Шимпо Ботан - Через тернии в Бездну
— Неплохо…
— Ну, Лайра, дочь Жуя — ты уже знаешь что делать.
— Не совсем, — сказала правительница, потирая подбородок. — Мысль поняла, но что делать — ещё не решила.
— Зато я решил, — хитро усмехнулся Шинак.
Все взгляды устремились на него.
— У меня есть план, — сказал толстячок. — Мы наймём отряды конницы. Как там поётся? «Неуловимые летучие отряды». В каждом — десять-двенадцать всадников. И назовём их Задирами. Они будут подъезжать к крепостям Ресиллы, к его лагерям — и выкрикивать обидные словечки. Типа: «Ты, снежный кот, уже мнишь себя императором. Но попробуй-ка справься с Ведьмой! У неё армия простолюдинов, которая закатает твоих холёных бездельников в грязь! Бледная Ведьма сильнее тебя, Котяра. Её ведут Истинные Дервиши — которые лучше твоих глупцов, носящих звание дервишей лишь по гордыне. Ну что, высылай машины! У тебя же их полно — просто скрываешь. Выходи — КОТ — сражайся!!!»
— А затем? — скептично спросил Виран.
— А затем мы хорошо укрепимся на холме. Построим частоколы, выроем рвы, ловушки. Несколько линий обороны! Ресилла отдаст приказ — и его хвалёная конница ринется на штурм. И захлебнётся кровью! Ведь посылать конницу против укреплений станет либо глупец… либо ОЧЕНЬ РАЗЬЯРЁННЫЙ человек.
Тут заговорил Митай. До этого сидел молча, и — глядя в одну точку — массировал себе виски.
— Есть разница между военной хитростью и подлостью, — молвил он. — То, что вы предлагаете — подлость.
— Мит! — улыбнулся Шинак. — Если у тебя есть идейка получше — мы её выслушаем.
— В том то и дело, что идеи получше у меня нет! — сердито отозвался Митай. — Что скажешь ты, Лайра?
Та минутку поразмышляла, закрыв глаза. Затем спросила Матаха:
— Как думаешь, Шинак прав?
— Вполне, — кивнул Матах. Я тоже считаю его план гнусным… Но поддерживаю. Это война, а не благородный поединок. Увы.
— Решено! — молвила Лайра. — У кого есть замечания?
— У меня, — Митай встал. — Нам нужна конница. Позарез. И не только для того чтоб задирать Расиллу. Нам нужны быстрые войска. Чтоб преследовали отступающего врага — и превращали его отступление в бегство. Иначе даже после самого кровавого поражения враг сможет отступить и спокойно перегруппироваться.
— Будет у нас конница, — решительно произнесла Лайра. — У меня есть план. Ну, а сейчас совет закрыт.
Все встали.
— Благодарю каждого из вас, друзья. И вас, мудрые дервиши. Не умею витиевато выражаться — просто большое спасибо. Тебе, Матах, особенно, — Лайра крепко пожала ему руку, и серьёзно взглянула в глаза.
— А ты, Шинак — ну вообще гений! Честь тебе и хвала! — чмокнула его в пухлую щеку.
Дервиш Корень Мудрости тихо улыбнулся.
* * *Проблема с конницей была вскоре решена… К северо-западу от Империи, за исполинским хребтом Седых Гор, простирались равнины Шимунги. Бескрайние степи, постепенно переходящие в тундры и лесотундры. Там, в суровом — но прекрасном — мире, среди первозданной природы, жили Варвары. Как и полагается — с желтоватыми лицами, раскосыми глазами, и меткими луками. Непревзойдённые наездники! Многие кузуни считали, что варвары попросту срастаются со своими лохматыми лошадками — или вообще, рождаются вместе с ними.
Впрочем, у страха глаза велики. И недаром. Кузуни приходилось бояться часто и сильно. Отряды Косоглазых постоянно преодолевали перевалы Седых Гор — и вторгались на цветущие земли. Их было невозможно поймать: передвигались со скоростью ветра, нападали там, где их меньше всего ждали — и убирались восвояси. Говорят, что Набеги послужили едва ли не главной причиной возникновения Империи. Нужно было как-то защищаться! Таким образом степняки сыграли прогрессивную роль… Хотя, разумеется, подобной цели не ставили. Их интересовали кузунийское золото, кузунийский скот, кузунийские рабы, кузунийские женщины, и кузунийское вино. Особенно вино! Варвары всегда говорили, что их родной Ташинак — перебродившее молоко мамонтов — намного лучше. Но почему-то предпочитали сладкое ароматное вино…
Слава о Рыжей Всаднице — прекрасной, сильной, смелой, воительнице, мудрой и свободолюбивой — однажды перевалила Седые Горы и достигла Шимунги. Там тоже шла война за власть! Старый хан Белый Гриф ушёл к Предкам, и его многочисленные сыновья, внуки и правнуки делили степную империю. Забот хватало и дома: потому, хотя многие варвары мечтали о Лайриной любви — и о Кузунийском Троне — лишь единицы решались попытать счастья. Причём большинство этих «единиц» мало соответствовали лайриным представлениям о достойных мужчинах.
Но сейчас она нуждалась в коннице.
У реки Шулун жил принц Черный Пёс. Сын хана Вепря, он был более-менее образован — умел читать и писать. Вот и смог прочитать короткое лайрино писемцо: «Здравствуй, доблестный лучник, достойный сын своего отца, многообещающий внук деда, человек, который однажды затмит славу прадеда! Слыхала, что тебя не допускают к Большой Войне, ибо считают слишком молодым, и весьма твердолобым (имелось ввиду: не очень умным). В наше время слухи распространяются быстро! Слыхала я также, что ты любишь охотиться на оленей, и не один, а с сотнями верных друзей. Приезжай с ними ко мне в гости! Я знаю одну сильную, смелую, мудрую, рыжую женщину, она ищет достойного жениха… Приезжай свататься!»
Разумеется, Лайра имела в виду не себя, но Пёс «увидел намёк там, где его не было». Приехал, и лихих молодцев привёл. Воительница вышла его встречать в сопровождении свиты. В свите было несколько рыжих женщин.
— И где же моя невеста, — спросил степняк, широко улыбаясь.
— Не так быстро, друг! — хитрила Лайра.
— Она тебя уже увидела — и рада. Но должна убедиться, что ты не просто охотник, а воин. Служи мне — а затем, если выполнишь все приказы, если я стану Императрицей, будет сыграна свадьба.
— Отлично, я согласен, — сказал варвар, уже видя себя если не Императором Кузуни, то, по крайней мере, военным советником.
— Поклянись, — глаза строго сверкнули.
— Клянусь Кузунийскими Богами! Да уничтожат они моё тело и мою душу, да сожрут всю мою родню, если предам, — торжественно схитрил степняк, преклонив колено, и разорвав свою рубаху.
— О нет, — страшно усмехнулась Лайра. Её голос налился плавленой сталью, — Что тебе за дело до кузунийских богов? Клянись своими! Степными. Ешь землю — и да не примет тебя Мать-Земля, если предашь! Да обрушится на тебя Отец-Небо, если обманешь! Да я сама снесу тебе голову. И пусть все твои люди тоже поклянутся.
Варвар ужаснулся, побелел как мел, и тяжело сглотнул.
