Глен Кук - Смертельная ртутная ложь. Жалкие свинцовые божки
— Я принимаю ваш рассказ близко к сердцу.
— Замечательно.
Ее взгляд светился озорством. Я решил, что Мэгги Дженн мне нравится. Тот, кто прожил такую жизнь и сохранил способность к озорству…
Это был очень интересный ужин. Я узнал все о возникновении ее отношений с Тедди, но не услышал ни слова о том, как протекали годы между ее разводом и бурной встречей с будущим королем. Мне показалось, что она любила Тедди столь же сильно, как и он ее. Иначе Мэгги не стала бы сохранять в первозданном виде эти отвратительные комнаты.
— Этот дом — тюрьма, — довольно туманно произнесла она.
— В таком случае вам следует навестить мое жилище.
— Я не то имела в виду.
Я набил рот, использовав этот старый прием, чтобы заставить ее сказать больше. Метафоры вообще слабо доходят до меня.
— Я могу уехать отсюда в любое время, Гаррет. Больше того, меня довольно часто побуждают сделать это. Но если я уступлю, то потеряю все. По-настоящему мне здесь ничего не принадлежит. Я лишь временно пользуюсь этим богатством. — Она обвела рукой вокруг себя. — До тех пор, пока сама не оставлю дом.
— Понимаю.
И я действительно понимал. Узница обстоятельств, она должна была здесь оставаться. Незамужняя женщина с ребенком. Ей была знакома бедность, и она знала, что богатой быть гораздо лучше. Бедность — тоже своего рода тюрьма.
— Пожалуй, вы мне можете понравиться, Мэгги Дженн.
Она приподняла одну бровь. Какое милое искусство! Лишь у немногих имеется этот природный талант. Только лучшие люди могут выполнить трюк с бровью.
— Большинство клиентов мне совсем не нравятся, — добавил я.
— Думаю, приятные люди просто не попадают в ситуацию, когда им требуется помощь таких, как вы.
— Попадают, но нечасто. Что весьма прискорбно.
9
Развитие событий показывало, что в ходе встречи с Мэгги передо мной могли открыться определенные возможности. Это чувство не оставляло меня с того момента, когда я, отправляясь на ужин, открыл дверь своего дома. Я не тот парень, который стремится получить все при первом свидании, но никогда не отказываюсь от подарков судьбы. Что касается сегодняшнего вечера, то я решительно не желал бороться с судьбой.
Ужин подошел к концу. Я не находил себе места, а Мэгги Дженн продолжала виртуозно строить глазки. Такие фокусы могли даже епископа заставить позабыть о Боге, и самая глубокая преданность идеям воздержания не спасла бы святошу от опасности утонуть в прозрачных озерах ее глаз. Искусство Мэгги было способно увести воображение самого ярого религиозного фундаменталиста в такие дали, из которых невозможно выбраться, не совершив отчаянной глупости.
Я настолько забылся, что даже не замечал, какую шутку начал играть со мной мой драгоценный орган.
За ужином мы мило поддразнивали друг друга, тонко играя словами. Мэгги Дженн в этом не имела себе равных. Она была по-настоящему хороша. Я уже изготовился, схватив боевую трубу, сыграть сигнал «Атака!».
Она же молча наблюдала за мной, видимо, оценивая, насколько я дозрел.
Предприняв героические усилия и сосредоточившись, я прохрипел:
— Скажите мне вот что, Мэгги Дженн. Кто может совать нос в ваши дела?
Она промолчала, лишь подняла бровь. Мэгги была изумлена. Она ожидала услышать от меня вовсе не это и сейчас старалась выиграть время.
— Не пытайтесь увести меня в сторону своими уловками, женщина. Вам так просто не увильнуть от ответа.
Она рассмеялась грудным смехом, сознательно подчеркивая свою хрипотцу, — мол, я способна увести тебя так далеко, как мне захочется. Я решил попробовать привести себя в чувство, встав из-за стола и изучив развешанные по стенам картины. Однако от этой идеи пришлось тут же отказаться. Я обнаружил, что попытка подняться во весь рост причинит мне как физическое, так и моральное неудобство. Откинувшись на стуле, я уставился в расписной потолок с таким видом, словно советовался с танцующими фавнами и парящими херувимами.
— Что вы имеете в виду? Кто вмешивается в мои дела?
Я немного помолчал, раздумывая, стоит ли делиться своими знаниями.
— Прежде всего давайте вернемся немного назад. Кто-нибудь знал, что вы намерены обратиться ко мне?
Естественно, кто-то об этом знал. Иначе Торнада не навестила бы меня. Но мне нужна была оценка самой Мэгги.
— Я не делала из своих планов секретов, если вы это имеете в виду. Я просила совета у многих, решив обратиться к услугам человека вашего сорта.
Хм… Интересно, что это значит — человек моего сорта?
В жизни часто встречается и такое. Возникает недружелюбное отношение к людям, ищущим помощи у профессионала.
— Тогда пойдем дальше. Кого могло обеспокоить, что вы приступаете к поискам дочери?
— Никого. — У нее начали возникать подозрения.
— Хорошо. Будем считать, что это никого не колышет. Просто некто хотел поддержать вас в беде.
— Вы пугаете меня, Гаррет.
Она вовсе не выглядела испуганной.
— Может быть, и стоит немного испугаться, — заметил я. — Понимаете, мне было заранее известно о вашем визите.
— Что? — по-настоящему заволновалась Мэгги.
— Как раз перед вашим появлением один мой друг, занимающийся тем же, что и я, предупредил меня о вашем приходе.
Конечно, сказать, что мы с Торнадой коллеги, — это некоторая натяжка. Торнада готова приняться за любую работу, лишь бы без труда и побыстрее наполнить свой кошелек.
— Он думал, что вы пожелаете, чтобы я замочил кого-то, и поэтому решил предупредить меня.
Улавливаете мой тонкий маневр? Даже дохлый логхир нечасто может принять Торнаду за мужчину.
— Замочить? Я?..
Мэгги прекрасно понимала арго. Вначале она слегка утратила душевное равновесие, но, похоже, быстро приходила в себя.
— Он не сомневался в этом.
Однако лично я сомневался в том, что она не сомневалась. Большая, любвеобильная, бестолковая, предприимчивая, нетерпимая и ленивая Торнада. Она уверена в том, что если не сможет кого-то умаслить или уговорить, то добьется своего при помощи доброго старомодного пинка в зад. Она остается всего лишь незатейливой деревенской девицей с простыми деревенскими замашками, и ее следует принимать такой, какая она есть.
Необходимо еще раз поговорить о Мэгги Дженн с Торнадой, если я сумею ее найти. Впрочем, вряд ли это будет трудно. Большая дуреха скоро объявится сама. Возможно, еще до того, как я буду к этому готов.
— На пути к вам за мной следили, — объявил я.
— Что? Кто? Почему?
— Не имею понятия. Я упомянул об этом, чтобы вы знали — ваше дело кого-то не оставляет равнодушным.
