Элейн Каннингем - Водные врата (ЛП)
И снова Ахлаур начал заклинание. Языки призрачного зеленоватого сияния потянулись от краев кораллового кольца, творя стену магической силы. Когда она огородила достаточное пространство, маг вытащил металлический жетон и швырнул его в сторону кораллового кольца, выкрикнув одно-единственное слово.
Жетон исчез в сопровождении взрыва звука и вспышки света. Под действием чар сфера потянулась к коралловому кольцу и, стоило ей прилипнуть к нему, как воздух устремился через окошко, вырываясь наружу круговоротом пузырьков. Монстра тоже затягивало в брешь. Его тело противоестественно удлинилось, вытянулось, он перетекал через дыру, как джин через узкое горлышко лампы.
Через несколько мгновений огромный пузырь исчез, а монстр стоял лишь в нескольких шагах от Ахлаура. Некромант рассеял магическую стену одним движением и с улыбкой посмотрел в безобразное лицо пленника. Тварь обнажила клыки, зарычала как загнанный в ловушку зверь.
— Напади на меня, — предложил Ахлаур. — Небольшое развлечение сегодня не помешает.
Какое-то время инстинкт боролся с инстинктом; монстр выбирал между неминуемой гибелью и продолжением жизни в неволе. Он зарычал в муке.
Ахлаур пожал плечами.
— Нерешительность — тоже выбор, — заметил он.
Он кивнул, и костяные дверцы клетки распахнулись. Щелчком пальцев некромант создал маленький водоворот, засосавший существо обратно в его клетку, и захлопнул дверцу.
Не уделяя подопытному больше никакого внимания, некромант продолжил работу. Он прикрепил коралловое кольцо к одному из прутьев клетки, наложил на него охранные и срабатывающие чары.
— Подарок тебе, моя маленькая Кива, — сказал волшебник, пристально разглядывая другую маленькую брешь: несовершенные врата, через которые вода и магия просачивались в Халруаа. — Ты послала мне ларакена. Дотронься до воды из источника, и я отвечу тебе собственным посыльным. Учитывая, какими хлопотами ты обременила себя ради моего блага, было бы грубо пренебрегать тобою. В конце концов, правила приличия должны быть соблюдены.
Некромант тихо рассмеялся, представляя удивление эльфийки, когда из врат появится четырехрукое чудовище. Это был простой трюк, обычная шалость перед началом настоящей битвы. Но как же превосходна была перспектива встретить достойного противника!
Ахлаур позволил себе погрузиться в приятные мечты о мести. Его мысли витали не вокруг маленькой эльфийской женщины, они были посвящены его старым друзьям — и его самым ненавистным врагам.
Нат, северо-восточная область в Халруаа, считалась одним из самых диких и пустынных уголков страны. Пара торговых путей проходило по этим местам, но они были узки и нелюбимы путешественниками. Бесплодные, каменистые долины вились среди изрешеченных пещерами предгорий. В здешних густых лесах, в укромных логовищах прятались чудовища и разбойники, но эти опасности меркли перед стройными призрачными фигурами, скользящими как тени среди дымящихся останков торгового каравана.
Это женщины народа кринти — потомки эльфийской расы, чьи волосы и кожа серы, а душа черна. Их предводительница, держась стороны, сидела верхом на черном коне и время от времени отдавала распоряжения жестами изящных серых рук. Реже она выкрикивала приказы на языке, что некогда принадлежал дроу. Шанаир, глава налетчиков-кринти, гордилась своей темной родословной.
Халруанцы называли таких как она «теневыми амазонками». Как для полуэльфа, Шанаир была высокой, мускулистой и крепко сложенной, все благодаря примеси крови людей-варваров. У нее были тонкие и изящные конечности, а грудь и бедра роскошно полные. Грива стальных волос ниспадала на ее плечи как водопад, обрамляла лицо, черты которого резкие — все сплошь острые углы да тонкие линии. Кончики ушей Шанаир были лишь слегка приострены, но она старалась подчеркнуть свою эльфийскую сущность при помощи серебряных украшений в виде чрезмерно длинных и тонких шипов. Ее сапоги, ее кожаный доспех, ее плащ — все было серого цвета. Помимо глаз — неожиданно пронзительно-синих — единственными яркими пятнами в ее облике были красная татуировка на плече да алая краска на ногтях, что превращала их в окровавленные когти.
Отдаленный крик эхом прошелся по холмам. Шанаир резко подняла голову, сразу узнав, кому тот принадлежал.
— Рекатра!
Она ударила пятками бока коня.
Две воительницы из отряда Шанаир взметнулись в седла и поскакали следом за предводительницей, молнией летящей к обреченной разведчице — обреченной из-за ее собственного голоса; настоящие кринти не кричат от страха или боли.
Они нашли Рекатру неуклюже растянувшуюся на берегу стремительного ручья. Руками та пыталась зажать четыре глубокие, обширные раны; громадные когти, вспоров кожаный доспех разведчицы, достигли не только до живота, но и до внутренностей. Кринти потеряла много крови. Глаза, которые она подняла на Шанаир, уже теряли свет и медленно стекленели.
— Мама… — прошептала она слабо. Ее голос был полон надежды и мольбы, как просьба раненного ребенка.
Шанаир соскочила с лошади и подошла к павшей разведчице. Одним плавным движением она вытащила два изогнутых клинка. Те сверкнули у горла молодой воительницы — и вернулись в ножны уже окровавленными.
Вождь кринти склонилась над трупом той, что совсем недавно была ее разведчицей и ее дочерью. Остальные две женщины слезли с лошадей и подошли ближе. На их лицах не читалось даже намека на отвращение или удивление.
— Смотрите сюда, — Шанаир провела пальцем по краю глубокой раны.
Воительницы присели на корточки. Раны Рекатры оказались достаточно глубокими, чтобы убить, а внутри каждого пореза виднелся еще один, отходящий под острым углом от основного.
— Какие бы когти ее не полоснули, они были не только острыми, но крючковатыми, — заметила Виззра, «правая рука» Шанаир.
— И большими, — вставила третья кринти.
Ксибрил — тучная воительница, в росте и силе не уступающая Шанаир — положила руку на живот мертвой разведчицы, растопырив толстые пальцы как можно шире. Пальцы на ее руках были длинными и сильными и, как у Шанаир, окрашены на кончиках красным.
— Если это следы от когтей, — размышляла Ксибрил вслух, — рука должна быть вчетверо больше моей. Какая дрянь с окрестных холмов могла сделать такое?
Шанаир поднялась одним быстрым плавным движением.
— Что-то иное. Что-то, с чем мы доселе не встречались.
Она окинула взглядом зловещую местность, ища подсказки. На земле не было никаких отпечатков, ни даже намеков на след. Значит тот, кто напал на Рекатру, уплыл по ручью.
