Терри Брукс - Мера Магии
Она отказывалась сдаваться и побежала еще быстрее, но уже начинала действовать через силу. Впереди она услышала звуки Троллей. Она бежала прямо к ним, поэтому не раздумывая резко свернула в коридор, чтобы изменить направление.
Она пробежала чуть более дюжины ярдов, когда поняла, что выбрала путь в тупик.
В бешенстве она развернулась. Старик замедлил ход, оставаясь в двадцати шагах от нее и преграждая ей путь. Его улыбка была насмешливой, как будто он с самого начала знал, чем все закончится. Она зарядила еще одну стрелу в свой лук и держала его перед собой, нацеливаясь в старика. Он покачал головой в знак предостережения.
Но на этот раз ничего не сказал. Он продолжал подходить к ней.
Она отбросила лук со стрелами, понимая, что они бесполезны, и вытащила длинный кинжал, решив, что лучше умереть в бою, чем позволить ему захватить ее, когда позади нее внезапно появился мощный свет. Он пришел из темноты, из ниоткуда, быстро заполняя весь коридор. Она рискнула бросить быстрый взгляд за плечо, но свет ослепил ее и она ничего не рассмотрела. Она снова повернулась к старику и увидела на его лице недоумевающий взгляд, затем проблеск тревоги, а потом его лицо исказилось от ярости.
Потом свет окружил ее и все исчезло.
* * *После исчезновения девочки, восстановив свою невозмутимость, старьевщик спокойно стоял в темноте, раздумывая о случившемся. Она сбежала от него не сама; хотя бы в этом он был уверен. Она обладала магией, но ее магия была недостаточно сильной для такого. Если бы у нее была подобная магия, он бы сразу это почувствовал.
Нет, здесь была пущена в ход другая магия; кто–то вмешался, чтобы помочь ей, чтобы вырвать ее из его рук.
Он принюхался, способный даже сейчас ощутить запах остаточной магии, острый и сырой. Он уставился в темноту. Даже без света он прекрасно мог видеть — но, естественно, там ничего не было. Он был один, снова оказавшись там, откуда он начал, когда наткнулся на Троллей, пытавшихся вломиться в эту древнюю крепость.
Он лизнул языком воздух, пробуя его затхлый привкус. Что ему делать насчет этой девчонки? Что ему делать, чтобы найти того, кто носит черный посох, того, за кем он пришел? Он покачал головой, обдумывая свои варианты.
Гроша что–то говорил о долине. Это та долина, откуда родом девчонка. А это означало, что носитель черного посоха тоже был оттуда. Он кивнул сам себе. У него было с чего начать.
Развернувшись, он направился по своим следам, намереваясь собрать свою коллекцию из тряпок, которую он бросил снаружи. Он не оставит свои воспоминания.
Мертвым нужна их связь. Да, он был нетерпелив, но результат приходит к тем, кто умеет ждать.
Как только он пошел, он снова начал петь.
Старьевщик, старьевщик, не торопись.
Тебе предстоит пройти равнины и подняться в горы.
Старьевщик, старьевщик, найди свой путь.
Носитель черного посоха ближе с каждым днем.
Он улыбался, когда темнота поглотила его, стремясь возобновить свои долгие поиски того, кого он пришел убить.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Пантерра Ку стоял на коленях возле Сидера Амента, положив руку на грудь мертвого мужчины, вглядываясь в сторону перевала Деклан Рич. Время не имело для него никакого значения. Время остановилось, мир замер на месте, все стало таким же незыблемым и неподвижным, как горы, солнце и небо.
Возьми посох.
Слова Сидера эхом отдавались у него в голове, последнее сказанное Серым Человеком перед тем, как он умер, мольба к Пану принять ответственность за то, что необходимо сделать. Должен быть найден носитель черного посоха — защитник людей долины, повелитель магии, который сможет выдержать те требования, которые лягут на него. Было легко забыть в череде событий, которые произошли с тех пор, как агенахли сломали заклятия Сидера и пришли в долину, чтобы убить Бэйлин и Раушу, что пять веков уверенности, что их мир надежно закрыт от опустошения Великих Войн, подошли к концу.
Возьми посох.
Где–то высоко на вершинах гор кричала птица, и Пан поднял к небу глаза.
Совершая широкие круги, в открытом небе охотился лоснящийся крылатый хищник. Пан следил за его полетом, поддавшись внезапному очарованию. Ястреб, подумал он. Может быть, это было знамение. Может, это был дух того юноши, который спас их тогда, много лет назад, глядел сейчас на них сверху вниз. Глядел на него.
Он помотал головой. Бред. Те давние времена и те, кто жил тогда, умерли и их больше нет. Существует только настоящее и те, кто живут сейчас. Он сам, Пру, люди из Гленск Вуда, эльфы из Арборлона и остальные, которые считают долину своим домом.
Что же он должен делать?
Он сделал глубокий вдох и выдохнул, посмотрев на лицо Сидера впервые после его последних слов. Он умер, спасая Пана и пытаясь воспрепятствовать Арику Сику добраться до Друджей с информацией о проходах, ведущих в долину. Но теперь Сидера не стало, а угроза от армии Троллей осталась. Хуже того, Арик Сик убежал обратно в долину, где он сможет стать причиной дальнейших неприятностей.
Надо что–то делать; Пан это понимал. Также он понимал, что он единственный, кто может действовать, единственный, кто знал, что Арик Сик пока еще не смог передать сведения, которые он узнал, Друджам. Все, кто пришел с сыном Матурена, лежали мертвые. Арик остался один. Если бы его остановили…
Но ведь это означало, что Пантерра должен сделать то, о чем его просил Сидер?
Это означало, что он должен стать преемником Серого Человека, следующим носителем черного посоха, следующим служителем Слова? Мог ли он просто пойти за Ариком Сиком, используя те навыки и умения, которые он уже освоил, будучи Следопытом? Мог, сказал он себе. Он сможет выследить коварного Друджа и закончить работу, которую начал Сидер. Он сможет вернуться в Гленск Вуд, а затем в Арборлон и рассказать всем, что случилось. Тогда другие смогут выйти вперед и занять место Сидера, мужчины и женщины, старше и опытнее его. Так будет лучше, правда?
Он покачал головой от чудовищности того, о чем просил его Сидер. Он мог признаться только себе, а не кому–то еще, в том, что, как он знал, было правдой. Он был всего лишь мальчишкой. Ему было только семнадцать лет.
Он испытал внезапную волну стыда. Думая таким образом, он оправдывался, чего никогда не делал прежде. Он говорил себе, что ему не по силам такая задача. Если бы здесь была Пру, она бы приказала ему остановиться. Она бы сказала ему, что он может сделать все, что решит сделать. Но, естественно, Пру здесь не было — не было никого, кто мог бы подсказать ему, что делать.
