Робин Хобб - Кровь драконов
Внезапно ночь стала совсем непроглядной. Призрачный свет города Старших мягко падал вокруг хранителей. Они ждали и прислушивались. После долгого леденящего молчания они принялись переговариваться.
– Думал, случится чудо.
– Наверное, ей слишком плохо.
– По-моему, его нужно было вылить на рану.
– Меркор предупредил, что его не хватит, – жалобно сказала Сильве и уткнулась лицом в ладони.
Рэйн стоял на коленях рядом с Малтой и прижимал к себе малыша. Он медленно поднялся на ноги и негромко произнес:
– Мы бы хотели побыть с нашим драконом и нашим ребенком наедине.
Его услышали все. Договорив, он снова опустился на колени рядом со своей женой.
Хранители уходили по двое-трое. Седрик потянул за руку Карсона.
– Пора, – прошептал он.
Лефтрин повернулся к ним.
– Пора, – мягко подтвердил он. – Никто из нас больше ничего здесь сделать не сможет. А смерть – зрелище не для посторонних.
Карсон кивнул с явной неохотой.
Седрик шагнул вперед. Он расстегнул застежку своего плаща, снял его и укутал им Малту, Рэйна и Фрона.
– Пусть Са дарует вам силы, – сказал он и быстро отступил обратно, качая головой.
Лефтрин обвел взглядом площадь. Он был последним. Он намеревался спросить, уверены ли они в себе, не надо ли им что-нибудь принести, но тотчас передумал. Он повернулся и поплелся прочь от дракона. Прочь от Старших и их умирающего младенца. Ему казалось, что пространство, которое он освободил, заполняется горем и тоской.
Он еще плотнее закутался в поношенную куртку. В такое время нехорошо оставаться одному. Город шептал какие-то обещания, но он не желал его слушать. Кельсингра опустела и умерла давным-давно, и теперь он догадался, в чем крылась истинная причина ее гибели. Да, катастрофа расколола город и заставила некоторых из Старших бежать. А вот когда иссякло Серебро, трагический финал стал неизбежным.
Он задумался о юнцах, которых сопровождал вверх по течению. Он не собирался к ним привязываться. Он рассчитывал выполнить контракт, совершить увлекательную поездку и, может, составить карту, благодаря которой его имя войдет в историю. А потом вновь начать возить по реке грузы на своем любимом «Смоляном». Ему не хотелось, чтобы его жизнь настолько изменилась.
Элис!
Нет, наверное, все-таки хотел. Он вздохнул, ощутив себя эгоистом. Когда другие платили немалую цену, он нашел настоящее сокровище – женщину, которая его любит. Он обрел женщину, которая отказалась от всего, чтобы быть с ним. Сегодня Гест ясно это ему продемонстрировал. Гест – высокий и величественный мужчина, столь щегольски одетый, с такой правильной речью – умолял Элис к нему вернуться.
А она отвергла Геста – и все остальное – ради него, Лефт-рина.
И сейчас она ждет его на его живом корабле. Он ускорил шаги.
Четырнадцатый день месяца Плуга – седьмой год Вольного союза торговцев.
От Эрека из Трехога – Керигу Свитуотеру, мастеру Почтовой Гильдии, в Удачном.
Кериг, ваше послание стало для меня огромным облегчением. Мы с Детози очень опасалась, как бы наши действия не были сочтены нелояльными или даже предательскими по отношению к Гильдии.
Я рад сообщить, что Двупалый прибавил в весе и цвет его верхнего оперения и пятна под клювом стал ярче. Лапа у него сильно пострадала из-за того, что он на ней висел, однако снова стала теплой и подвижной. Если он не оправится настолько, чтобы переносить послания, он все равно сохранит немалую ценность как производитель. Пожалуйста, примите к сведению, что его следует оставить в голубятне именно в этом качестве. Следуя вашему совету, я попрошу разрешения ухаживать за ним и дальше, пока он полностью не поправится. Несомненно, что живой голубь, которого зарегистрировали как погибшего, является частью гораздо более важной тайны.
Мы с Детози вместе отнесем запечатанное послание вместе с вашим письмом мастеру Гордону и попросим, чтобы он вручил его полному кругу мастеров-смотрителей здесь, в Трехоге. Пусть они самолично его вскроют и прочтут.
Я очень рад, что эту серьезную проблему с меня снимают.
Ваш бывший ученик,
Эрек Данворроу.
Глава 17. Колодец
– Пожалуйста! Я не могу заснуть. Погуляй со мной! Прошу тебя!
Тимара заморгала. В едва освещенной комнате глаза Рапскаля казались бледно-голубыми. На дальней постели чуть похрапывал Татс. Ничего не обсуждая, они с Татсом решили не оставлять Рапскаля одного. Только не в эту ночь. Татс провел их в большую комнату над драконьими купальнями, где было несколько кроватей. Заметивший их Карсон одобрительно кивнул. Некоторые из хранителей разыграли жребий – они решили дежурить для того, чтобы сторожить своих «гостей». Пленные заняли столовую. Им разрешили помыться и выдали покрывала. Большинство, похоже, смирилось со своей судьбой. Некоторые попытались жаловаться, а один из джамелийских купцов выл и негодовал из-за того, что с ним обходятся «как с преступником и заставляют ночевать рядом со швалью». Карсону выпало дежурить первому, и Седрик остался с ним, а компанию им составила Релпда. Тимара сомневалась, что кто-то из «гостей» попытается устроить побег, когда поперек входа похрапывает дракон.
Тимара с Татсом смогли увести Рапскаля с площади. Когда они добрались до спальни, то Тимара почувствовала чудовищную усталость. Татс и Распскаль тоже были страшно утомлены, однако им нужно было многое обсудить, поэтому они сидели и слушали Рапскаля, а юноша повествовал о том, как драконы атаковали корабли. Чем дольше он говорил, тем меньше его речь напоминала Теллатора: он все больше походил на самого себя.
Рапскаль всегда отличался разговорчивостью и был готов бесконечно болтать на любую тему. Татс вскоре стал клевать носом и заснул. Тимара терпеливо внимала хвастливым речам Рапскаля о том, какую отвагу проявила Хеби и как великолепно выглядели драконы в полете. Она напрасно ждала, чтобы он признался, насколько его ужаснула гибель такого большого количества людей. Прежний Рапскаль это непременно сделал бы. Сейчас же он, похоже, принимал смерть противника как данность, как часть хода сражения. Когда она об этом упомянула, он недоверчиво спросил:
– А ты предпочла бы, чтобы погибли драконы? Бедняжка Тинталья лежит на площади! К утру от нее останутся только ее воспоминания и плоть. Ее яйца, из которых могли вылупиться змеи – следующее поколение наших драконов, – превратятся в прах! Что с тобой, Тимара? Я бессилен и не могу ей помочь… Что я бы ощущал, если бы там лежала моя Хеби? А если бы на месте Тинтальи оказалась твоя любимая Синтара?
