Елена Саринова - Игра на Цезаря
Обзор книги Елена Саринова - Игра на Цезаря
Аннотация
Карты на столе - фигуры в жизни. Пиковая семейка из прошлого, всезнающий бубновый валет и могущественный король треф. Удастся ли их всех переиграть?.. Придется, Агата Вешковская, потому что девизом в этой большой игре: "Всё или ничего". Других вариантов нет... Игра началась...
ГЛАВА 1
- Я лечу! Ле-чу!.. Агата, смотри - я лечу!!! Я лечу над Шалбой и берегами! Над коровами и рыбами!
- Ну, над рыбами, Варя, это - не диво.
- Агата! Я лечу!
- Ага. Лети.
- Доча! Да что ж ты смотришь то?!.. Варенька! А, ну, слезай с мачты!
- Ты точно оттуда навернешься! Агаточка, скажи ей!
- Мама, мы тоже так хотим!
- Арчибальд, Барнольд, вы ку-да?! Нинон, лови Арчи за штанину!
- Жужа, а который из них Арчибальд?! Они ж оба одинаковые?
- Тот, который уже на мачту полез! Арчи! Барни! Я кому сказала?!
- Агата! Я ле-чу!!!
Вот это мы так всей семьей отдыхаем...
А вообще, чтоб увидеть подобное "представление", совсем без надобности было ехать в гости к моему дяде в Либряну. Да и собирать всю его семью на "общий выездной шабаш". И красить ради этого с утра пораньше большую скрипучую лодку, именованную в честь жены "Жужанной". Все это было совсем не обязательно. Но, раз уж выбрались в кои-то веки отдохнуть...
- Ох, я так до праздника завтрашнего не доживу...
А вот эта медноволосая дама, что сейчас с большой патетикой прихлопнула ладонь к легкому батисту платья на груди - моя мама, госпожа Катаржина Вешковская. Солидный же господин, скосившийся из-под полей широкой летней шляпы на нее - мой папа, Людвиг. Родители. Строгие, но, любимые. Есть еще тетушка Гортензия. Она скачет сейчас в своей романтической юбке вокруг мачты и не знает за кого ухватиться: за свою близкую подругу, Нинон, или вышеозвученную льняную штанину карапуза близнеца Арчи. Хотя Арчи с братом уже оба - на мачте, а Нинон вслед уж точно не махнет, иначе... В общем, Нинон у нас - дама выдающаяся с какой стороны света ни глянь. Но, здесь, в Либряне нашла себе достойную конкуренцию в лице (и формах) госпожи Жужи Смиглы. Что же до ее супруга, моего двоюродного дяди по линии мамы, то он у нас в данный момент - рулевой. Непоколебимый и дальнозоркий, не смотря на полученное в детстве (после падения в работающую молотилку) косоглазие. А не "колебаться" на общий ор, думаю, ему слабый слух помогает (тоже наследство от молотилки). В остальном же мой курносый дядя - молодец хоть куда. Его, кстати, Теофилом зовут. И в будней жизни он - не последний в Либряне ювелир. А теперь у нас... хотя я уже говорила, отдых. Накануне еще большего - Дня Святого Рока, покровителя всех ремесленников, существующих в многогранной природе материка Бетан.
- Вижу поворот на реке! Нам туда?!
- Нет, Варвара! - откликнулся, наконец, наш непоколебимый рулевой. Потому что он сегодня, по совместительству еще и... - Там Русалочья заводь! Место тихое, но... хм-м, не для семейных вылазок на берег. Нам - прямо по курсу и через три мили причалим в Янтарном бору! Он двенадцать лет назад заповедником стал, а до этого... - ну, да, по совместительству дядя Теофил сегодня еще и экскурсовод.
- Варенька! Я ведь охрипла уже! Слезай, давай!
- Тетя Катаржина, здесь так интересно!
- Варя! - а вот на этот клич я и сама от лодочного носа развернулась. Мужчина с кормы задрал к верхушке мачты взлохмаченную ветром голову. - У меня, кажется, здоровенный сом на крючке! Одному с ним не справиться!
- Да ты что?! Я сейчас!.. Барни, Арчи, давайте вниз! Вы мне спускаться мешаете!..
Чудеса... педагогики. А что я еще тут способна сказать?.. Да и некогда. Потому как сом у нас клюет. Здоровенный.
- Ник!
- Что, любимая?
- Ух, ты!..
Лето ладменское, еще в жарком мае гостеприимно расстелив густой зеленый ковер из трав, приближалось в эти дни к своему зениту - середине июля. Волнами обдавая граждан запахом пряной свободы и пьяня самых стойких из них пением соловьев по ночам и шумом листвы в парках и лесах. И мы его, конечно, ощущали, это "сумасшествие".
Хотя первой на свободу вырвалась наша гимназистка Варвара. От того и "летала" теперь над коровами у берегов реки Шалбы. И ведь есть за что летать: ни одного неуда за год! Даже по правописанию. Хотя здесь заслуга скорее канцлера Исбурга и его частных уроков по управлению силой. Демонической силой. Или "фартовой" (как ее Нинон "по-человечески" назвала). Да ну и пусть. А какая разница, почему дитё в нужных местах нужные буквы скребет? Главное - результат в табеле за первый курс (как мы с Ником для себя "магически" определили).
- А шашлычок у нас из сома будет, м-м, славный. С розмарином, под винцом... Девушки, вас не сильно там дымокурит?
"Дымокурило" нас пятерых на берегу и в правду, с лихвой. На что "девушки", все как одна, стойко щурились, но диспозиций за раскладным столиком в паре ярдов от костра не меняли - принципиальный бой, тысь моя майка. И слава всем покровителям легальных карточных игр, без участия меня. А то бы думать пришлось. А оно мне надо? Мозги то я в учебный корпус Прокурата сдала и жаль что пока лишь на выходные.
- Ты по что, Гортензия покрыла то так!? - возопила тем временем моя родительница. - Людвиг, зонт передвинь. Солнце вправо ушло и... Агата, а где Ник? - вот у нее как раз, "мозгов" хватает на все фронты жизни.
- Ушел наверх, в бор, за дровами.
- А-а...
- Арчи и Барни - с ним, тетя Жужа... Да вон они уже по откосу спускаются.
- Агаточка?
- Варвара на мостке за камышами ловит раков на папины носки... Шучу. На сомью голову.
- Гортензия, я тебе вопрос задала.
- А-а. А я думала, это вопль был... А мы вот так сходим! Что, не ждали?!
Соперницы двух сестер, Нинон и Жужанна, одна поджав губы, другая, выкатив глаза, показали, что "нет"... Интересная игра. И называется с большим апломбом: "На Короля". То есть нет, "На Цезаря". Что, однако, сути не меняет(1). Как говорит мой муж.
- Всё играют? - бросив в стороне от костра сосновые ветки, уточнил он.
- Ага, - с трагическим вздохом скривилась я. - И конца и края не видно.
- Это мы еще поглядим, - нараспев внесла ясность моя мама. - Ого, Нинон, не ожидала. Но, все равно, "Цезаря" ты уже перемахнула.
- Однако заметьте, - хмыкнула та поверх очков. - замыкающей.
- Ну, культурная программа нам при любом исходе светит, - пыхтя, подправил папа зонт над столом. - проигравшей стороной. Катаржина стихи знает... про любовь.
Да. Видно и его "ветром свободы" понесло. Потому как "стихи" эти помню и я (еще по прежним "взрослым" гулянкам). И они уж точно не для детских ушей.
- А что сразу я?! Исход пока... не-известен. А! Я кончила, считаем! У Жужи пиковая дама должна остаться, а это - плюс сорок очков!
