Стив Кокейн - Странники и Островитяне
Леонардо одобрительно оглядел ее. Элис уже оделась подобающим образом. На ней был новый церемониальный колпак с ало-золотой эмблемой Братства волшебников, а черные чулки, черные сапоги с острыми носами, бледное лицо и светлые волосы делали ее очень похожей на героя колоды игральных карт.
В приподнятом настроении от встречи Леонардо провел Элис в приемную и принялся объяснять, как все устроено. Она несколько раз обращалась к нему, но вскоре волшебнику стало ясно, что девушка прекрасно понимает все, что он рассказал, и задает вопросы только тогда, когда ей нужно что-то уточнить. Нервы Леонардо потихоньку начали успокаиваться, он чувствовал, что его партнерству с Элис действительно предначертано оказаться благоприятным.
Элис быстро научилась всему и через несколько дней без усилий справлялась с корреспонденцией, а также ликвидировала груды мусора, которые угрожали переполнить переднюю. Она выполняла каждое задание со спокойной деловитостью, и Леонардо никогда не приходилось повторять свои указания. Каким-то образом Элис удавалось не оставлять следов своего присутствия. Каждое утро девушка была на работе в строго установленное время. В течение рабочего дня полностью посвящала себя делу. А в конце исчезала. Странно, но Леонардо не мог вспомнить, видел ли он, как она приходит и уходит. Он начинал верить в ее бестелесность, почти невесомость. Она не производила шума, не создавала суеты, не приносила в контору предметы личного пользования и передвигалась по комнате только в случае необходимости, легко колебля воздух вокруг себя. Иногда Леонардо казалось, что она ему всего лишь снится.
И все-таки через очень короткое время волшебник обнаружил, что уже не представляет, как же он мог раньше без нее обходиться.
Из дневника Виктора Лазаруса
Хотя дорога была мне знакома, я не сразу смог найти адрес, который искал. Я несколько раз прошел туда и обратно, прежде чем наконец-то увидел то, что когда-то являлось внушительным входом.
Ворота из кованого железа, почти целиком спрятанные под высокой изгородью из разросшихся колючих кустарников, были толстыми и ржавыми. Закрытые створки косо висели на одиночных кривых петлях, но между ними была щель, достаточно широкая, чтобы туда мог пролезть человек, и после недолгого мрачного предчувствия, охватившего меня, мне удалось протиснуться в эту щель. Я остановился, чтобы отряхнуть мундир, огляделся и увидел, что было за воротами.
На некоторое время я остолбенел от восхищения. Перед моими глазами на самой вершине холма возвышался дом. Это было внушительное строение, выдержанное почти полностью в готическом стиле, с множеством узких окон, фронтонами, башенками, металлическими колпаками над трубами, флюгерами и горгульями. Нижние этажи были окружены плотными джунглями разросшихся кустов и молодой поросли деревьев, которая не пропускала свет в окна. Из этого дикого переплетения стеблей и веток скрученные усики вьющихся растений полз ли во все стороны сада, оплетая водосточные трубы и забивая желоба. Тропинки заросли. Буйная зелень заполнила весь сад, опутав высокий забор и даже ворота, через которые я только что пролез. Надо мной высились высокие деревья, чья наводящая тоску тень закрывала любые проблески света, которые могли бы сюда проникнуть. Я не мог даже представить, как далеко простирался сад за домом, и что находилось там, в сырой лесной поросли. Возможно, это было всего лишь мое воображение, но воздух за воротами казался холоднее и влажнее. В изумлении я двинулся дальше.
Дорожка вела меня вверх, через ряды неровных каменных террас. Я осторожно пробирался между огромными стволами чертополоха, которые проросли между плитами, и наконец подошел к пролету крутых потрескавшихся ступеней, которые привели меня к рассыпающимся колоннам и внушительному переднему крыльцу между ними. Прямо передо мной находились входные двери, с которых давным-давно осыпалась краска, обнажив серую древесину заветренного дуба. Я дернул ржавый язычок колокольчика, но в ответ не услышал ни звука. С минуту я ждал, но ничего не произошло, поэтому в конце концов я осторожно толкнул правую створку двери. К моему удивлению, она со скрипом отворилась.
Я оказался в холле с высокими потолками. Надо мной висели остатки огромного канделябра, теперь покрытого толстым слоем пыли и паутиной. Справа устремлялась вверх тяжелая лестница из красного дерева, которая так и манила за собой, в полутьму верхних этажей. Дальше виднелась пара двойных дверей. В каждой из них было прорезано узкое окно с потускневшими стеклами. Чтобы посмотреть сквозь эти окошки, мне пришлось подняться на цыпочки. За дверями я мельком увидел длинный пыльный коридор, а по бокам через равные промежутки были закрытые двери. Слева от себя я обнаружил что-то вроде места для ожидания. Очевидно, кто-то совсем недавно пытался навести здесь порядок. Пол был вымыт, а с подоконников стерта пыль. На низком столе в середине комнаты располагалась уже раскрытая доска для игры в шахматы. Вдоль стен расположились три длинные деревянные скамьи, которые, возможно, когда-то стояли в церкви. На них сидели двое.
Кивнув им, я тоже сел, аккуратно поддернув брюки, чтобы не помять складки. Последовало короткое молчание, во время которого я принялся изучать двух своих товарищей. Первый был худым пожилым человеком с седеющей головой и круглыми очками в золотой оправе. Он сидел, наклонившись немного вперед, и был одет по-старомодному официально: черный пиджак и жилет, черные ботинки тщательно отполированы, серые полосатые брюки с отворотами, стоячий высокий воротник и галстук. Золотая цепочка от часов разделяла жилет надвое, а из кармана он иногда доставал тяжелые золотые часы, по которым проверял время, фыркая со все возрастающим неодобрением. Второй мужчина выглядел моложе и отличался крепким телосложением. Это был парень в грубой спецовке и тяжелых сапогах, что выдавало в нем рабочего. Рукава его толстой рубашки без воротника были закатаны выше локтей, открывая мускулистые руки, которые он все время скрещивал и разнимал. Мне пришло в голову, что мы трое, должно быть, претендуем на одно место.
Молчание явно затягивалось. Наконец я решился нарушить его, спросив, что привело сюда моих товарищей. Тот, что постарше, назвался Гарольдом и рассказал мне, что до своей отставки служил библиотекарем. Гарольд сказал, что ищет скромное место с неполной занятостью, которое стало бы подспорьем к пенсии. Как раз недавно он увидел рекламу, на доске объявлений в местном клубе пенсионеров, написал письмо и получил приглашение. Молодого человека звали Сэм. Он сказал, что время от времени подрабатывает разнорабочим и недавно приехал из деревни. Он помолвлен с одной девушкой из своей деревни и ищет постоянную работу, что бы отложить денег на свадьбу и семейную жизнь. Сэм услышал об этом месте от своего знакомого, с которым вместе сидел в пивной. Он написал заявление и получил такой же ответ, что и я. С тех пор как Сэм появился здесь, он также никого не видел.
