Надежда Первухина - Иероглиф «Любовь»
Одежда тоже преобразилась: теперь спутник Юй был облачен в белоснежный халат с вышитыми по нему золотыми драконами о четырех когтях. Приглядевшись, Юй поняла со страхом, что вышитые драконы — живые, разевают пурпурные пасти, хлопают крыльями и готовы сорваться с халата в полет.
— Не бойся, — весело сказал красавец и погладил драконов на халате. — Они у меня смирные и набрасываются лишь на тех, кто нечист душой.
— Кто вы, господин? — в благоговейном страхе проговорила Юй.
— Экая ты все-таки дуреха, в голове одни шпильки! — засмеялся юноша. — Я и есть Небесный Чиновник Ань. Что ж ты молчишь? Думаешь, обманываю тебя?
— Нет, — замялась Юй. — Но я представляла, что Небесные Чиновники — почтенные старцы...
— Ну, в общем, да, — слегка смутился юноша и присел на столик с жертвенными деньгами. Столик просвечивался сквозь его фигуру. — Но тут такое дело... Раньше Небесный Чиновник, отвечающий за справедливость, действительно был почтенным старцем. Но его повысили. Перевели на другую должность. Он теперь в Совете Вышних отвечает за благоприятную погоду. А сюда вот меня назначили.
— Ах, вот оно что, — сказала Юй. — А вы как, господин, хорошо ли справляетесь с делами?
— Ну и нахалка ты, — сказал, хохоча, Небесный Чиновник. — Ты мне все больше и больше нравишься. Повезло твоей госпоже, что у нее такая сметливая и острая на язык служанка.
— Простите меня, о небожитель!
— Да ладно. Ты слушай. Я вник в твое дело и решил помочь твоей госпоже. Справедливость восторжествует, а сердце императора обратится к той, что искренне его любит.
— Тысяча благодарностей, о небожитель! Я поспешу с этой вестью к своей любимой госпоже...
— Давай-давай... А ну-ка постой!
Юй замерла у выхода и вдруг поняла, что глаз не может отвести от прекрасного смеющегося юноши.
— Слушаю вас, о небожитель, — склонилась она в поклоне, прижимая ладони к пылающим щекам.
Юноша соскочил со столика и, не касаясь ногами пола, подошел к маленькой служанке.
— Курносая Юй по прозвищу Расторопные Тапочки...
— Туфельки, о небожитель.
— То есть Расторопные Туфельки. Не таишь ли ты что-нибудь в сердце? Не хочешь ли попросить справедливости и для себя? Может быть, кто-то обошелся с тобой несправедливо? Или вынуждает к дурным поступкам?
— Ничего такого, о господин... — пробормотала Юй и вдруг вспомнила: ей ведь предстоит возвращение во дворец! А у ворот ее ждут ключарь, хранитель башни и страж-евнух! И эти трое похотливых мужланов жаждут совершить с ней натуральный блуд!
— Ну-ну, — поторопил Юй Небесный Чиновник.
— Трое служителей во дворце потребовали от меня непристойного, о небожитель, — сказала Юй.
— Как, всего трое?! Ну, тогда нравы во дворце, гляжу, улучшились...
— Мне пришлось пообещать им на обратном пути удовлетворить их желание, иначе они бы не выпустили меня.
— А ты не хочешь?
— Чего?
— Удовлетворять их желание?
— Само собой, о небожитель! — с жаром воскликнула Юй. — С какой стати! Я девушка чистая и честная, мне еще и волос не распускали в любовной прическе, Я еле отвязалась от негодяев и теперь боюсь, что, как вернусь во дворец, они меня просто растерзают.
Юноша посерьезнел:
— Нельзя допустить, чтобы такая курносая красотка досталась наглым блудникам. Но, к сожалению, сам я не смогу проводить тебя во дворец — у меня и без того немало дел. Дай-ка подумать... Вот что! Я дам тебе провожатого.
И Небесный Чиновник Ань пощекотал по спине одного из драконов, вышитых на халате. Дракон игриво изогнулся, встряхнулся, спрыгнул с халата и закружился в воздухе, тяжело взмахивая крыльями. От него во все стороны полетели огнистые искры, словно от тигра, выходящего из речных вод и отряхивающего свою дивную шкуру. Конечно, был этот дракон не крупнее ласточки, но вид имел самый грозный.
От изумления Юй, похоже, утратила дар речи, наблюдая за драконом. А тот покружился-покружился да и сел на ее плечо.
— Ой, — прошептала Юй.
— Этот дракон — мой верный друг, — сказал Небесный Чиновник Ань. — Кроме тебя, его никто не увидит. Когда ты войдешь с ним за дворцовые ворота, предоставь действовать ему, а сама иди спокойно к своей госпоже — никто тебя не посмеет тронуть и даже окликнуть.
— Благодарю вас, милостивый господин!
— Да, кстати. Насчет заколки-феникса, которую у тебя украли. Ты всегда такая рассеянная или только когда смотришь на меня? Ну что ты хлопаешь глазами? Тронь свои волосы.
Юй потрогала прическу и с изумлением вынула из нее пропавшую заколку-феникса.
— Как такое могло быть, господин? — благоговейно воззрилась она на юношу.
— А, пустяки. Пока ты спала, нашел воришку, забрал у него заколку и надрал ему уши, чтоб не воровал у курносых красавиц. Отдай заколку хозяйке, ей она пригодится. Ну что ты опять на колени падаешь? Хватит, ты меня уже поблагодарила. Ступай, не мешай делами заниматься.
... Юй словно во сне возвращалась во дворец. Очнулась она лишь тогда, когда оказалась у ворот. Служанка взялась за дверное кольцо и постучала.
— Кто там? — высунулся в окошечко старик-ключарь. Сейчас он выглядел мрачнее обычного. Но, увидев Юй, изменился в лице: — А, это ты, воровка. Пришла наконец.
Он отпер ворота и впустил девушку, руки его дрожали от нетерпения.
— Заходи, заходи, сейчас пойдем с тобой в беседку и немножко поиграем в одну игру. Будем метать стрелы в яшмовую вазу.
Юй видела, что старик распалился так, что и водами целой реки не залить. «Что же делать? » — подумала она, и тут случилось удивительное.
Дракончик, сидяший на ее плече, дохнул, и из его Дыхания вышла другая Юй, точь-в-точь маленькая служанка. Новая Юй принялась заигрывать со стариком, хихикала, извивалась, и они поспешили прочь от ворот, оставив настоящую девушку в покое.
— Чудеса, — сказала Юй и тихонько пошла дальше. Дракончик исправно нес свою чудесную службу.
Еще две призрачных Юй отправились развлекать толстяка-хранителя башни и нахального евнуха. А настоящая служанка беспрепятственно вернулась в покои своей госпожи, наложницы Нэнхун. И тут увидела, что драконник слетел с ее плеча, поднялся ввысь и исчез. Юй поклонилась ему вслед, благодаря за помощь.
Она нашла свою госпожу, прекрасную Нэнхун, сидящей в спальне на неприбранной постели. Дивные волосы Нэнхун были не причесаны, лицо подурнело от слез, глаза потускнели. Нэнхун сидела в простом халате, не забинтовав ног, и безучастно смотрела на расписную ширму, где был изображен брачный танец журавлей.
— Милая госпожа, что с вами?! — в испуге воскликнула Юй.
— А, это ты, младшая сестрица, — слабо улыбнулась девушке Нэнхун. — Я, верно, заболела и скоро умру. Голова у меня кружится, тело ослабело, не хочется ни есть, ни пить, хочется лишь плакать. Мне кажется, со слезами из меня ушла вся моя душа...
