Джонатан Стрэн - Драконы
— Я спрашивала, — ответила Тери. — Он сказал, что драконы в арьергарде. Предполагается, что они должны совершать налеты и жечь врага, задерживать его, чтобы армия могла спокойно отступить. О, надеюсь, с дядей Хэлом ничего не случится!
— Хэл им еще покажет! — воскликнул Джефф. — Они с Бримстоуном сожгут их всех.
Отец улыбнулся:
— Хэл сумеет о себе позаботиться. Во всяком случае, мы тут ничего поделать не можем. Тери, если еще будут проезжать посланцы, спрашивай их, как там дела.
Она кивнула; возбуждение было сильнее тревоги. Все это было так интересно.
Прошло несколько недель, и события войны уже перестали казаться ей такими интересными — местные жители начинали понимать размах катастрофы. Королевская дорога была забита; все шли и ехали с севера на юг, и все они были одеты в зеленое с золотом. Сначала солдаты маршировали стройными колоннами, под командованием офицеров в золотых шлемах с плюмажами, но даже тогда вид их не вдохновлял. Колонны двигались медленно, форма у солдат была грязная и изорванная, мечи, пики и секиры были зазубрены и часто покрыты ржавчиной. Некоторые лишились оружия, они шли с пустыми руками, спотыкаясь, словно слепые. И вереницы раненых, тащившиеся за колоннами, иногда были длиннее самих колонн. Адара стояла в траве у края дороги и смотрела, как они идут. Она видела слепого, поддерживавшего солдата без ноги. Она видела людей без ног, без рук, вообще без конечностей. Она видела человека с рассеченным топором черепом, видела раненых, покрытых коркой из крови и грязи, тихо стонавших на ходу. Она чувствовала запах, исходивший от людей с распухшими конечностями ужасного, зеленоватого цвета. Один из них умер, и его бросили прямо на обочине. Адара рассказала об этом отцу, и он с несколькими мужчинами из деревни пришел и похоронил мертвого.
Больше всего Адара видела людей с ожогами. В каждом проходящем отряде их насчитывались десятки — солдат с черной опаленной кожей, которая сходила с тела, солдат, лишившихся руки, ноги или половины лица, задетых огненным дыханием дракона. Тери передавала рассказы офицеров, останавливавшихся в харчевне выпить и передохнуть, — у врага было много, много драконов.
Солдаты шли мимо целый месяц, и с каждым днем их становилось все больше. Даже Старуха Лора признала, что никогда не видела на дороге таких толп народу. Время от времени в противоположном направлении проезжал одинокий посланец на коне — он скакал на север, но всегда один. Через какое-то время все поняли, что подкреплений не будет.
Офицер, командовавший одним из последних отрядов, посоветовал местным жителям собирать вещи, сколько они могут унести, и двигаться на юг.
— Они идут, — предупредил он.
Несколько человек послушались его совета. И действительно, через неделю дорогу заполонили беженцы из северных городов. Некоторые из них рассказывали кошмарные истории. Когда они двинулись дальше, с ними ушло много местных.
Но большинство осталось. Эти люди походили на ее отца, их земля была у них в крови.
Последним организованным отрядом, прошедшим через деревню, была кучка оборванных кавалеристов; люди, похожие на скелеты, ехали на лошадях с выпирающими ребрами. Они пронеслись мимо ночью на тяжело дышавших, покрытых пеной животных, и единственным, кто остановился, был бледный молодой офицер. Он на несколько мгновений придержал коня и крикнул:
— Уходите! Уходите! Они жгут все! — И ускакал вслед за своими людьми.
Затем через деревню прошло еще несколько десятков солдат — они шли поодиночке или небольшими группами. Они не всегда шли по дороге и не платили за то, что брали. Один солдат убил фермера с другого конца деревни, изнасиловал его жену, забрал его деньги и сбежал. Он был одет в зеленые с золотом лохмотья.
После них не пришел никто. Дорога опустела.
Хозяин харчевни сообщил, что при северном ветре чувствует запах пепла. Он собрал свои пожитки и вместе с семьей ушел на юг. Тери была в растерянности. Джефф ходил с круглыми глазами: он был охвачен любопытством и лишь слегка напуган. Он задавал тысячи вопросов насчет врагов и упражнялся во владении мечом. Отец, занятой как всегда, был поглощен своими делами. Война там или не война — у него были поля, которые нужно было убирать. Однако улыбался он меньше обычного, начал пить, и Адара часто видела, как он поднимал голову от работы и смотрел на небо.
Адара душными летними днями бродила по полям в одиночестве, играла и пыталась придумать, куда бы спрятаться, когда отец решит увезти их.
Последними пришли наездники драконов, и с ними Хэл.
Их было всего четверо. Адара увидела первого и побежала сказать отцу, тот положил руку ей на плечо, и вместе они смотрели, как он пролетал — одинокий, потрепанный зеленый дракон. Он не остановился на их ферме.
Через два дня появились еще три дракона, один из них отделился от группы и, описывая круги, спустился к ферме; остальные полетели дальше, на юг.
Дядя Хэл был истощен, мрачен и угрюм. Его дракон выглядел больным. Из глаз у него постоянно текло, крылья были обожжены, и он летел странными рывками, с большим трудом.
— Ну, теперь-то ты уедешь? — спросил Хэл у брата при детях.
— Нет. Для меня ничего не изменилось.
Хэл выругался.
— Они будут здесь меньше чем через три дня! — воскликнул он. — Их драконы прилетят еще раньше.
— Отец, мне страшно, — сказала Тери.
Отец взглянул на нее, увидел ужас в ее глазах, подумал немного и снова повернулся к брату:
— Я остаюсь. Но если ты сможешь, я хотел бы, чтобы ты забрал детей.
Теперь настала очередь Хэла смолкнуть. Он подумал несколько мгновений и наконец покачал головой:
— Я не могу, Джон. Я хочу этого, я бы с радостью взял их, но это невозможно. Бримстоун ранен. Он едва может нести меня. Если мы возьмем кого-то еще, то не долетим.
Тери начала плакать.
— Мне очень жаль, дорогая моя, — прошептал Хэл. — Правда жаль.
И он в бессильной ярости стиснул кулаки.
— Тери почти взрослая девушка, — сказал отец. — Она весит много, но, может быть, ты возьмешь одного из младших.
Братья обменялись взглядами, и в глазах их было отчаяние. Хэл задрожал.
— Адара, — наконец произнес он, — она маленькая и легкая. — Он выдавил смешок. — Она, кажется, вообще ничего не весит. Я возьму Адару. А вы берите лошадей или телегу или идите пешком. Но уходите, черт бы вас побрал, уходите.
— Посмотрим, — уклончиво ответил отец. — Забирай Адару и береги ее для нас.
— Хорошо, — согласился Хэл, обернулся и улыбнулся ей. — Пойдем, дитя мое. Дядя Хэл покатает тебя на Бримстоуне.
Адара взглянула на него без улыбки.
