Терри Пратчетт - Темная сторона Солнца
– Я благодарен всем вам. И прошу лишь о том, чтобы дух Жалостливого Йога и Малые Боги всех народов и рас даровали мне… даровали мне… – Он остановился.
Со стороны жилых куполов эхо донесло низкий рокот.
Расширив от удивления глаза, Дом всмотрелся в купола и мысленно снова вдруг услышал слабый щелчок выстрела из дезинтегратора в прозрачном воздухе вокруг башни Шутников. В его сознание хлынул поток образов, обрывки фраз, которые соединились и сложились в смысл, а за ними последовали воспоминания о жаркой боли и холодной прохладе болотной воды…
Точка в воздухе стремительно росла. Он услышал, как где-то далеко-далеко вскрикнула мать.
Неизвестно откуда выпрыгнул Кородор: одежда на нем тлела, вместо рук – сплошные ожоги, вместо лица – кровавое месиво.
Тяжело приземлившись подле Дома, он бессвязно на него заорал. Все еще находясь под властью воспоминаний, Дом покорно кивнул.
Легкой походкой к ним подошел человек в синем плаще и принял свою театральную позу. Пронзительно взвизгнул еж.
Обеими руками поднимая дезинтегратор, Кородор рванулся вперед, но взревел и выронил дымящийся приклад и тут же всем телом бросился на вытянутую руку землянина.
Над опаленным газоном закружился шар не-света, искривился сам ландшафт. Видишь-Почему было ярким солнцем. В болезненно светлом небе оно показалось теперь просто темным пятном.
ГЛАВА 3
Понимание – первый шаг к контролю. Теперь мы понимаем вероятность.
Умей мы ее контролировать, каждый человек был бы волшебником. Давайте надеяться, что такого не случится. Ибо наша вселенная – хрупкое здание, состоящее из атомов, скрепленных слабым раствором причины и следствия. Даже одного волшебника в нем было бы слишком много.
Чарльз Подлунный. «Плачь, о Континуум»Рыба плывет – весе!
Птица летит – вжесс!
Грибоедка бежит – фрсс!
Колесо поворачивается, и
Все едино.
Я должен кричать, но у меня рта нет.
Я должен бежать, но у меня ног нет.
Я должен умереть, но жизни у меня нет.
Колесо поворачивается, и
Все едино.
Погребальная песнь региона Глубоко-Скалистые горыПять островов, Фнобис. Шум моря. Дышать? Но он не мог дышать.
Оно накатывало и отходило, как приливная волна. Это был только звук, но он таил в себе странные гармонии – тепло и мягкость.
Дом плавал в дышащем море.
Появился мужчина, одетый в старое коричневое одеяние адепта жалостливой йоги, облаченного для церемонии Страшдества. Лицо было знакомым. Его собственное.
– Раскрой глаза, черт побери! Я твой отец.
– Привет, пап. Это правда ты?
Джон II Сабалос сердито отмахнулся.
– Нет, я лишь проекция твоего подсознания. Неужели Хрш-Хгн ничему тебя не научил? Крас! Да хоть бы все звезды упали, ты, дружок, должен был быть мертв. А следовательно, какой теперь прок от вероятностной математики!
– Что со мной происходит, папа?
Знакомое лицо поблекло и растворилось.
– Не знаю. Это ведь твой сон. – Осталась одна улыбка.[7]
Появился Хрш-Хгн – возник перед привычной классной доской-проектором.
– В бесконечной Вселенной возможно все, включая и возможность того, что эта Вселенная не существует, – прокурлыкал он. – Если развить эту теорию, то на графиках…
Дом услышал собственный голос:
– Это не теория. Это всего лишь гипотеза.
– Э-э, опасайся парадокса! – Фноб погрозил ему пальцем. – Ибо как только ты выпустишь во Вселенную парадокс, у тебя окажется пойит.
– Пойит?
Появился Исаак – выступил из тумана, шаркая мягкими тапочками.
– Силы небесные! Неужто и роботов в этот сон пускают?! Или им приходится сидеть на заднем ряду в снах второго класса? Так вот, интрига тут, босс, такая: ты на самом деле наследственный Председатель самой Земли, но в результате дворцового переворота тебя загнали сюда…
– Нет, – твердо возразил Дом. Это было неправдой.
– Да нет же, у тебя неконтролируемый талант, который на самом деле результат многих поколений продуманной селекции, только скажи слово, и орды…
– Не выйдет. Это из Совокупности…
– Ну ладно, на самом деле никакой Вселенной не существует – мы не в силах от тебя это скрывать, – она существует только в твоем воображении, и поэтому одна тайная организация под названием «Рыцари Бесконечности»…
– Попробуй в какой-нибудь другой Вселенной, робот.
– Ну ладно. Если хочешь начистоту, ничего особо важного в тебе самом нет, но к тебе случайно попал волшебный браслет, откованный Повелителем Вселенной, и он хочет его вернуть, поэтому тебе нужно собрать несколько доверенных друзей, таких, как, скажем, я, и совершить путешествие на многие томительные световые годы к обжигающим огням Ригеля в созвездии Ориона, а там…
– Ага. Конечно.
– Я только старался тебя развеселить, шеф. – Робот пролил ртутную слезу. – Мы, фрейдистские проекции личности, тоже, знаешь ли, не колоды бесчувственные.
– Дом.
– Кто ты?
– Ты меня слышишь, Дом?
– Я тебя слышу. Кто ты?
– Если ты меня слышишь, Дом, то что ты видишь?
– Вижу?
Он ощутил льющийся сверху подкрашенный зеленым свет.
– Хорошо, Дом, ты находишься в псевдосмерти. Ты не знаешь, что это значит. Нам нужна твоя сознательная и всецелая помощь. Нам нужен доступ к твоей памяти о самом себе. Ты согласен выполнять упражнения? Хорошо. Пожалуйста, воссоздай мысленно изображение себя самого. Мы покажем тебе, как это делается…
Долгое время спустя.
Перед мысленным взором Дома парил он сам, его точная копия. Копия плясала и пела, а еще играла просто постыдно рельефными мускулами. Потом голос заставил его проделать все заново. И еще раз.
В его разум допустили понимание. Голос принадлежал оператору при резервуаре с «соплями». Или, точнее, целой их серии.
Он видел людей, которых привозили на больничных плотах после тяжелой ночи с дагонами: несколько смущенно улыбаясь в цистернах с беловатым физраствором, они разминали мускулы новых, зеленых конечностей. «Сопли» были единственным изобретением, с которым Противусолонь не собиралась расставаться. Хирурги говорили, что, даже если от тела осталось не более крохотного осколка мозга, который они называли момметой, новое тело можно…
Нет!
Дом подумал эту мысль снова и почувствовал, как запаниковал медик. Дом начал мысленно задавать вопросы. Стремительно упала тьма, которая затем сменилась зеленым светом и полным отсутствием желания думать вообще. Новый голос произнес:
– Думай связно. Ты должен дышать. Нам еще кое-что нужно построить. Теперь думай о чем-нибудь, мысленно это произноси.