Юрий Иванович - Торговец Эпохами. Спасение из Ада.
Обзор книги Юрий Иванович - Торговец Эпохами. Спасение из Ада.
Юрий Иванович
Торговец Эпохами. Спасение из Ада.
ТОРГОВЕЦ ЭПОХАМИ
КНИГА ВТОРАЯ
СПАСЕНИЕ ИЗ АДА
Пролог
Группа из пяти человек маленькими шажками приблизилась к предполагаемой ловушке. Двое из них с помощью биноклей просматривали заиндевевшую от мороза траву всего на расстоянии десятка, пятнадцати метров впереди, а трое начали интенсивное обсуждение. Хотя первые слова все относились к категории ругательств:
- А…, и…, тудыть…! Как меня уже достали эти хитрожопые неандертальцы!
Мужчина с замашками командира со злости сплюнул в сторону. Правда перед тем внимательно определил место попадания, а указательный палец так и оставил на курке хищно замершего автомата.
- Не только тебя одного, - ответила ему черноглазая женщина с почти сросшимися на переносице бровями. - Только вот давно уже пора признать, что они далеко не дикари. Сам ведь говоришь, что хитрые.
- Ага! Еще и наглые, безрассудные и тупые фанатики! Всех пострелять надо, всех! Я бы на месте этого…, - ни имени он не назвал, ни другого определения, только со злостью еще раз сплюнул: - Тьфу, что б его!…Сразу бы ядерную бомбу кинул.
- Ничего,- отозвался другой мужчина, говоривший на русском языке с явным акцентом, - Как бы там ни было, но мы еще живы и почти приблизились к нашей цели.
- Вот именно, что почти! - брызгал от недовольства слюной старший в группе. - Холодрыга с ума сводит. А от голода у меня уже кишки свело, скоро вас по очереди жрать начну.
Не прекращая внимательно рассматривать окружающие с двух сторон тропу крутые склоны, черноглазая красотка фыркнула:
- Смотри, Васек, не подавись только. Если сам раньше на корм не пойдешь…
- Меня есть нельзя. - Строго возразил тот.
- Это почему? - говорящий с акцентом воин не спускал взгляда с тыла. Там виднелся густой лес покрытый густым инеем, а в нем пряталось несколько волков, уже парочку дней идущих по следам группы. - Ты вроде как толще всех.
- Эх, Курт, какие вы все-таки немцы тупые. Широкую кость - принимаешь за сало. И потом я все-таки командир, можно сказать отец родной. Без меня вы сразу пропадете. Ну и напоследок, я ведь вон скока мухоморов съел, отравитесь.
- Мухоморов? - смешно передразнил немец. - Ты ведь утверждал, что жуешь сыроежки?
- Врал. Хотел вызвать у вас зависть и мобилизовать для лучшего наблюдения за почвой. Вон как вокруг нас ловушки мелькают. - Василий тоже не отводил напряженного взгляда от крутых склонов: - Дана, может все-таки постараемся пройти поверху?
- Сам ведь понимаешь: и силы потеряем и часа полтора времени, - отозвалась черноглазая, - И обратилась к наблюдателям с биноклями: - Сильва, Петруха! Вы спите или уже заледенели? - выждав паузу, добавила: - Если заледенели, то мы вас на мясо пустим.
Василий хохотнул:
- Вот это верно! У Сильвы такой окорочек аппетитный!…
Но тут же благоразумно замолк, потому как вышеназванная женщина опустила бинокль и с надменным взглядом обернулась к старшему группы. Причем прекрасно зная, что не сама надменность или ярость пугает ее врагов и смущает боевых товарищей. Все лицо у Сильвы было обезображено бугорками и рытвинами, словно после оспы, и несколькими еще больше уродующими шрамами. Сама она этим нисколько не комплектовалась, зато использовала свою внешность в любом случае, без всякого сомнения, а порой и повода:
- Васька, ты на мой окорок не заглядывайся, а то я тебя и живьем загрызть могу. Даже жарить не придется твою кость широкую. Сырым упадешь в желудок за милую душу…
- Ну вот, лишний раз убеждаюсь в своей правоте: нет хищника страшнее в мирозданье, чем женщина с гранатой на заданье. По сравнению с тобой, эти местные неандертальцы добрыми детками кажутся. Рассмотрела что-то?
Женщина протерла глаза и опять приставила к ним бинокль. Перейдя к комментариям:
- Ночью бы мы здесь не прошли, очень тонко все подготовили. Заметила сразу три спусковых системы, может быть и четвертая… Но так и не поняла что именно и откуда на нас должно покатиться. Растяжки проложены вон к тем странно изогнутым осинам на склоне справа, рассмотреть лучше не могу, но скорей всего это они должны разогнуться и свалить на нас, то ли камнепад, то ли еще какую напасть.
- М-да, - взгрустнул Василий. - Неужели придется обходить? Чего молчишь, Петруха?
Самый молодой парень в группе, двадцати четырех лет отроду, довольно фыркнул:
- Семафор нашел! Спуск стоит чуть выше по тропе и контактирует вон с той сосной на самой верхушке склона слева. Если бечева ослабнет, то там упадет вон та, боковая одинокая ветка. Такой сигнал будет виден за десяток километров.
- «Заякорить» на другом месте сможешь? С учетом, что не знаем о сути самой ловушки.
- Запросто! Пусть только Сильва мне под ноги смотрит, да наводку на те три «спуска» даст. А вы от греха подальше к лесу вернитесь. Двигаю?
- Давай! - благословил старший группы. - Сильва, присмотри.
Трое стали оттягиваться назад, не снижая бдительного наблюдения за окрестностями, тогда как парень по только ему и Сильве понятной траектории проскочил метров на двадцать по тропе вперед, перерезал тоненькую, почти невидимую бечевку и, не снижая натяжения, чуть сдвинул конец по левому склону. Там уложил в промоину от дождя и закрепил на вбитый между камнями колышек. Сигнальная ветка на верхушке сосны при этом даже не шелохнулась. Петр уже вернулся почти на свое прежнее место, как Сильва подняла общую тревогу:
- Сверху кто-то спускается! Не скрывается! Да и вообще прет как кабан! Мы отходим! Прикройте!
Но только она с парнем бросилась бежать вниз по тропе, как выше установленной ловушки из-за поворота появилась огромная туша местного хозяина. И совсем не кабан, а хищник во много раз опаснее. Почти черный медведище наверняка уже издалека почувствовал запах человека, поэтому спешил к добыче ничего не разбирая и не рассматривая на своем пути. Заметив поспешно удирающую пару людей, он только взревел от азарта и ускорил движение. Видно тоже давненько мечтал подкрепиться свежатиной.
Василий вздохнул, поднимая автомат и ловя на мушку приближающегося хищника. Стрелять не хотелось, слишком уж далеко разнесется звук выстрела, но делать было нечего. Не бегать же по лесу от оголодавшего медведя. Разве что ловушка зверя остановит.
Остановила. Даже больше чем остановила. Оказывается осины где-то там чуть выше по склону, сдернули своими стволами огромное бревно, с торчащими на метр в стороны сучьями. Эдакий таран ощетинившийся оглоблями. Оставалось только поражаться мастерству тех, кто строил данную западню: бревно взлетело со склона, по инерции устремилось вниз, затем из-за натяжек изменило направление полета и шумящим смерчем пронеслось над тропой. Создалось такое впечатление, что полет бревна сотни раз отрепетировали и подогнали его отростки с точностью до пяти сантиметров. Именно столько оставалось свободного пространства до земли и до склонов. Проходи вверх отряд хоть из двадцати человек, всех бы размазало, поломало, разорвало и покалечило.
