Олег Угрюмов - Все демоны: Пандемониум
— Что случилось? — взволнованно спросил он, ожидая худшего.
И не ошибся.
— Тебя тут какой-то демон домогается. — И Мадарьяга кивнул в сторону Флагерона, спрятавшего за спину свое копье.
— Я тут подумал… — решительно сказал демон. — К черту условности! Мне еще никто и никогда не говорил таких слов…
* * *Не знает их копье отдыха, грудь взнемлется от часта пыха.
В. Петров. На взятие ИзмаилаПомимо всего прочего, битва — это процесс. Причем процесс чаще всего долгий, утомительный и даже вязкий.
Выдержать первый, сокрушительный и яростный удар атакующей стороны — еще полбеды. Самое сложное — продержаться следующие часы, отражая нападение за нападением, бесконечно сражаясь и не зная, когда и, главное, чем это все закончится.
Когда Узандаф Ламальва да Кассар предупреждал своего внука, что в битве при Липолесье традиционно участвует почти весь рядовой и офицерский состав адского воинства, Зелг понимал, что это должно быть очень много народу. Но потом оказалось — не понимал.
Сперва его даже интересовали отдельные представители подземного мира: ни одна тварь, ни один демон не походил на другого. Невозможно представить, что все они состояли в каком-то родстве.
Крылатые и ползучие; мелкие — размером с человека — и грандиозные, как Думгар; на шести ногах, на когтистых птичьих лапах, змееногие и змеерукие; звероподобные уродцы и красавцы с эльфийскими огромными глазами; хвостатые и бесхвостые; клыкастые и ядовитые; похожие на червей, трехголовых великанов, барабан на ножках, василисков с женским лицом и на женщин с головой собаки; на трясущиеся, как пудинг, шары; на драконов и на летучих мышей; и даже на тещу бурмасингера Фафута — все они, один за другим, шеренга за шеренгой, легион за легионом шли на кассарийцев.
Три часа спустя утомились сражаться даже ветераны «Великой Тякюсении», которым усталость по определению неведома. Что уж говорить о живых.
С воинов пот лил рекой, как с сисбирских лесорубов, которым пришлось провести рабочий день на солнцепеке. Граф да Унара грустно заметил Фафуту, что, вероятно, сказывается возраст, потому что еще немного, и он просто не сможет поднять меч. А господин главный бурмасингер, высоко ценимый начальством за здравый смысл, сдержанно заметил, что сказывается не возраст, а специфика противника. У нормального врага, сказал господин Фафут, уже закончились бы солдаты, и наступил бы всеобщий мир и ликование. А тут конца-краю не видно. Открываются широкие перспективы для трудоголиков и маньяков-убийц.
Запыхавшийся Такангор, который крушил и разбрасывал врага, ни на секунду не отрываясь от этого занятия, полностью оправдывал распространенное мнение о том, что утомляет не любимая работа — утомляет пустая беготня. Однако спустя три часа бравого генерала стала терзать жажда. Благо до пригубного наливайника было рукой подать — он находился в обозе, вместе с Узандафом Ламальвой да Кассаром и особо ценными вещами, под охраной судьи Бедерхема.
Когда у правого плеча минотавра появилась полупрозрачная фигура Уэрта да Таванеля, Такангор возликовал.
— Принесите мне наливайник — Гризя знает, — попросил он, сшибая с ног диковинное создание, будто наскоро слепленное из двух или трех тел. — Я бы и сам пошел, но войска могут воспринять факт ухода как намек на отступление.
— Сейчас принесу, — пообещал призрак. — Сию минуту. Гризя! Гризенька…
— Я занята, — откликнулась фея и вернулась к своему противнику.
— Гризя. — Лорд Таванель мягко взял любимую под локоток. — Перестань кусать этого несчастного. И лупить трубкой не нужно. Он уже все понял.
С точки зрения биологии, если что-нибудь вас кусает, оно, скорее всего, женского пола.
Скотт КрузСтрадалец с благодарностью взглянул на своего избавителя. Судьба свела его с воинственной феей минут пять назад, но ему казалось, он провел с ней последние лет четыреста своей жизни, причем провел их в печально известных казематах Правдивой башни, где истина рождается не в спорах, а совсем по другой причине.
Фея поправила панцирь, бросила на демона последний торжествующий взгляд и обратила нежный взор к жениху.
— Как я выгляжу?
Вот первый естественный вопрос, который всякая нормальная женщина задает любимому мужчине в самый разгар кровопролитного сражения.
Единственный естественный ответ, который можно дать, стоя между демоном-топорником, пытающимся смахнуть тебе голову, и зубастой тварью, которая пытается тебя проглотить:
— Дорогая, ты неотразима. А этот яркий румянец делает тебя еще моложе и прекраснее.
* * *Все герметичные сосуды хоть что-нибудь, но пропускают.
Законы МерфиКнязь Тьмы время от времени любил побаловаться чашечкой адского чаю по рецепту знаменитой бабки Бутусьи. В Преисподней ее зелья жаловали, потому что они давали неизменно превосходный результат. К тому же была у них одна отличительная особенность. Разумная и добрая Бутусья не брала для основы ничего слабее бамбузяки и завещала повышать градус, если есть такая возможность.
Таким образом, успокоительный чай на поверку оказался травяной настойкой на яде скулокрута, смешанном с популярной в любом народе бульбяксой тройной перегонки.
После короткой беседы с вражеским специальным корреспондентом владыка Ада почувствовал себя больным и обиженным. Во-первых, он понял, что традиционное отсутствие собственных печатных органов приводит к однобокому освещению событий. Он уже представлял себе, что напишет этот нахальный эльфофилин, и ощущал острую необходимость выпить.
Во-вторых, легионы демонов так и не продвинулись вглубь вражеской территории. Время, отведенное на битву, идет, а воз и ныне там. Напрасно Каванах каждые полчаса бросает в битву свежие части. Проклятые кассарийцы стоят как вкопанные. Зря он недооценил их силы.
Словом, Князь призывно махнул адъютанту, и уже через несколько минут к трону подкатили огромную золотую чашу, больше похожую на бассейн, в котором вполне могли разместиться с полдюжины здоровых тритонов с женами и детьми.
Козлоногий виночерпий Оргунтот зачерпнул из нее чаю и налил в чашу поменьше, в виде черепа василиска, после чего с низким поклоном подал оную повелителю. Князь Тьмы счастливо вздохнул, запрокинул голову и опрокинул содержимое сосуда в свою необъятную пасть…
— Ух! — сказал Такангор. — Какая божественная жидкость. Аж до костей продирает. Адское пойло.
И потряс наливайник, желая повторить процесс…
