Марина Дяченко - Привратник
Трактирщик вышел, чтобы поприветствовать гостей, и снова вернулся к очагу. Зал наполнялся; голоса сливались в нестройный гул. Говорили в основном о видах на урожай, да ещё опасливо пересказывали слухи о банде разбойников, якобы объявившейся в округе. Подвыпивший Угл, подозвав Лину, туманно рассуждал о смотринах и женихах. Та слушала, залившись краской. В это время хлопнула дверь.
— А вот и… — привычно начал, обернувшись, Угл, и вдруг запнулся. Он не мог опознать человека, стоящего у входа, а такое случалось с ним нечасто и само по себе уже было событием.
Будто уловив фальшивую ноту в слаженной песне, собравшиеся по очереди замолчали и обернулись к дверям.
Вошедший был молодой мужчина в простой запылённой одежде, с котомкой за плечами и широкополой шляпой в опущенной руке. Никто из сидящих в зале никогда его не видел.
— Вишь, как, — прервал наконец Угл неловкое молчание. — Входите, молодой господин, поскольку тут собралась достойная компания. Лина!
Шум возобновился, правда, несколько тише, чем до этого. Девушка усадила гостя за единственный свободный столик. Тот положил рядом котомку, сверху бросил шляпу и устало вытянул ноги.
Со всех сторон его изучали. Любопытные взгляды разгуливали по прохудившимся сапогам, видавшей виды куртке и дырявой котомке. В лицо незнакомцу, однако, смотреть избегали, будто стесняясь.
Ни о чём не спрашивая, Лина поставила перед посетителем тарелку бараньего жаркого и кружку пива.
— Спасибо, милая девушка, — проронил незнакомец.
Лина вернулась за стойку, так и сяк повторяя про себя его слова.
После того, как пришелец был рассмотрен, изучен и перемыт по косточкам, разговоры за столами вернулись в обычное русло. Лина отправилась на кухню к трактирщику.
— Папаша, — так она обычно звала своего дядю, — папаша, там чужой человек. Одет по-простому, а лицо как у господина. Я подала ему, а он назвал меня «милой девушкой».
— Хм… А расплатиться он сумеет? — поинтересовался трактирщик и, влекомый любопытством, направился в обеденный зал.
Незнакомец расправился с содержимым тарелки и явно повеселел. Поднявшись навстречу Лине, он вдруг отвесил церемонный поклон, так что та смутилась:
— Милая девушка, вы спасли меня от голодной смерти. У вас не будет повода сомневаться в моей благодарности, — объявил он торжественно и вытрусил из тощего кошелька несколько медных монет.
«Ишь, ты», — подумал старый Угл.
«Как он говорит!» — подумала Лина.
«Беден, как крыса», — подумал трактирщик и решительно шагнул вперёд:
— А позвольте узнать, мой господин, какая такая надобность привела вас, человека нового, незнакомого, в наши заброшенные и ничем не примечательные края?
Незнакомец обнажил вдруг в улыбке два ряда блестящих зубов:
— Рад, что моя персона заинтересовала вас, добрый трактирщик… Я — путешественник и знаменитый охотник за бабочками, но иногда не прочь наняться на работу… Дрова колоть, воду носить, детей нянчить, шить, мастерить, играть на музыкальных инструментах… Не надо? — он вопросительным взглядом окинул примолкших гостей.
Кто-то удивлённо фыркнул.
Трактирщик между тем вдруг отступил, потом снова приблизился, не сводя с гостя напряжённого взгляда. Тот подмигнул Лине, взял со стола бутылочную пробку и вставил в глаз подобно моноклю.
— Быть не может! — воскликнул тут трактирщик громко и радостно.
Он пританцовывал на месте и в восторге хлопал ладонями по коленям.
— Господин Руал Ильмарранен собственной персоной!
Пробка выпала из широко открывшегося глаза. Улыбка застыла на лице незнакомца.
— Видано ли! — причитал Регалар. — У меня, здесь, так запросто!
В трактире стояла удивлённая, исполненная любопытства тишина.
— Вы не помните меня, господин Ильмарранен? Три года назад! На ярмарке в Ручьях! Мы ещё в кегли играли… И студент этот… И кондитер… Вот компания! Помните? Лина! — он порывисто обернулся к племяннице. — Да познакомься же с настоящим великим магом!
При слове «маг» всё пришло в движение. Люди вставали, лезли на скамьи, возбуждённо галдели, стараясь разглядеть нечто новое в таинственном посетителе.
— Вы меня не узнаете, господин Ильмарранен? — трактирщик, казалось, готов был заплакать. — Вы угощали нас всю ночь… Студент под стол упал… А вы творили чудеса, помните? Помните, как перепугался ночной дозор?
И, вдохновлённый, раскрасневшийся, он обернулся к восторженным зрителям:
— Почтеннейшие, это было немыслимо и потому незабываемо! Грубые стражники назвали нас дебоширами, представьте! Они даже хотели нас задержать, но господин Руал…
Трактирщик вдруг скорчился, сотрясаемый внезапным приступом смеха:
— Госпо…дин Руал… Одним махом превратил их в винные бутылки… А сам обернулся штопором… Смеху было! Бедняги перепугались до смерти… Получив обратно человеческий облик, бежали без оглядки, а пики побросали… А господин Руал превратил пики в… в…
Трактирщик окончательно зашёлся смехом. Свидетели этой сцены, по-видимому, слышали его историю не впервые — оживление нарастало.
— Да, дружище… — пробормотал странный гость. — Не очень-то удачно… А дело, собственно, в том…
— О! — отсмеявшись, трактирщик перешёл на оглушительный шёпот. — Вы путешествуете инкогнито, понимаю! Прошу прощения, но здесь ведь все милейшие, достойные люди — все свои! Это — Лина, моя племянница…
— Вот что, — хмуро сказал молодой человек и встал. Взялся за котомку. Шагнул вперёд… И встретился взглядом с двумя восторженными васильками. Зрачки у Лины были неправдоподобно широкими — давно, очень давно на Руала Ильмарранена так никто не смотрел.
— Вы правда… Настоящий? Всамделишный волшебник? Да?
Он перевёл дыхание.
— Конечно… — и добавил, по-прежнему глядя на девушку: — Конечно, я узнал вас, дружище Регалар.
…Тысячи людей из разных селений и городов могли похвастаться личным знакомством с Руалом Ильмарраненом. Гордый, иногда надменный до чванства, он мог вместе с тем кутить в одной компании с лавочниками, портными, студентами — все одинаково его боготворили.
Однажды в городе Мурре он на спор превратил белую мышь в оперную певицу, и та весь вечер блистала на сцене местного театра, чтобы ровно в полночь юркнуть в норку на потеху честной компании.
В тот же день он спьяну наделил даром речи башенные часы на ратуше, чем причинил жителям множество неудобств, так как у часов обнаружился оглушительный бас вдобавок к скверному характеру.
В посёлке Мокрый Лес господин Руал повздорил со старостой и сгоряча превратил его в мула; одумавшись, задумал обратное превращение, да только мул-староста уже затерялся в общем стаде, и господин Руал, махнув рукой, превратил в старосту первое попавшееся животное. Никто из сельчан не заметил подмены.
