Лой Штамм - Исповедь мантихоры
– Это ты каким образом проводишь параллели между мной и голубым слесарем – алкоголиком? – подозрительно спросил вампир, но помотал головой, давая понять, что отвечать на этот вопрос не обязательно, – Рысь, ты влюбилась?
– Нет. И не думай, что я изменяла тебе или что-то в этом духе, я просто еще ребенок и не готова к нормальным отношениям. Ну сам подумай, что у тебя, умудренного годами вампира, может быть общего с четырнадцатилетней девочкой? Это смешно, – покачала я головой, – ну как мне тебе объяснить все?!
– Мне только двадцать два, меня обратили лишь три года назад и мне не скучно с тобой. Шесть лет разницы – не такой уж большой срок, а ты явно не на четырнадцать лет развита умственно, и даже не на шестнадцать. Скажи, а Кристиан вернулся? – Лютомир вскочил и начал нарезать круги вокруг лавочки. Я честно следила за ним, поворачивая голову, пока в шее что-то не хрустнуло.
– Да, – я украдкой потерла шею и в который раз подивилась имени моего дяди, – вернулся.
– Давно?
– Не в курсе. Думаю, только сегодня утром, во всяком случае я увидела его лишь пару часов назад, от него еду к тебе, – пожала плечами я, – ты же знаешь, как тесно мы с ним связаны, думаю, он соскучился не меньше, чем я.
– Это он против меня тебя настроил? – Лютик резко развернулся и порывисто присел на скамейку, – все он, да?
– Он не настраивал. Все просто подошло к своему логическому завершению, ну не могу я так дальше, в конце концов. Завтра первое сентября, мне в школу пора, пойми, не до тебя будет, – я как могла, постаралась голосом смягчить последние слова, – чем дальше тем больше, чем больше – тем сильней, ты сам все знаешь, мой герой асфальта.
– Ладно, я понял, не до меня так не до меня, – после недолгого молчания сказал Лютомир, – звони, я буду ждать тебя. Долго буду ждать. У нас впереди чуть больше чем вечность.
– Поодиночке, – закончила я, – что ты сейчас будешь делать?
– Знаешь, наверное, напьюсь, – честно ответил вампир, а потом кого-нибудь…
– Ясно! – прервала его я, не желая слышать, что он сегодня кого-нибудь убьет, а не выпьет. Пусть так, не буду отягощать свою совесть лишним весом, она и так уже прогибается под грузом мелких и не очень грехов.
– Люблю тебя, – Лютомир крепко обнял меня и поцеловал, настолько быстро, что я ничего не успела сделать, пораженная его неожиданным признанием – он никогда не говорил мне о своих чувствах, которые, видимо, испытывает.
– Это пройдет… – прошептала я вслед быстро удаляющемуся мотоциклу.
***
Задумчиво посмотрев в окно, я уселась на подоконник и открыла книгу, до конца которой оставалось пятнадцать-двадцать страниц. Жаль, придется скоро вставать и брать новую, благо, непрочитанных книг у меня много – недавно целый ящик отдали, от которого осталась, правда, не внушающая особого уважения стопка, состоящая из двадцати-тридцати томов. Снизу бегали маленькие люди, небо было чистое-чистое и синее-синее, но у меня на душе было пасмурно – нехорошее предчувствие было. Вздохнув, я углубилась в чтение.
Zu fuhlen um zu spuren… От неожиданности чуть не свалившись с тринадцатого этажа – ни одна регенерация не поможет, а лучше умереть, чем обращаться при таком количестве случайных прохожих – я слетела с подоконника на пол, зашла в комнату и взяла со стола телефон. На дисплее высветилось имя: Дядя.
– Морг на проводе, санитарка Иванова слушает, – пробурчала я.
– Как все прошло, к чему пришли? – дядя не удивился такому, последние пол года я раз в две-три недели придумываю что-то новенькое и он попадает то в в полевой госпиталь, то в психиатрическую больницу, то в вытрезвитель, то на ракетно-зенитный комплекс Байконур.
– Скорее уж куда, – мрачно отвечаю я, – сам подумай?
– Не груби мне, – предупредил учитель.
– А чего ты от меня ждешь? – удивилась я, – ты сказал мне прекратить общение с дорогим, в общем-то, мне юношей, а я должна веселиться и прыгать от радости, благодаря тебя за мудрый совет? Ну тогда спасибо, дядюшка, я так счастлива, так счастлива!
– Марысь, ты еще маленькая и понимаешь все сама, если бы он был хотя бы человеком, было бы полегче, а он – вампир, – извиняющимся тоном проговори дядя, – я догадываюсь, что сейчас у тебя в душе, но тебе нужно просто уйти, отпустить себя от него, ты же справишься, ты же умница.
– Знаешь, я опоздала познакомиться с ним-человеком на четыре года и тут уже ничего не попишешь, но от этого ничего не меняется, мне очень неприятно сейчас.
– Ему только четыре года? – удивленно переспрашивает дядя, – он же еще совсем новичок.
– Представляешь, да, четыре года, только что мы с тобой произвели избиение младенца, – издевательским тоном подтвердила я, – что-то еще нужно или тема себя исчерпала?
– Почти. Скажи, когда твой переходный возраст закончится? Я устал от твоей грубости, – Кристиан впервые проявил неудовольствие от общения со мной, что болезнеено царапнуло.
– На твой век хватит, – схамила я.
– Прекрати так себя вести, – лишь тот, кто знает Учителя хорошо, понял бы, что скрывается за этим тоном.
На данный момент за ним скрывается желание удавить меня.
– А как мне нужно себя вести? – притворно удивленным тоном спросила я, – поблагодарить я тебя успела, осознать, что мы с тобой плохие – тоже, а дальше что?
– Он тебе не пара! – взорвался, наконец, Наставник.
Ага, не пара. Сказал бы тебе тогда в лицо кто-нибудь что-либо подобное… Потом всю жизнь на лекарей работал бы. Ты тогда хоть отомстить смог, а мне кому мстить?
– Ну конечно, кому как не тебе знать? У тебя же такой большой опыт в разборках с вампирами, да? – я успела пожалеть о том, что сказала еще прежде, чем договорила.
– Рысь, запомни, что с таким паршивым характером долго не живут, – прошипел дядя и положил трубку. Мне кажется, или я уже от кого-то это слышала?
Покачав головой, я опять залезла на подоконник и углубилась в прерванное чтение, но сосредоточиться не удавалось, мысли наползали одна на другую, мешая прийти к чему-то целому. И все-таки тараканов у меня в голове много, но сегодня, кажется, моих тараканов съел кто-то покрупнее…
Достав сигарету с полки, я закурила и задумалась о бренности бытия, но кошка очень действенным образом вывела меня из размышлений – Томасина, видимо соскучившись по моему обществу, вскочила мне на живот, и я повторно чуть не улетела вниз – весит наша дама порядка шести килограммов. В обычной жизни это не особо заметно, но когда она прыгает на меня или когда в деревню ее в перевозим в переноске – тушите свет, рискую вывихнуть плечо под ее весом.
Аккуратно спустив кошку на пол, я посмотрела на часы – было около шести, мама придет с работы меньше чем через час – и пошла мыть голову, завтра надо будет вставать рано, хорошая жизнь закончилась: первое сентября.
![Брюс Стерлинг - Глубинные течения [Океан инволюции]](/uploads/posts/books/118617/118617.jpg)
