Мария Чурсина - Боги крошечных миров
Ултан заковылял вверх, морщась от боли.
— Это становится невыносимым, — в ярости прошипел лорд Олриск, как только слуга вошёл.
Откинувшись в высоком кресле, лорд барабанил пальцами по краю стола, и маска безразличия сползала с его лица. Ултан проковылял через весь кабинет, чтобы оставить поднос перед господином, и, сильно припадая на левую ногу, отошёл в сторону.
Подхватывая бокал, Олриск зло выплюнул:
— Стадо безвольных ослов!
Таким его, пожалуй, не видел никто, кроме Ултана. Тот сгорбился за креслом лорда.
— Да, мой господин.
— Они готовы во всём потакать этой женщине! А если она решит выкрасить всем лбы в красный цвет, они точно так же будут кивать, словно заведённые куклы? — Багровый гхаки плеснулся на пол безобразной кляксой, но Олриск даже не заметил. — Нет, своих голов они на плечах они не имеют.
Бокал со стуком опустился на стол. Ултан знал, что делать в таких ситуациях. Сгорбившись ещё больше, он прохрипел у Олриска над ухом:
— Да, мой господин.
Тот поморщился, взмахнул рукой.
— А сейчас она решила действовать наверняка — спряталась за спину своего дяди. Поступок достойный императрицы, без сомнений! Ей было страшно схлестнуться со мной в споре один на один. Не хватило бы аргументов. А Орден — знаменитое пугало, убийца и интриган. Я не такой дурак, чтобы идти один против него.
— Да мой господин, — опять послышалось из-за кресла.
Олриск удовлетворённо кивнул.
— Но ничто не абсолютно, мой друг, — произнёс он уже привычным тоном, хоть бледные губы всё ещё кривились. — Я не буду идти напролом. Проблему нужно решать тоньше, гораздо тоньше. — Сцепляя пальцы у переносицы, он ненадолго погрузился в размышления. Усмехнулся, прищурился. — Этим я и займусь.
На полу лежали отблески витражей: тёплые красного цвета, синие — прохладные и прозрачно-жёлтые, как глаза лорда Олриска.
Вечером в малой гостиной на втором этаже замка слуги зажигали несколько огненных шаров и открывали окна, чтобы свежий ветер прогнал дневную жару. Как только заходило жёлтое солнце, раскрывались лилии хаоса и одурманивающий запах разносился над всем садом.
Со стороны могло показаться, что Орден дремал, развалившись в кресле. Руки неподвижно лежали на подлокотниках, но из-под прикрытых век он наблюдал за трепетанием белого пламени на ветру. Искры сыпались на пол и гасли там одна за другой. Орден размышлял.
Но его прервали.
— А, выбрался из своих подземелий. Если хочешь спросить, где Орлана, она была тут с час назад. — Лениво сообщил Орден, не открывая глаз. — Прибегала, руками махала, возмущалась. Заревновала что ли. А потом скрылась в неизвестном направлении.
На главной аллее сада сменялся караул. Наблюдая за этим, Аластар тенью застыл у окна, привалился плечом к стене.
— Предположу, что совет прошёл не слишком хорошо, — заметил он, ни к кому не обращаясь.
— Скажем так, из рук вон плохо, — подтвердил Орден, слегка оживляясь. Отблеск белого пламени заплясал в бокале вина, отставленном на край стола. Орден провёл пальцем по золотистой кромке, так что хрусталь отозвался едва различимым звоном. — Так что я был прав. До мелочей прав, между прочим. Эти змеи что-то там затеяли.
В повисшей тишине ветер тревожил кроны вечноосенних деревьев, и звенел хрусталь, и снова блик света плавал в багровой глади вина.
— Скажешь что-нибудь или будешь молчать дальше? — поинтересовался Орден.
— Не хотелось бы идти на крайние меры, — негромко произнёс Аластар, так что вряд ли его бы расслышал даже самый искусный Маарский шпион.
— А придётся.
Он прислушался: в галереях зазвучали шаги — частые удары каблуков по мраморному полу.
— …И снимите, наконец, караул у императорского склепа, — послышался приглушённый расстоянием голос Орланы. Ему вторило бормотание капитана замковой стражи. — Никто кроме меня печати не откроет. И мёртвые оттуда не полезут, обещаю.
— А вот на эту тему я бы ещё подумал. — Орден рассеянно потёр подбородок.
Голос Орланы послышался ближе — она вместе с капитаном Элороном рассуждала о патрулировании верхних галерей. Орден прикрыл глаза, то ли снова впадая в дремоту, то ли притворяясь.
Она вошла. Бледное в дрожании пламени лицо было сосредоточенным, руки сжимали у груди накидку и надорванный белый конверт с печатью из красного воска — послание государственной важности.
Она никогда не носила украшений, и только шпильки с бриллиантовыми головками поблёскивали в тёмных волосах. Одна прядь выбилась и падала теперь на грудь. Орлана чуть нервно заправила её за ухо.
— Добрый вечер, лорды. Хорошо, что я всё-таки вас застала.
По её лицу пробежала тень, как будто бы — просто отсвет от закачавшихся огненных шаров, но Орден вдруг подобрался. Орлана опустилась в кресло, развернула письмо и замолчала, как будто решила перечитать его ещё раз. Край накидки скользнул вниз, а она не обратила внимания.
Мимо окон с криками носились птицы, рассекая вечерний сумрак острыми чёрными крыльями.
— Моя императрица, — негромко окликнул её Аластар, переместившись за спинку кресла.
Орлана едва заметно вздрогнула, выходя из оцепенения. Её руки без колец — и уголки рукавов доходили до пальцев — легли на колени, чуть смяв нежный листок бумаги. Она обернулась к Аластару, так что белое пламя осветило левую сторону лица, и Орден снова напряжённо сжал мягкий подлокотник.
— Это письмо от консула Маара, лорда Каэды. Принесли сегодня вечером, — объяснила Орлана, шурша бумагой. — Он предлагает назначить встречу на завтра и обсудить условия пакта между империей и альянсом. Так странно, как будто он знает, что решили на совете.
— Что ты ему ответила? — подозрительно сузил глаза Орден.
— Ещё ничего. Но, вероятнее всего, я соглашусь, даже если кое-какие верховные маги пообещают меня возненавидеть. — Она развернула письмо, расправила уголки и протянула его Аластару. — Прочтите.
Орден усмехался, подпирая голову рукой. В свете белого пламени таинственно сверкал изумрудный скорпион, скалывающий его мантию на груди. Чёрную мантию — как и положено самому сильному магу империи. Орден не сводил взгляда с Орланы, она же делала вид, что не замечает. Ещё раз пронеслись мимо окна птицы и взмыли вверх, к темнеющему небу.
— Мне не особенно нравятся кое-какие его формулировки, — произнёс Аластар, возвращая ей письмо. — «Всё будет зависеть только от Вашего желания»? Не слишком вежливо.
— Не время цепляться к формулировкам, лорд, — устало выдохнула Орлана.
— Наши демократические друзья — не мастера великосветского слога, — вдруг одобрительно заметил Орден. — Дорогая, замри-ка.
