Анна Рассохина - К чему приводят девицу... Ночные прогулки по кладбищу
Мы ждали наступления темноты, а за окном все никак не хотел догорать закат, грозящий плавно перейти в восход. Небеса все не темнели, а последние лучи солнца не желали уступать место двум лунам: красной и желтой…
В дверь раздался робкий стук, а следом показалась растрепанная голова Тинары.
— Не спишь? — спросила она.
— Пытаюсь, — зевнула я.
— И как? — Она подошла и кивнула на роман.
— Пока не поняла, а ты чего пришла? Пора уже?
Сестра покачала головой и созналась:
— Страшно мне…
— Думаешь, что мне нет? Впрочем, мне скорее тревожно. А тебе можно и не ходить. Вам, младшим, простительно.
— Ну вот! — воскликнула Тинара. — И ты туда же! По-вашему, мы совсем малявки? Вы еще нам фартучки повяжите и погремушки дайте!
Я улыбнулась.
— Иди уже сюда, взрослая моя! Хоть косу тебе переплету, а то зацепишься еще ненароком.
Сестра тяжко вздохнула:
— Лелю звать не рискнула, а одна не справилась…
Это и понятно: волосы Тинары блестящей светлой волной спускались ниже бедер, остальные сестрицы, да и я тоже, не носили столь длинных кос.
Закончив делать сестре прическу, я поднялась, а потом к нам в комнату заглянула Лисса и поманила за собой.
Глаза кузины в темноте таинственно блестели, видимо, в предвкушении предстоящего приключения.
Спускались по лестнице молча, дай дальнейший путь до дверцы проходил в безмолвии — все волновались. Лиссандра уверенно вела нас к дверце, а я старалась как могла запомнить дорогу: вдруг когда-нибудь пригодится.
Шли лирн десять или чуть меньше какими-то огородами и задворками, вслед нам лаяли дворовые собаки. Идти приходилось гуськом, держась за руки, я шла последней. Младшая слегка дрожала, я же старалась не волноваться, но получалось плохо.
«Так! — сказала я сама себе. — Нилия, успокойся. Что это с тобой? Это всего лишь ночная прогулка! Дойдем с сестрами до кладбища и вернемся обратно!»
Так и дошли до тына и неприметной дверцы в нем. Она была совсем небольшой, шириной всего в четыре доски и чуть выше моего роста.
— Ну наконец-то! — прокомментировала наш приход Этель.
Она вместе с Йеной и Латтой уже была тут, рядом с ними лежали лопаты.
— Мм? Почему бы нам вместе с инвентарем не переместиться на кладбище порталом? — высказалась Йена.
— Тебе напомнить, куда грозит выбросить нас непроверенный стихийный портал? Да и сил у меня хватит только на то, чтобы вернуть всех нас в терем, — ответила Этель.
— Хотя бы обратно самим идти не придется, и то хорошо, — сказала я.
— Вы правы, поначалу мы полны сил, а потом устанем, — согласилась Йена.
— К тому же неизвестно, что нас на кладбище ожидает, вдруг убегать придется, — подвела мрачный итог Лиссандра.
— Может, все-таки останетесь? — Я еще раз спросила младших.
Они дружно покачали головами.
— Тогда пошли, — предложила Этель и, подхватив лопаты, направилась в сторону бывшего родового имения. Йена зажгла светлячок и последовала за ней.
По-летнему теплая ночь вступила в свои права, небо усыпали фонарики-звезды. Я рассматривала знакомые созвездия: на западе сверкал венок Луаны, на востоке переливался пояс Ориена, а меж ними перемигивались на темном покрывале ночного неба миллиарды светлых точек, образующих замысловатые узоры. Поднимешь голову и, кажется, падаешь в эту мерцающую бездну. Свет желтой луны и красного месяца заливал местность оранжевым светом. Засмотревшись, я споткнулась и упала.
— Ну вот, — тут же прокомментировала Лиссандра, — и первая жертва.
— Надеюсь, и последняя, — буркнула я в ответ, вставая и отряхивая свою одежду.
Мы вошли в лес, в неверном оранжевом свете с трудом удалось, и то скорее по наитию, обнаружить старую дорогу в заброшенное имение. Да и правильнее было бы назвать это не дорогой, а тропой, так как за прошедшее время вся она заросла кустами и сосенками. Посередине этого направления каждую весну и лето дружинники с упорством муравьев по настоянию начальства прокладывали эту самую тропку, по которой мы теперь и шли. Всем хотелось добраться до места порталом, но наша главная специалистка по перемещениям, тетушка Ирана, не торопилась исполнять наши просьбы. Более того, это она требовала каждую весну и лето рубить дерева, объясняя это тем, что портал вполне может открыться как раз в том месте, где выросла какая-нибудь сосна. Последствия такой перспективы понимали все.
Говорить не хотелось, да и бессмысленно было это делать. Все, даже Этель, изрядно волновались. Латта все-таки не выдержала:
— А нежить в имении есть?
Я задумалась: с одной стороны, никогда не видели, но с другой — мы всегда были там днем, а крылатские по какой-то причине сторонились бывшего имения мир Лоо’Эльтариусов, в прошлом ир Озаронов.
— Ну-у, — протянула в ответ Йена, — вроде бы нет, по крайней мере, не было раньше… Может, и завелись безымени…
— Ой, да ладно тебе, — бодро воскликнула Лисса, видя, что младшие испуганно заозирались, — даже если и завелись привидения, то только свои, родные. Эти вреда не причинят!
— Вы не забыли, к кому, — я выделила это слово, — мы идем? Она всю нечисть и нежить в округе распугала. Наверно, до сих пор боятся и не показываются!
— Хватит вам детей пугать! — цыкнула на нас Этель.
— Мы все равно не боимся, — дружно пискнули младшие. — И мы уже не дети!
— Если будем продолжать в том же духе, то скоро на наши крики кто-нибудь да заявится! — одернула нас Йена.
Дальнейший путь снова продолжили в молчании. Младшие жались к нам. Вот так и шли: впереди — Этель с лопатами, а позади мы всей гурьбой. Никому не хотелось идти последней. Лисса и Латта часто оглядывались.
— Нехорошее у меня предчувствие, — шепотом произнесла Латта.
— На сей разя с ней согласна, — также тихо промямлила Лиссандра.
— Да ладно вам, — тихо сказала Йена, — не нагнетайте, и так боязно.
Сказано все это было тихонько, но Этель все равно услышала, резко остановилась, развернулась и прошипела:
— Если боитесь, то возвращайтесь домой! И сидите всю жизнь под крылышком родительниц. А если хотите хоть что-то интересное в жизни повидать, то забудьте про страх и следуйте за мной!
Мы с девчонками переглянулись и в молчании потопали дальше.
— И правда, — преувеличенно бодро прошептала Лисса, — чего это с нами происходит? В имение ведь уже много раз ходили, да и на старом кладбище бываем каждый год. А то, что ночь на дворе? Да какая разница! Ночью темно только, а так никакой разницы нет!
«Ага! Как же никакой? — возмутилась я про себя. — Все знают, что ночь — самое активное время для всех темных дел».
