Вячеслав Грацкий - Седьмой
— Сердцу-то, может, и нельзя! — вскричал Велислав. — Но тому, что меж ног у тебя чешется, завсегда можно! И ежели ты сам не хочешь это сделать, тебе помогут!
Сотник изменился в лице.
— Ты что это, Велислав? — В его голосе явственно слышался страх. — Ты что задумал? Мы же плечом к плечу всегда! Мы же как братья!
— Что задумал, скажу завтра, — холодно ответил князь, отворачиваясь. — Но я вижу только один способ избавиться от твоей дури. Прощай!
— Нет! — заорал ему вслед Горяй. — Нет, князь, так нельзя! Ты не можешь так поступить!
Но тот уже поднялся на крыльцо и скрылся в тереме.
Горяй долго и тупо вглядывался в захлопнувшуюся за князем дверь. Из накатившего оцепенения его вывел голос, раздавшийся снизу:
— Кажется, я подоспел как нельзя кстати.
— Ты кто еще?
Сумерки уже переросли в темень, и Горяй смог разглядеть внизу лишь размытый силуэт.
— Сейчас для тебя важно не кто я, а что могу предложить.
— О чем ты говоришь? Как ты вообще здесь? Тут же стража кругом.
— О них не беспокойся. Все, кто может нас услышать, спят сладким сном праведников.
— Ты колдун?
— Ну зачем так грубо. — Незнакомец вздохнул. — Я простой странник по имени Адамир. И здесь я только для того, чтобы спасти тебя.
— Спасти? О боги! Я целый день жарюсь тут, а он…
— Ты будешь свободен сразу же, едва я получу твое согласие, — перебил его Адамир.
— Вот так даже. — Горяй облизал высохшие, потрескавшиеся губы. — Ладно, и чего же ты хочешь?
На этот раз странник был как никогда краток. Да Горяй и не жаждал подробностей. Не в том он находился положении, чтобы выбирать и раздумывать. И оба они прекрасно это понимали.
— Какая странная история, — проворчал сотник. — Да и ты тоже тот еще тип! Да только… Эх, где наша не пропадала!
— Ну почему же? — мягко возразил Адамир. — Князь всегда очень хорошо к тебе относился. Он не собирается тебя казнить.
— Есть вещи гораздо хуже, — уныло заметил Горяй.
— Ну не думаю, что все так плохо. Мне кажется, он хочет всего-навсего изгнать тебя из города.
— Ты думаешь? — с надеждой спросил сотник.
— Да. И ты сможешь и дальше… хм… жить в свое удовольствие.
— Нет! — вдруг простонал Горяй. — Уже нет! А как же Всемила? Как же я без нее?
— Полагаю, как и раньше. Уместно ли будет мне сейчас сказать о том, где и как она сейчас проводит время?
— Что?.. То есть кто этот урод?
Сотник дернулся вперед, точно забыв, где он находится.
— Он вовсе не урод.
— Это Будан! Точно!.. Или нет? Может быть, Векша? Или… Ну скажи же наконец!
— Это важно для тебя?
— Еще бы! — вскинулся Горяй и тут же поник. — Хотя… Хотя какая разница. Пусть хоть всей сотней!
— Ну, тогда я и впрямь появился здесь весьма кстати. Исполнив поручение, ты получишь столько денег, что сможешь купить титул князя. А захочешь, купишь замок Велислава с потрохами. То есть вместе со Всемилой и своей сотней.
Горяй скрипнул зубами.
— В преисподнюю их всех!
— Очень здравая мысль, должен признать. Но ведь деньги тебе нужны в любом случае?
— Да-да, — согласился сотник. — Деньги-то теперь никак не будут лишними. И ты действительно появился вовремя. Только ответь мне на один вопрос. Если ты подбираешь разношерстный отряд, значит, способностям каждого найдется применение? И тогда почему твой выбор остановился на мне? — В голосе его появилось раздражение. — Не по той ли причине, из-за которой я болтаюсь здесь?
— Ну что ты. — Адамир усмехнулся. — Я думаю ни для кого не секрет, что ты один из лучших воинов в округе.
— Да таких как я в одной только столице знаешь сколько прикормлено? А ежели еще по стране поискать…
— Искать лучшего из лучших можно годами, а мне нужен боеспособный отряд прямо сейчас. Итак, каков же будет твой ответ?
— Да ладно тебе, знаешь ведь уже мой ответ! Снимай, замаялся я тут на солнцепеке-то.
— Конечно, знаю. — Адамир рассмеялся. — Но нужно, чтобы ты сказал это сам.
— Хорошо-хорошо. Я согласен!
ГЛАВА ПЯТАЯ
Велена, не жалея коня, мчалась в Каменец. Но не затем, чтобы принять предложение Адамира. Нельзя сказать, чтобы его идея внушала страх. Нет, ее больше тревожил сам Адамир. Он относился к весьма редкому числу людей, понять которых было ей не под силу.
Единственное, в чем она была уверена, так это в его правдивости. Такие люди, как правило, обладают достаточным богатством и властью, чтобы не лгать насчет вознаграждения. Да, для него замести следы — прикончить тех, кто сделал работу, — раз плюнуть. Но перед этим он наверняка рассчитается. А дальше все будет зависеть только от нее.
Велена в который раз поймала себя на мысли, что вновь и вновь прикидывает способы получения награды без особого риска, как будто она уже согласилась на него работать!
Девушка зло мотнула головой. Нет! Она не собирается связываться с этим типом. А что касается денег, ее ждет не менее прибыльное дело — амулет Змеи.
Всего пару дней назад она услышала о торговце Черняке, приехавшем из заморских стран и привезшем множество всяких драгоценных побрякушек. Среди прочих упоминался этот самый амулет Змеи. Стоивший, по слухам, целое состояние.
Именно этот амулет должен был принести ей достаточно денег, чтобы бросить постылое ремесло…
Ее отец был известным вором. Как потом поняла Велена, слишком известным, чтобы умереть от старости.
Он был ловким и сильным, не хуже иных воинов владел мечом и топором, неплохо стрелял из лука. Именно отец научил большинству премудростей единственную дочь, именно он привил ей любовь к авантюрам и риску.
Матери Велена не знала никогда. Отец утверждал, что она умерла при родах. Ничего больше о матери он не рассказывал. Спросить у кого-нибудь еще было невозможно, они постоянно передвигались с места на место.
Велена не знала, что и думать. Была ли ее мать таким же вором, как отец, или, быть может, она была знатной особой? Может быть, из-за этого отец старательно скрывал ее имя? Быть может, она и не умерла? Быть может, она жива и тоже ищет ее? Кто знает…
Так или иначе, мать осталась только в ее мечтах. Будь иначе, Велена, возможно, и не пошла бы по стопам отца.
Его поймали, когда дочери стукнуло пятнадцать. Он остался прикрывать ее бегство, и ей удалось уйти. А потом она присутствовала при его казни. И навсегда запомнила взгляд отца. Взгляд, в котором она прочла просьбу простить его.
И Велена простила. Дождавшись завершения казни, она уехала, дав себе слово оставить это ремесло.
Но все оказалось не так-то просто. Велена, конечно, успела скопить кое-что за эти годы. Но этого было мало, слишком мало, чтобы больше никогда не задумываться о хлебе насущном.
