Мартин Скотт - Фракс в осаде
– Самантий, чтоб ты знал, невежда, – величайший философ Запада! – оскорбленно заявила Макри.
– В таком случае попроси его таскать жратву Каби. Ты сама, как я вижу, не горишь желанием этого делать.
– Я не хочу болеть, – ощутив некоторое замешательство, сказала Макри. – Я нужна для обороны города.
– А я нужен для важной игры в карты.
Макри вежливо поинтересовалась, каким образом я намерен наскрести нужные для игры деньги.
– У меня есть план. Ты попросишь для меня бабки у Лисутариды.
– Она на это не пойдет. Лисутарида не настолько свихнулась, чтобы ставить пять сотен гуранов на твое весьма сомнительное искусство игрока.
– Мое искусство вовсе даже не сомнительное.
– На прошлой неделе ты проиграл Гурду, Ралли, Равению и Граксу, что дает мне полное право усомниться в твоих возможностях.
– Чистая случайность. Карты были против меня. Полная непруха! Такое иногда случается и с самыми лучшими игроками. По части игры в рэк я – первая спица в колеснице. И перестань скалиться!
– Лисутарида скоро будет здесь. Ты сам сможешь ее попросить.
– Что ее сюда привело?
Макри не знала, однако высказала предположение, что Властительница Небес прибудет для того, чтобы лично проверить, повторяю ли я ежедневно оберегающие Эрминию заклинания. Если власти прознают, что я содействовал ее побегу, они обрушаться на меня, как скверное заклятие. Интересно, подумал я, нельзя ли воспользоваться ситуацией и малость надавить на Лисутариду. Может быть, стоит намекнуть, что, если она не ссудит мне денег, я могу и забыть обновить заклинание?
– Не смей даже и думать о том, чтобы шантажировать Лисутариду! – сказала Макри, словно прочитав мои мысли. – Она тратит все силы на магическую защиту города. Ей сейчас не до твоих ничтожных делишек.
Я хотел сказать, что выигрыш в карты – не такое уж ничтожное дело, но в коридоре появилась сама Лисутарида. Волшебница, как всегда, была прекрасно одета. Поверх указывающей на ее высокое положение радужной мантии красовалась меховая накидка, на ногах – элегант–ные белые сапожки по последней зимней моде, пригодные лишь для дворца, а вовсе не для хождения по зимним улицам Турая в плохую погоду. Впрочем, Лисутариде не приходилось передвигаться пешком. В ее распоряжении как главы Гильдии чародеев и важного члена Военного совета находилось множество разнообразнейших экипажей. Несмотря на прекрасно уложенные волосы и макияж, выполненный личным визажистом, вид у Лисутариды был помятый, что, вне всяких сомнений, являлось результатом скверной погоды и напряжения, вызванного необходимостью творить чересчур много заклинаний. За прошлый месяц Лисутариде в сражениях с орками пришлось затратить фантастическое количество энергии. Ей удалось сбить двух самых крупных боевых драконов, на которых обычно летали принц Амраг и Хорм Мертвец. Зверюги были защищены самыми мощными заклятиями, которыми владели наиболее могущественные колдуны орков. В тот момент я находился рядом с Лисутаридой и помню, как она нараспев произносила заклинания на каком-то странном, давным-давно забытом языке. Лисутарида тогда собрала всю свою волю, чтобы преодолеть грубую силу драконов и снять защищающие их колдовские чары. Думаю, это было одной из самых грандиозных демонстраций волшебных сил за все время битвы с орками. С того времени Лисутарида не имела возможности как следует отдохнуть, и это сказывалось на ее состоянии и внешнем виде.
Я поблагодарил волшебницу за бесценный подарок и спросил:
– Не желаешь ли… м-м… аббатского темного? Или, может быть, ты предпочитаешь эльфское вино?
Лисутарида, сразу уловив не совсем искреннюю интонацию, улыбнулась:
– Оставь все для себя, Фракс. Я очень рада, что это пойло выпьешь ты, а не бездельники, болтающиеся при дворе. Ты изумишься, узнав, сколько вполне здоровых молодых людей вдруг возжелали заняться администрированием, вместо того чтобы сражаться с врагом. Не помню, чтобы подобное происходило во время последней оркской войны. Что случилось с боевых духом наших сограждан?
Я уже давно размышлял об этом. Лисутарида права. Патриотизма у граждан Турая оставалось все меньше и меньше. Я не знал, в чем дело. Впрочем, недостаток патриотизма мог явиться следствием потока богатств, захлестнувшего город в последние годы. Деньги и «диво», подумал я.
Лисутарида пошла в мой кабинет, а следом за волшебницей без всякого приглашения двинулась Макри. Я бросил на свою подругу вопросительный взгляд.
– Я телохранительница, – объявила Макри. – А что это за штука – аббатский темный?
– Бесподобный и очень редкий напиток.
– Хочу попробовать.
– Я храню его для особых случаев, – ответил я и сообщил Лисутариде, что каждое утро обновляю заклинание Защиты, хотя и сомневаюсь в его действенности.
Лисутарида заверила, что заклинание действует безотказно, а затем добавила:
– Эрминию уже никто не ищет. У города и без нее забот выше крыши.
Властительница Небес села в кресло и достала элегант–ную серебряную табакерку с фазисом.
– Я веду расследование, – сказала она, – и ты, будучи профессиональным детективом, способен мне помочь.
– А мне заплатят за помощь?
Волшебница молча покачала головой и сосредоточилась на изготовлении палочки фазиса – весьма умеренных по ее стандартам размеров. Покончив с этим важным делом, она заявила:
– Никакой оплаты. Расследование является частью наших военных усилий, и все добропорядочные граждане обязаны участвовать в нем безвозмездно.
– Исполняя свой гражданский долг, я уже начинаю умирать голодной смертью.
– Ты можешь позволить себе сбросить немного веса, – сказала Лисутарида. – Впрочем, я здесь не для того, чтобы тебя вербовать. Следствие возглавляет сенатор Самилий, и у него полным-полно агентов в округе Двенадцати морей. Мне же требуется твой совет. – Лисутарида как следует втянула в легкие наркотик, выдохнула и спросила: – Ты слышал когда-нибудь об «Укротителе урагана»?
– Нет. А что это?
– Волшебный артефакт. Один из тех, которые я унаследовала, встав во главе Гильдии.
– И что же он делает?
– Укрощает ураганы.
– Ясно.
Лисутарида пояснила, что «Укротитель ураганов» – это раковина моллюска, обладающая способностью успокаивать море.
– «Укротитель» был создан Элистратием Великим Магом примерно восемь веков назад. В Турай его привезла дочь волшебника после того, как ее папаша погиб в морском сражении в далеких южных морях. Дочь Элистратия сумела приплыть сюда в разгар зимних штормов, используя раковину, чтобы утихомирить волны. Во всяком случае, так гласит легенда.
– Полезная вещица, – заметил я. – Особенно в этой части мира. Как получилось, что ею никогда не пользовались? Ведь мы каждый год теряем множество судов.
