Шеннон Макгвайр - Обитель
— Все это как-то неправильно, — сказал Квентин.
— Угу, — согласилась я и, отстегнув ремень безопасности, вышла из машины, держа папку под мышкой. С озадаченным любопытством оглядела котов, а потом обернулась назад, в сторону ворот.
Там, среди деревьев, кто-то стоял — кажется, маленькая девочка в джинсовом комбинезоне. Ветер поднимал волной ее длинные светлые волосы. Когда она повернула голову и посмотрела на меня, блеснули очки. Я подняла руку, и… она исчезла.
— Вот жуть, — сказала я. — Ты это видел?
— Видел что? — Квентин встал рядом со мной.
— Значит, не видел. — Я прищурилась и посмотрела туда, где она только что была. Некоторые расы фейри умеют вот так исчезать, но я, хоть убей, не могла сказать, к которой из них она принадлежит.
Квентин глядел на меня как-то странно.
— На что ты смотришь?
— Ни на что. — Я встряхнула головой. — Идем.
Я закрыла машину и направилась к двухэтажному зданию. Квентин шел следом. С полдюжины кошек увязалось за нами, а когда мы подошли к двери, они уселись широким полукругом, не подходя к зданию ближе и не сводя с нас глаз.
К стене была привинчена неуместно непритязательная медная табличка. Я прочитала: «И воздушным теням дарует и обитель, и названье. Уильям Шекспир». Хм. Я протянула руку, чтобы потрогать надпись, и ладонь тряхнуло статикой. Я вскрикнула.
— Что такое? — встревоженно спросил Квентин.
— Простейшее охранное заклинание. Не предназначено причинять вред, по крайней мере, тем, кто пришел с миром. — Я сунула палец в рот, разглядывая табличку внимательнее.
— А как оно это узнаёт?
— Видишь вот эту линию? — Я показала на полоску серебра, на этот раз предусмотрительно не дотрагиваясь. — Это работа коблинау. Похоже, это и есть настоящая охрана.
— В каком смысле?
— Даже если кто-то и сумеет вломиться в ворота, пройти в эту дверь он не сможет. Для нас заклинание не смертельно, потому что о нашем приезде знают. Если бы мы хотели проникнуть сюда с дурными намерениями, все было бы гораздо хуже.
Вместо небольшой искорки тогда последовал бы серьезный удар.
— Ого, — сказал Квентин. — А входить нам безопасно?
— Давай выясним.
К двери был прикреплен кусок картона с надписью черным маркером: «Вход для доставки — с обратной стороны». Ниже была пририсована стрелка, указывающая на угол здания. Проигнорировав ее, я толкнула дверь, и на меня не обрушилось ничего кроме сдвоенного удара по нервам в виде ледяного холода от кондиционера и кошмарно безвкусного ковра горохового цвета.
Обычно в приемных стараются создать для посетителей уют — в этой же смешались худшие цветовые решения семидесятых и пластмассовая мебель в стиле ар-деко. Обстановка как будто специально была такая, чтобы люди спешили побыстрее отсюда уйти. Растения тоже были из пластика, а все журналы на стеклянных приставных столиках были не меньше чем трехлетней давности.
— Бр-р-р, — сказал Квентин, разглядывая ковер.
— Согласна. — Я нахмурилась. Эта комната не использовалась для ведения бизнеса — о ней не заботились потому, что в ней не было необходимости. В дальнем конце была дверь. — Пойдем.
— Может, нам попробовать кого-нибудь вызвать или еще что?
— Там было написано, что доставка с обратной стороны, а дверь ведет как раз на противоположную сторону. — Я пожала плечами. — Просто сами станем доставкой. — Ни товаров, ни почты у меня с собой не было, зато желания все здесь разбомбить — с избытком. Дверь оказалась не заперта, и дальнейшего приглашения мне не потребовалось.
— Мне как-то неудобно вот так вламываться, — сказал Квентин.
— А мне неудобно торчать здесь и ждать. Хочешь — иди, хочешь — нет, сам решай.
Я толкнула дверь и пошла по коридору. На полпути за спиной раздался звук закрываемой двери и приближающийся топот — Квентин меня догонял. Я улыбнулась и не сбавила шага.
Изначально здание «Эй-Эль-Эйч Компьютинг» явно было складом: внутренних стен не было, только уходящая вдаль запутанная череда перегородок чуть ниже человеческого роста. Бетонные полы застелены промышленным напольным покрытием. К одной из стен была прикреплена лестница к мосткам, идущим крест-накрест под потолком и еще выше, как минимум на три яруса или больше; освещены были только нижние два. Я попыталась понять, что может быть там наверху, но решила, что, пожалуй, не хочу этого знать.
Здание было огромным, а ведь второе еще больше. И как нам здесь найти племянницу Сильвестра?
— Тоби…
— Тс-с-с. Прислушайся.
В центре помещения кто-то орал — звук был еле слышен сквозь лабиринт перегородок. Не считая гудения ламп, больше тишину этого большого и пустынного пространства ничто не нарушало.
— Там кто-то сильно сердится.
— Точно. Туда-то мы и пойдем.
— Думаешь, стоит?
— Может, и нет.
Я вошла в невысокий лабиринт. Перегородки состояли из неплотно соединенных пробковых плит. Если я здесь потеряюсь, то просто свалю их все, как домино, и найду выход.
Дорожка вывела на свободное пространство, к которому, по-видимому, стягивались все ходы этого лабиринта. Там стояли несколько человек, с явным интересом разглядывая что-то в одном из узких проходов. Все они были фейри, но человеческая маскировка покрывала мерцающим облаком только одного из них. Любопытно. Крики доносились из того прохода, куда все смотрели: голос был женский, но не женственный, и безостановочно ругался минимум на четырех языках. Для всех остальных это, похоже, служило послеобеденным развлечением.
— Сколько на текущий момент? — спросил один из них, высокий светловолосый мужчина, которому ничего не стоило бы украсить собой обложку «Еженедельника серфингиста». Хотя не так уж много на свете серфингистов с оранжево-красными глазами и заостренными ушами.
Женщина рядом с ним нахмурила брови и взглянула на планшет с зажатым в нем листом бумаги.
— Шесть, если считать клингонский. Он считается? — Волосы у нее были темные, с красными прядями, из-за чего она походила на жертву неудачного мелирования. Сочетание таких волос с фарфорово-бледной кожей выдавало в ней донья ши, а искусная нотка небрежности во внешности создавала впечатление, что это она носит весь мир, а не мир носит ее.
