Мария Чурсина - Боги крошечных миров
Аластар молча смотрел на неё, не оправдывая и не осуждая. Должно быть, он слишком хорошо её знал, чтобы пытаться переубедить. Орлана обхватила голову руками, зарываясь пальцами в распущенные волосы.
— Понимаете, в тот момент у неё не было никого, и меня тоже — не было. Эйрин уходила в другой город, чтобы найти целителя, который согласится такое сотворить. Она сама могла умереть. Во всём этом я обвиняю только себя.
Всю ночь она пролежала рядом с Эйрин, хотя та уже давно спала. Растрепались длинные волосы, и слёзы подсохли на лице. Орлана не убирала руку с её плеча: боялась разбудить неосторожным движением. В незашторенные окна светил тонкий месяц.
Орлана давным-давно простила Эйрин, но понятия не имела, сможет ли Эйрин простить её.
Она снова закрывала глаза и думала, что есть такой рубеж, перейдя который уже бессмысленно донимать Вселенский Разум своими глупыми молитвами. Ллар говорил правду: наступал такой момент, когда больше нельзя уповать на чёрного полубога, и приходится всё делать самой.
Всё, до самой последней мелочи. Страшно было только от того, что она могла бы не понять такую простую вещь никогда, если бы не Ллар с советниками, не Мелаэр и не Эйрин. Когда всё посыпалось из рук, Орлана, наконец, поняла.
В полусне Эйрин потянулась к ней и обхватила за талию, уткнулась в грудь. Задышала тепло.
— Прости меня, — сказала ей Орлана.
Когда в Альмарейне потеплело, отпраздновали свадьбу Мари и Ранала.
— Удивительно, — поведала Орлана Аластару, выйдя на стеклянную террасу, чтобы чуть передохнуть от шумного веселья. — Нет, я знала, что Мари время от времени пропадала из замка, но неужели она всё время бегала в Маар?
— По всей видимости, да.
— Удивительно, — повторила она. — Но, кажется, она счастлива.
Мари странно резко перестала быть той девчонкой в мужской военной форме и серебристыми искорками в волосах. Виной ли всему нежно-розовое платье, или весна, Орлана не знала, что предположить. Она спиной прижалась к высоким стеклянным перилам веранды. Из вечернего сада доносился ветер, пропитанный ароматом лилий.
— Представляете, вчера в качестве светской беседы предложила Раналу сыграть в шахматы. Он так напрягся, побледнел, потом говорит: может, лучше в карты перекинемся. Вы представляете? — она рассмеялась. — Демократы.
Она не рассказала Аластару только одного — как глубоким вечером, прихватив с собой только один шар белого пламени, спустилась в склеп. Орлана посчитала дверные проёмы, закрытые каменными плитами. Первый — здесь был похоронен её брат, убитый Орденом. Второй — отец. Третий — дед, которого она никогда не знала. В четвёртом полагалось быть Руане.
Орлана прижала обе ладони к старому камню, пачкаясь чёрной храмовой пылью. Плита дрогнула, но не поддалась, и Орлана привалилась к ней грудью. Тогда заклинание подействовало, и камень, нехотя, осыпаясь крошевом на пол, двинулся в сторону. Шар белого пламени Орлана впустила в комнату-усыпальницу впереди себя.
Вздохнула и вошла. Здесь спёртый воздух пах забвением и сыростью. Она не сразу смогла дышать. Перед глазами висело пыльное марево. А когда смогла, Орлана рассмотрела в бледном свете тело своей бабки. В смерти Руана была едва ли старше Орланы сейчас — и бледное лицо ещё не успели избороздить морщины.
Она была даже красивой, и завитки тёмных волос падали на лоб, и строгое платье, застёгнутое под горлом, было украшено драгоценными пуговицами. Вот только два неровных шрама на правой щеке уродовали её лицо, безмятежное в смерти.
Бездумно Орлана коснулась своей щеки: ощутила только приставшие к коже пылинки. Она понятия не имела, зачем пришла сюда. Наверное, как и тогда, в самом начале, её потянуло сюда невидимыми силами. Хотелось убедиться, что Руана давно мертва, окончательно и бесповоротно, что она уже не поднимется. Орлана постояла ещё, кусая губы.
Голос Руаны уже давно не звучал в её голове.
— Ты не всегда бывала права, — произнесла Орлана, решившись, наконец, — но всё равно, спасибо, что пыталась меня предупредить. Наверное, мы с тобой сможем прожить вместе, если тебе так не хочется уходить в мир мёртвых.
Тень мелькнула по неподвижному лицу Руаны — это дёрнулся от сквозняка шар белого пламени.
…Вечером Орлана пришла в библиотеку к Ордену. Тот не поднял головы от книг.
— Чего явилась? — буркнул он. — Иди, куда шла, я не настроен болтать.
Она присела на соседнее кресло, и руки сложила на коленях. Тёплый весенний вечер заглядывал в стрельчатые окна.
— Орден, ты ведь даже не знаешь, о чём я хочу поговорить.
Он зашелестел страницами, хотя это вряд ли заглушило бы голос Орланы. Под светом десятка огненных шаров она смотрела на профиль Амира и думала, что же будет теперь с ним — с парнем, которого больше нет. У него не осталось даже собственных жестов, даже голоса — изменилось всё.
— Мне в любом случае неинтересно, — показательно скривился он.
Задумчиво потирая подбородок, он отвернулся к стене.
— Любопытно, не находишь? Ты, императрица, единственное, что можешь сделать — это произвести на свет наследника. Всё остальное за тебя выполнили. Аластар убил Мелаэр вместе с её охраной, хотя и знал, что рискует никогда не выбраться из Хршаса. Я вытащил его оттуда, Амир убил этого учёного, который вообразил себя новым мессией. Файзель поднял войска на защиту твоего замка. Ты же не шевельнула и пальцем. Вот что любопытно.
Орлана наблюдала за насекомыми, похожими на пушистые искорки света. Нет-нет, и одна них пыталась забраться вверх по носу её узкой туфли, по подолу платья, но соскальзывала с гладкого шёлка.
— Ты прав, Орден. Я ничего не сделала. И я не считаю зазорным признавать правоту мужчины. Вы все, может быть, умнее меня, сильнее, влиятельнее. — Она поднялась, собираясь уходить. Бросились врассыпную насекомые. — Но ты всё же подумай, ради кого вы всё это делали. Может, здесь есть и мои заслуги.
© Copyright Чурсина Мария Александровна ( [email protected]), 24/06/2013.
