встречаются композиты[91]. Сталь крепче, а железо ржавеет. Ну, знаешь, когда старые рельсы становятся целиком рыжими из-за ржавчины?
— Думаешь, надо вернуться в те места и проверить, прихватило ли оно железо?
— Нет. Мне интересно, есть ли железо в этой «морской воде». Если это то, что его привлекает.
— Но чего он добивается?
Он пожимает плечами:
— Кто знает? Да и какая разница? Меня интересуют только две вещи: как его заманить, и как от него избавиться. Его цели не имеют никакого значения.
— Но Фейри не переносят железо.
— Я знаю. Что заставляет задуматься, как же это стыкуется между собой. Я не говорю, что он идет на железо, потому что оно ему нравится. Может, он пытается его уничтожить, замораживая. Может, кто-то из Фейри вызвал его уничтожить то, с помощью чего мы их держать в плену. Кто знает, возможно, пытаться понять его мотивы — вроде умения открыть многомерный портал, пройти сквозь него, открыть новый и исчезнуть — такое же пустое занятие, как и пытаться разгадать Божьи замыслы.
— Ты веришь в Бога?
— Чувиха! Только Бог мог бы создать физику.
Я хихикаю:
— Или Поп-тартс.
Он ухмыляется:
— Само собой. Вот и ты это нашла. Доказательство божественного. Оно — в шоколадном пятне вокруг рта.
— Я что вся в шоколаде?
— Трудно разобрать среди всех этих отпечатавшихся от пакетов полос.
Я вздыхаю. Когда-нибудь я предстану перед Танцором без кишок в волосах, в нормальном прикиде, без подбитых глаз, крови, и следов хавчика на моем лице. Вероятно, тогда он не узнает меня.
— Но как насчет тех двух мест, в Фейри? — спрашиваю я.
— А что насчет них?
— Ведь никакого железа в Фейри нет.
— Это в теории. Возможно — потенциально ошибочно, но… Стены пали. Все нарушилось, и реальность Фейри проникла в наш мир. Кто знает, может фрагменты нашего мира таким же образом просочились и в страну Фейри, и там теперь есть часть железной дороги, или колокола, что откололись. Нам нужны образцы из Фейри.
— И каким макаром мы собираемся их надыбать? Почему бы нам просто не попробовать заманить его туда, где полно железа, и посмотреть, что из этого выйдет?
— Это будет планом Б. Давай сначала попробуем достать образцы, и я постараюсь их исследовать. Я что-то упустил. Нутром чую. Мне нужно больше времени и материала. К тому же, даже если нам удастся его заманить, что мы будем делать с ним дальше? Надо выяснить, что его привлекает и как его остановить. Достань образцы. Я поработаю над ними. Если в Фейри нет железа, мы будем уверены, что иного выхода, кроме как собрать тонны чугуна и найти место, куда это все сложить, где никто не пострадает, у нас нет.
