Fantasy-Worlds. Ru - Сборник рассказов №2
— Ну, он сам сказал — решай. Вот и я решил — сам выкрутился, теперь его очередь…
Добрыня стиснул зубы, а, заодно и кулаки, явно показывая, что просто так Илье с Алешей за компанию он этого не оставит. Зато Змей повел себя неожиданно.
— Вы что, издеваетесь?! — рыкнул он, да так, что все осинки по краям болота мелко-мелко затрепетали от ужаса, — Я?! Его?! Буду?! Есть?!
— Ну да, — язвительно подтвердил Илья, — Ты. Его. Будешь. Есть. Сам же сказал…
— Это я так, для фигуры речи. Я вообще людей сейчас не ем — вредно, знаете ли, да и ваш друг какой-то жилистый больно. На худой конец, можно девушкой молоденькой подзакусить. Так что, либо тащите мне курицу, либо проваливайте с моего болота к лешему!
И вот тут-то Илью пробрало! Мало того, что Лихо неугомонное юлит и меч не хочет возвращать, так еще и змеевина какая-то представления разыгрывает.
— Так чего ж ты, гусеница толстохвостая, тут нам головы всякой чепухой морочишь? Думаешь, у нас кроме как с тобой по болотам лягушек пугать, дел своих нет? И где я тебе вообще курицу буду искать?! Да еще и ЧЕРНУЮ? У тебя вообще в башке-то внутри что-нибудь есть? Или один орех по кругу катается? Или два? Катаются — ты и двигаешься, сталкиваются — говоришь, причем так же невпопад! Что? Что ты на меня таращишься, мечта рыбака?
— Я же только к-к-к-куроч… — едва слышно прошептал Змей.
— Что? Какой еще тебе курочки?? Я же тебе сказал, пиявка надутая, где я тебе СЕЙ-ЧАС буду куриц искать? Столкни свои орехи еще разок! Я тебе не потащусь в другой конец леса по дворам шастать! На! Могу рубаху отдать — пожуй, она кожаная, надолго хватит! Что морду воротишь? Не черная? На! Могу в грязи извазюкать! Смотри — теперь черная! Сойдет? На, жри! Только покажи мне, наконец, эту проклятую змеиную траву!
С этими словами Илья затолкал в рот бедному Змею свою помятую грязную рубаху и встал перед ним в позе руки в боки.
— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а, — зарыдал Змей, даже не пытаясь выплюнуть богатырскую рубаху, — Там она ффетет, — мотнул он лобастой головой в сторону и принялся рыдать еще громче…
Уровень воды в болоте — и без того раньше доходивший богатырям практически по колено — стал опасно подниматься.
— Что вы-то встали? — обратился Илья к своим оторопевшим спутникам, — Пойдем быстрее, а то он тут сейчас нас всех к лешему затопит!
Богатыри угрюмо кивнули и побрели, чавкая полными сапогами воды, за главным. Илья, словно медведь сквозь бурелом, пер напролом, сминая на своем пути и так немногочисленные заросли осоки. Даже сопел от натуги, также как огромный, непроспавшийся зверь. Так продолжалось, пока Илья не вышел к небольшому островку, на котором сиротливо тянулся к солнцу одинокий чахлый росточек светло-зеленого цвета.
— Это он? — обратился Илья к Добрыне.
Тот, нехотя — сквозь зубы, проронил:
— А кто его знает-то? Вроде он…змеиная-ж травка чем примечательна — тем, что змей лечит…даже ежели змею на части разрезало, другая, положив травку на рану, оживит горемыку, — привычная тема воодушевила Добрыню и он заметно разошелся, — Вот, кстати, зачем Лихо и послало нас к Змею. Где травка эта, знают лишь змеи, да гада всякая! А кто у нас есть из змей разумных, способных языком человеческим говорить?
Илья, уже не слушая воодушевленную болтовню Никитича, с благоговейным трепетом сорвал травинку и, боясь, что она, так же как и цветы папоротника, может засохнуть, осторожно спрятал его за пазуху.
— А вот теперь, смотри у меня, изверг, — мстительно прошептал Илья, непонятно к кому обращаясь, — Не отдашь меч, я тебя на такие куски порву — никакие змеиные травки не помогут…на всей земле-матушке столько сена не найдется…
Часть 6. Сказка — ложь, да в ней намек, коль взялся врать — наври ты впрок…
Когда богатыри уже подходили к своему дому, подшучивая над уже более-менее успокоившимся Ильей, они увидели громадный столб дыма, поднимавшийся с их заднего двора.
— Пожар! — в ужасе заорал Алеша и рванул в сторону дома.
— Или что похуже, — зло процедил Илья, — Лихо, например…
Вбежав во двор, богатыри, уже внутренне смирившиеся с потерей дома, облегченно вздохнули. Причиной дыма был всего-навсего костер — небольшой, разведенный в аккуратно выкопанной для этого яме, правда, какого-то неестественного сине-зеленого цвета. На этом самом огне грозно выдвигалась черная громада дубовой ступы, уже в некоторых местах выщербленной огнем, насекомыми и прочей живностью. Возле этой самой ступы, что-то бормоча себе под нос и, постоянно кидая взгляд на зажатый в руке кудрявый кусок бересты, суетилось Лихо.
— О! — заметило оно появление богатырей, — Явились, не запылились! Принесли?
Илья боязливо извлек на свет маленький росточек и, убедившись, в том, что с ним не приключилось несчастья, постигшего цветки папоротника, гордо молвил:
— Конечно! Только сперва меч!
— Как скажешь, — эта постоянная полуулыбка Лихо поневоле начала уже злить богатырей. Но больше всех, конечно, Илью Муромца.
Лихо что-то невнятно пробормотало, как и раньше зыркнуло своим единственным глазом, вызывая откуда-то самую большую из всех трех, перевязь с Илюшиным мечом. Затем, едва только Муромец подхватил свой саморуб и принялся, словно дитятко малое, баюкая, прижимать его к могучей груди, Лихо выхватило из руки богатыря змеиную травку и метнулось к импровизированному котлу.
— А что это ты там делаешь? — поинтересовался Добрыня.
— Зелье, — коротко отозвалось Лихо, опять сверяясь с берестяным огрызком.
— Для чего? — не отставал Добрыня.
— Для меня, — не осталось в долгу Лихо.
Добрыня, зная по горькому опыту, что Лихо способно таким образом пререкаться еще очень долго, сконфуженно отстал.
В ступу тут же полетела отобранная у Ильи змеиная травка и какие-то, отчего-то смутно знакомые, зеленые яблочки. На земле у ног Лихо стояла уже опорожненная бутыль из-под слез Несмеянушки.
Илья наконец оторвался от обнимания и лобызания своего саморуба, и обратился к Лихо:
— Может быть, теперь, наконец, объяснишь, на кой ляд тебе нужна была вся эта дрянь?
Лихо отвлеклось, посмотрело на богатыря и медленно извлекло из нагрудного кармашка своей льняной рубахи цветок папоротника.
— Это ингредиенты для одного, очень важного для меня зелья.
— Чегось? — не понял недалекий Алеша.
— Составные части, балда!
— Настолько важного, что для этого требовалось морочить бедным людям головы и посылать их на смерть верную? — вдруг опять обозлился Илья, вынимая из ножен саморуб.
