Бастет - Мы, аристократы - 4
Обзор книги Бастет - Мы, аристократы - 4
1.
Палочка Дамблдора подошла мне идеально. Я бы сказал, гораздо лучше, чем моя собственная. На удивление мощная, невероятно чуткая, она безупречно реагировала на каждое моё движение, чуть ли не угадывая мои желания и намерения. Впрочем, следовало ожидать, что хитрый дедок за сто с лишним лет своей жизни сумел обзавестись качественной палочкой, не сравнимой с нашими школьными. Это волшебники вокруг него мрут до неприличия скоро, хоть и считаются долгожителями по сравнению с маглами. Я уж не говорю о своих родителях, с которыми всё понятно, но и родители моего отца умерли как-то дружно и подозрительно рано: официально - от драконьей оспы, но вы попробуйте сыщите в Британии дракона. Родители моей матери, восхищавшиеся её колдовскими способностями и потому не годившиеся для воспитания маленького мессии, тоже дружно умерли от несчастного случая. Не зажились и родители Сириуса Блэка - его отец, совсем еще не старый, умер в год исчезновения младшего брата Сириуса, мать протянула ещё шесть лет, пока не надумала добиваться правосудия для своего блудного сына. Гидеон и Фабиан Прюэтты, братья толстухи Молли - как мне рассказывал Малфой-старший, её в школе так прозвали еще с первого курса - оба они были сильно против её романа с дурковатым Артуром Уизли и оба тоже не задержались на этом свете. Лонгботтомов если и можно считать живыми, то только условно.
А Дамблдор живёт. Рядом с ним выживают только рыжие Уизли. Пусть в мусоре и на объедках, но они цветут, пахнут и буйно размножаются, оправдывая свою тараканью натуру. Слишком ничтожные даже для того, чтобы в удобный момент подставить их по-крупной, они юлят перед Великим Светлым и создают ему массовку за крохи со стола. Ни на что другое они не годятся, потому и живы.
С огромным сожалением я оставил трофейную палочку в Тайной комнате, где проводил её испытания. Вот закончу школу, разберусь с Дамблдором - тогда и поменяю свою на эту, но пока с ней лучше нигде не светиться. Пульт управления дементорами я оставил там же. Пусть он и не предмет первой необходимости, но теперь его нет у неприятелей и он есть у меня, а это безусловный плюс.
Из школы нас, как обычно, забрал Малфой-старший. Только Диас из соображений секретности поехал на Хогвартс-экспрессе. Незадолго до отъезда у него вышла небольшая размолвка с Россетом из-за того, что он отказался погостить у приятеля на каникулах. Оказывается, родители Россета этим летом собирались поехать в отпуск на юг Англии и тот уговорил их взять с собой и приютского друга, не предполагая его отказа. Эрни объяснил свой отказ тем, что если руководство его и отпустит, то приютские парни потом не дадут ему житья. Самое забавное, что он сказал чистейшую правду.
Россет хоть и дулся на друга, но не настолько, чтобы разругаться с ним, поэтому они ушли на поезд вместе. Всё-таки Эрни был единственным, с кем он подружился здесь за год учёбы, а остальные равенкловцы сторонились самоуверенного грязнокровки - не столько из-за его происхождения, сколько из-за того, что у них с ним было мало что общего. Как и в прошлом году, Диаса в Лондоне встречал мистер Джонс, заранее договорившийся в приюте, что он снова забирает мальчика на лето. Он привёз Эрни в поместье Малфоев только к ужину, который специально задержали до их прибытия.
Мы с Малфоем-старшим не распространялись о родстве Диаса, но все наши еще с прошлого лета стали догадываться, что он не грязнокровка. Эрни был неплох в стихийной магии, недоступной для маглорожденных, и уже поэтому мог считаться как минимум полукровкой, причём с хорошей наследственностью. Но раз наиболее заинтересованные лица не поднимали эту проблему, все делали вид, что её не существует - даже Драко, из-за своего предубеждения догадавшийся об этом последним и не без помощи Грега с Винсом. Поэтому Диаса встретили дружелюбно, да и сам он держался в нашей компании увереннее, ощущая, что его принимают как своего. За истекший учебный год он прилежно изучал магический мир и понемногу свыкался с мыслью, что его место и родина здесь.
За ужином я поймал себя на том, что меня настораживает нечто неопределённое в Джонсе. Сначала это происходило на уровне подсознания - что-то из его мимики, некоторые его движения словно бы включали во мне звоночек, заставляющий встрепенуться и присмотреться. Я не стал подавлять интуицию и уже осознанно начал наблюдать за Джонсом. Вот, скажем, эта его характерная манера вскидывать голову и глядеть на собеседника сверху вниз из-под приспущенных ресниц - она выглядела бы высокомерной, если бы не была такой непринуждённой и обаятельной. Дело было даже не в ней самой, а в том, что я видел её где-то ещё... да и само породистое лицо Джонса - узкое, сероглазое и белокожее - напоминало мне кого-то другого.
Он заметил моё внимание и вопросительно глянул на меня. Я добавил в ответный взгляд чуточку извинения - 'прошу прощения, случайно засмотрелся и задумался' - и заставил себя не смотреть на него. Увидел я достаточно, теперь оставалось вспомнить или догадаться, но оживлённый застольный разговор не давал мне сосредоточиться, и я на время отвлёкся от Джонса.
Еще днём мы с опекуном договорились после ужина согласовать расписание наших дел на предстоящие каникулы, поэтому сразу же из-за стола мы направились в кабинет. С нами пошёл и Джонс. Судя по тому, что он последовал за нами без приглашения, Малфой и с ним договорился заранее. Поскольку Джонс заботился о нашей компании добровольно и ответственно, я приготовился выслушивать планы с его участием.
Но разговор начался совсем не с этого. Когда мы расселись по креслам, Малфой с едва заметным колебанием в голосе обратился ко мне.
- Гарри, до обсуждения дел мне хотелось бы попросить тебя о небольшой любезности для нашего общего знакомого. Как тебе известно, мистер Джонс полностью разделяет наши интересы и намерения, он готов оказать любую помощь, какая нам потребуется. Полагаю, он заслужил немного доверия и откровенности с нашей стороны.
Малфой замолчал, давая мне время проникнуться его словесными маневрами. Чуть помедлив, я кивнул в знак согласия. Джонс и мне казался заслуживающим некоторого доверия, и это было немало - по моему мнению, полного доверия не заслуживал никто.
- Я имею в виду недавние события в Хогвартсе, - продолжил мой опекун. - Мистеру Джонсу известна министерская версия, но тем не менее он предполагает, что ты знаешь об этом деле больше. Поэтому он хочет задать тебе несколько вопросов.
- Не факт, что я на них отвечу, - я добавил в голос неудовольствия и обратил взгляд на Джонса. - Мистер Джонс, что заставляет вас считать меня таким осведомленным? - Тот кинул быстрый взгляд на Малфоя, и я понял, что они строили догадки вместе. - Ладно, можете не отвечать. Что именно вас интересует?
