Эльберд Гаглоев - По слову Блистательного Дома
С места хищно взлетел Мастер Зеленой Лиги. Застыл в привычной охотничьей неподвижности.
— От века за дорогами смотрит Зеленая Лига. Чтобы дороги хорошими были, добрыми. И чтобы человек ленивый и лихой человека работящего не задевал. И чтобы нечисть малая людям и нелюдям гостевать друг у друга не мешала. За то с любого, по дороге идущего или едущего, плата берется. С каждого своя. С пешего — одна, с конного — другая, с тележного — третья. А с купцов плата берется добрая. Но всегда та, которая прореху небольшую в кошельке оставит. Каждая монетка бьется на четыре части. Часть — Блистательному Дому, часть — Гильдии Дорожных Камнерезов, две части — Зеленой Лиге. И никто не скажет, что мало жертвует Лига на дворы постоялые и мосты крепкие. Соглашусь, бывает, шалят воины Лиги. Да то ведь традиция. Откуда Лига пошла — людям знающим известно.
Люди знали. От душегубов лесных и от длинноглазов остроухих — гальвов и пошла. И есть такая традиция — прохожих попутать. Но бессчетны случаи, когда, тех же прохожих защищая, клали жизни стрелки Зеленой Лиги.
— В Земле Ахдар'Ат Серые Кольчуги напали на воинов Зеленой Лиги. Четверых взяли, двое смогли уйти. Как потом сказали жители села, пленных без допроса повесили у въезда. Когда старшина села, собрав оружных мужей, спросил у Серых Кольчуг, почему те творят беззаконие, ему предъявили Слово Блистательного Дома. Слово, обращенное против Лиги.
Лига всегда была верна Блистательному Дому. Сейчас я скажу слово Лиги. Лига Земли Шарм'Ат верна лорду Шарм'Ат. Стрелки других земель ушли от дорог, опасаясь предательства. Ушли в Лесные Крепости. Лига послала меня помочь и посмотреть. Мы помогли. Я увидел. Блистательный Дом сам напал на верных ему.
Кавалеру Андрию казалось, что он сходит с ума. Этого не могло быть, потому что не могло быть никогда.
С походного кресла тяжело поднялся лорд Шарм'Ат. Тяжело оглядел присутствующих.
— Я верен Блистательному Дому. И несущие Знак его будут гостями в моем Замке.
Заявление произвело эффект разорвавшейся бомбы. Тихо разорвавшейся. Ладонь седоусого нежно погладила рукоять верной сабли. Корявые пальцы Саугрима хрустко заскребли по лезвию чудовищной секиры. Гунар почти незаметно повел плечами, и колчан соскользнул ближе к правому плечу, а лук из рук он и не выпускал.
— Но я не верю Блистательному Дому. И собрал вас на Совет, дабы спросить. Как быть дальше? Велика сила Блистательного Дома. Дом Шарм'Ат не выстоит один.
Мне больно говорить. И страшно. Но вы мои верные соратники, не раз стоявшие со мной плечом к плечу. С кем как не с вами делиться сокровенным? — Он замолчал.
— Я посылаю сего же дня сообщение в Блистательный Дом о свершившемся и прошу его суда над собой.
Все, перебивая друг друга, одновременно заговорили. Лорд поднял руку.
— Я направляю письма соседям своим, лорду Ахдар'Ат и лорду Сакиф'Ат о том, что случилось сего дня. С просьбой посетить мой замок через семь дней.
Я направляю письма с вами, мои друзья и союзники, к вашим старшим, дабы подумали они о свершившемся. Вас с ответом я жду через семь дней. И если живущие в Земле Шарм'Ат и Земле Хушшар скажут харам Блистательному Дому, я не встану против их воли.
Слово было сказано.
— Теперь же выйдем к нашим воинам и разделим с ними радость победы. Такой нежеланной победы.
Потому что повлечет она за собой много боев и смертей.
Саин
— Но вы можете воспользоваться гостеприимством моего манора, — с нетрезвой настойчивостью не желал воспринимать моих возражений достойный кавалер. Чем заставил меня прибегнуть к тяжелейшему аргументу.
— Друг мой, вы забываете, что до тех пор, пока лорд Шарм'Ат не решится объявить харам Блистательному Дому, все мы, — обвел я рукой наш маленький отряд, — мятежники. Да-да. Не более и не менее.
Кавалер задумался лишь на минуту.
— Но я могу объявить рокош.
— Прекрасно, благородный друг мой. И лишить тем самым лорда Шарм'Ат одного из самых верных соратников. Как раз накануне серьезных испытаний.
— Да, действительно, — согласился-таки кавалер.
— Вы можете погостить в наших Галереях, — раздался низкий голос Саугрима, — по праву Битвы. Ведь мы бились плечом к плечу. А право это для нас свято.
— Но вы ведь уходите с лордом.
— С лордом отсылаю лишь две пятерки. Неспокойно мне. Не верю я этим внезапным друзьям. А лучшей стражи, нежели наши воины, отыскать трудно. Так ведь, друг мой? — спросил у Андрия.
Тот нехотя кивнул.
— Сам же я иду нести слово лорда Долгобородым. Такие спутники, как вы, мне в радость. О многом тебя хочу порасспросить.
— Благодарим, Саургрим. С радостью принимаем твое предложение. Так ведь, Тивас?
Но духовный наш лидер сидел, безучастно воткнув взор в пляшущие огоньки костра.
— Эй, побратим, ты слышишь?
Он оторвал взгляд от углей. Лицо было мрачным.
— Да, конечно. Благодарю.
Мне положительно не понравилось настроение нашего курбаши.
— Ты вот что, Саин. Пушистика с собой возьми. Пригодится, — сказал Андрий, протягивая руку, на которой сидел довольный лохматый клубочек.
Тивас уже залечил его ранку, и смешной зверек был вполне доволен жизнью. Я протянул руку, и маленький ворчун легко перескочил на нее.
— А орешков дашь? — сварливо поинтересовался.
— Спрашиваешь!
— Спрашиваю.
Урсрих
— Отец, дозволь говорить?
— Говори.
— Пошли, посмотрели там, где дым шел. Шесть человек там было. Шесть котлов на подставках стояло. Огня под ними не жгли. На них трое напали. Четверых стрелами побили. Одна стрела на нашу похожа. Остальные другие совсем. Как копья. На тот лук хочу посмотреть, что такие стрелы мечет. Стрелок с коня бил. Больше двух сотен шагов его стрелы летели.
— Шутишь?
— Нет, отец. Почти насквозь стрелы прошли. А те кольчужные были. Умелец. Я таких не знаю.
— И я не слышал, — задумчиво проговорил Урсрих. — Пошли кого-нибудь, пусть среди костров Зеленой Лиги потолкутся. Может, услышат что.
— Да, отец. Продолжать?
— Говори.
— Пленных и трофеи те трое увезли в сад. Тот где отряд кавалера Андрия укрывался.
— Хорошо. Понял ты уже, о чем лесных спрашивать?
— Понял. Продолжу?
— Говори.
— Когда следы прочитали, на место это чужие пришли. Улаганы, — с усилием проговорил незнакомое слово. — Следы тоже понимают. Потом ушли в свой лагерь.
— За ними сами ходили?
— Нет. Пушистиков послали.
Урсрих довольно кивнул.
— Пусть смотрят.
— Уже высмотрели. Тайком от воинства отделились четыре с половиной десятка.
— Пошли за ними два десятка. Дай им пушистика. Пусть смотрят, что ушедшие делать будут.
