Анатолий Ростокин - Хранитель
- Не надо кричать на меня. Я все понимаю, но поймите и вы. Я просто знаю, что с ней ничего не может случиться.
- А с Сережей?
- Пока он с ней – тоже. Но раз вы пришли, раз его нет дома… И она не звонила…
- Что?
- Черт! – Матвей Николаевич резко остановился, и Сережин отец с разгона налетел на него. – Вы приехали откуда-то с востока?
- Да, с Камчатки. В прошлом году.
- Черт, черт! – он ударил себя по лбу, — идиот, как я не подумал об этом!
- О чем?
- Быстрее! – он рванул вперед.
Сережин отец побежал за ним.
- Что? Что с ними?
- Потом! Надо торопиться!
На небе выглянула луна, мягко осветив окрестности, и бежать стало проще. В нескольких метрах впереди мелькнула прогалина, мужчины за пару секунд достигли ее, и перед ними открылся вид на ночную бухту. Однако Сережин отец не успел удивиться этому.
- Папа! – два детских голоса слились в один.
- Сережа! – он было рванулся к сыну, но Матвей Николаевич грубо схватил его за плечо.
- Что?!
Тот не ответил, только направил вторую руку в сторону огромного камня, стоящего между ними и детьми. В руке Светиного отца было зажато что-то небольшое, святившееся зеленым светом. И в верхней части камня горели две такие же зеленые точки. Только тут Сережин отец увидел, что это был не камень, а огромное мохнатое животное.
- О Господи! Это что?
- Не что, а кто. Это Хранитель.
- Кто??
- Пап, — крикнула Света, — это он! Он за ними шел! Клад у них!
- Я уже понял, Свет! Стой там.
- Какой клад? За кем он шел? – Сережин отец ничего не понимал. Он обернулся к сыну, — Сереж, ты как?
- Я нормально, пап. Не подходи к нему!
- Да что, черт возьми, здесь происходит?! – не выдержал тот. — Что это за место? Почему вы здесь? Что за Хранитель?
- Я все объясню, — спокойно проговорил Матвей Николаевич, — идемте за мной.
Они по окружности начали обходить Хранителя. Тот ничего не говорил, только сопел и поворачивал голову вслед за ними. Когда до детей оставалось метров пять, Сережа бросился к отцу и обнял его. Света осталась на месте, взяв отца за руку, только когда он подошел.
- Пап, это я виновата. Он прошел за нами. И не выпускает.
- Я знаю, дочка. Все в порядке. Мы разберемся, — он повернулся к Сереже, — где клад?
- Дома, — виновато потупившись, ответил тот, — в нашей комнате.
- Это ты его нашел?
- Нет, Ванька. Брат.
- Какой еще клад? – снова встрял Сережин папа.
- Потом расскажешь, — перебил Матвей Николаевич и повернулся к Хранителю. Тому, казалось, было совершенно наплевать на изменение состава участников ситуации. Он так же невозмутимо стоял на прежнем месте. – Послушай. Здесь отец мальчика. Пусть дети сходят за кладом и принесут его. Ты возьмешь отца вместо брата, если мы обманем тебя.
Хранитель молчал, как и люди. Сережин папа по-прежнему не понимал, что это за место, кто такой Хранитель и почему он не отпускает детей, но из слов Матвея Алексеевича он понял, что Хранитель отпустит его сына, если он сам останется здесь. Это сейчас было самое главное.
Хранитель засопел и заворчал что-то неразборчивое. Он думал.
- Ты ничего не теряешь. Тебе ведь все равно, кого из семьи держать здесь. Если ты согласишься, ты получишь своё и уйдешь обратно.
- А если они не вернутся? Если ты обманешь меня, Охотник? – глухо проговорил тот.
- Ты заберешь нас обоих. Даю слово. Ты знаешь, что значит мое слово.
Хранитель думал несколько минут. Люди ждали. Наконец, он решил:
- Хорошо. Пусть идут.
Матвей Николаевич вздохнул с облегчением и повернулся к дочери:
- Ты знаешь, что делать.
- Да, пап. Мы быстро. Вот увидишь.
Он поцеловал ее в лоб и подтолкнул к лесу.
- Идите.
Мужчины проводили своих детей взглядами, и, когда те скрылись в зарослях, Матвей Николаевич не спеша уселся на песок. Сережин папа последовал его примеру.
- Ну что, теперь вы объясните, что происходит?
- Теперь да.
Ночью в будке сидеть скучно, и охранник время от времени выходил наружу размять ноги. Вот и сейчас он стоял рядом со шлагбаумом и смотрел куда-то вдаль, когда из леса выскочили мальчик и девочка лет десяти.
- Ничего себе, — пробормотал он. — Эй, ребята! – они не останавливались, — подождите!
- Нет, — на ходу бросила девочка, не поворачивая головы.
- Где-то я это уже слышал, — пробормотал он, когда они скрылись за углом дома, и пошел внутрь.
Дверь была не заперта. Сережа ворвался внутрь, испугав маму, сидевшую с Ваней на кухне. Она вскочила, бросилась к нему.
- Мам, все в порядке. Это Света, — кивнул он за спину.
- Где ты был? Где отец?
- Подожди. Потом, — он осторожно высвободился из ее объятий и шагнул в сторону брата.
- Вань, принеси монеты. Их надо отдать.
- Какие монеты? – встрепенулась мама.
- Кому отдать? Почему? – насупился брат.
- Долго объяснять. Просто надо.
- Нет уж, — Ваня упер руки в бока. – Объясни-ка.
Сережа смотрел на него снизу вверх, и Ваня вдруг понял, что тот смотрит на него не как младший брат, а серьезно, по-взрослому. Он знал, как смотрит Сережка, когда виноват в чем-то, или когда обижен, или когда грустит, но этот взгляд Ваня видел впервые.
- Вань. Мы должны вернуть клад. Там папа, он не вернется, пока мы не сделаем это.
- Сережа! Что за клад? Где папа? – мама схватила его за плечи и повернула к себе, но Сережа продолжал смотреть на брата. И тот не выдержал этого взгляда.
- Сейчас принесу.
- Сережа!
- Мам. Я тебе потом все объясню. Нам надо идти спасать папу. И вообще.
- Ну уж нет! – она отпустила его, сбросила тапки с ног и наклонилась за туфлями, — одних я вас никуда не отпущу.
