Гарри Поттер и эффект снов (СИ) - Ильин Виктор Владимирович

Гарри Поттер и эффект снов

Глава 1. Сквозь огонь и боль (исправлено)

Темнота комнаты под лестницей. Воздух густой, пропитанный запахами пыли и плесени. Гарри, сжавшийся в углу на старом матрасе, слышит тяжёлые шаги Вернона. Этот звук всегда предвещал беду.

— Сколько раз тебе повторять, выродок? — Вернон кричал, его голос был хриплым, с явным привкусом перегара. Он не просто говорил, он буквально выплёвывал каждое слово. Лицо его багровело от ярости. — Эти странности, эта магия в моём доме! Я такого не потерплю!

Гарри не успел даже открыть рот, как первый удар сотряс его тело, и он врезался в стену с такой силой, что посыпалась штукатурка. Кости затрещали, дыхание перехватило, и перед глазами поплыли звёзды. Но Вернон не остановился. Новый удар, потом ещё один, подзатыльник и ещё пинок! Кулаками, руками, ногами! Каждый из них был сильнее предыдущего. Боль скручивала Гарри и душила хлеще, чем когда-либо, терзала тело без какой-либо жалости и капли сострадания. Он пытался закрыться руками, но что может семилетний ребёнок против здорового пьяного мужика?

А Вернон по пьяни жалости не знал. Бил, удовлетворяя свою злобу и воистину конское ЧСВ. Каждый удар был ему в радость, как будто Гарри был не живым существом, а... Нет, пожалуй, даже боксёрские груши так не колотят. Как только эго мудака было утолено, Вернон выдохнул и шагнул назад. Сухо выплюнув последнее ругательство, он схватил бутылку «Бурбона», захлопнул дверь и пьяной, пошатывающейся походкой покинул кладовку.

Гарри остался один. Боль поглотила его, а слёзы катились по щекам. Не в силах понять, когда всё это закончится и даже когда началось, он боялся, но в то же самое время желал, чтоб этот раз стал для него последним. Мальчик плакал, зарываясь лицом в старый матрас, и почти не замечал, как его сознание поглощает тьма.

***Когда Гарри открыл глаза, мир вокруг, мягко говоря, был чужд и опасен. Для начала он был «на свежем воздухе», так сказать. Вместо знакомых стен — мир разрушений. Пламя и дым, выстрелы и крики — всё казалось очень реальным. Он ощущал, как боль всё ещё отдаётся в теле, будто Вернон только что оставил на нём следы своей нездоровой деятельности. Рёбра ломило, левая рука едва шевелилась, а ног он вообще почти не чувствовал.

Гарри попытался подняться, но каждый мускул отказывался. Он вздрогнул от боли и зацепил взглядом разрушения везде, куда бы он ни бросил взгляд: горящие здания, обгоревшие трупы. Это было ужасное место — это было место, где каждый звук, каждое движение казались чуждыми.

Инстинктивно мальчик потянулся к своей магии, как делал это не раз, иначе бы просто не выжил, но её почти не было. Это пугало, особенно в такой обстановке. В голове звенело от боли, и всё вокруг слегка кружилось.

И вдруг он почувствовал, что кто-то приближается. Мужчина в полном боевом обмундировании, лицо скрыто под шлемом, а его глаза — непроницаемые и строгие. Гарри только теперь осознал, что перед ним стоит кто-то вроде военного, с оружием и взглядом, не допускающим возражений.

— Эй ты! — низким, суровым голосом произнёс он. — Ты жив? Мужчина наклонился, осматривая Гарри с тревогой.

Гарри попытался что-то сказать, но из горла не вышло ни слова. Только слабый, хриплый шёпот. А мужчина меж тем не церемонился.

— Не знаю, насколько ты живой, парень, но нам тут с тобой не место. «Слишком открытое пространство», — сказал мужик, и Гарри почувствовал, как его поднимают с земли, но боль была для таких фокусов слишком сильной, и перед глазами снова потемнело.

Но Шепарда это не остановило. Измождённого ребёнка он быстро подхватил его на руки и отнёс в ближайший дом. Осторожно, стараясь не создавать лишнего шума, он прижал ногой мусор, чтобы освободить место, и уложил мальчика на полу. Пол был покрыт обломками, но это было самое безопасное место, какое он смог найти в этой пылающей зоне.

Шепард быстро распаковал свою стандартную аптечку. И, принимая решения, на ходу, изменил стандартную дозу стимулятора. Та была слишком велика для ребёнка, особенно в его состоянии. Он аккуратно ввёл нужные значения в инъектор, прижал его к предплечью ребёнка и ввёл дозу лекарства вперемешку с энергетиком.

Гарри вздрогнул и открыл глаза, сознание плыло, и он не понимал, где находится, к тому же всё ещё чувствовалась слабость. Он лежал, по ощущениям, под углом на неровном, видимо, бетонном полу. Над головой висел кусок потолка, который чудом не обрушился.

Боль притупилась. Лекарство начало действовать, но слабость и усталость не отпускали. Гарри попытался пошевелиться, но куда там, каждый мускул весил тонну. Мальчик прищурился и увидел перед собой человека в броне, наклонившегося над ним.

— Кто... Кто вы? — слабым голосом выдавил Гарри. Горло пересохло, а дышать удавалось с трудом.

Человек нахмурился, достал флягу и протянул её мальчику. — Попей, — произнёс он сурово.

Гарри сделал несколько маленьких глотков. Вода обожгла пересохшее горло и принесла облегчение.

— Кто я — неважно, — наконец ответил Шепард, убирая флягу. — Вопрос в том, как ты сюда попал. Здесь идёт война, это не место для детей. Тем более в таком состоянии.

Он начал осматривать Гарри, легонько прощупывая его рёбра через одежду. Мальчик вскрикнул от боли и отшатнулся.

— Эй, полегче! «Больно...» — прошептал Гарри, сдерживая слёзы.

Шепард нахмурился, но продолжал, теперь ещё более аккуратно.

— Я не знаю... — Гарри пытался говорить, но голос дрожал. — Я просто спал... А потом... Оказался здесь.

Он отвернулся, опуская глаза. Слова звучали нелепо, и это ещё, если смягчать формулировки, а по правде сказать, так лютейший бред же! Как есть бред! Даже в его собственных ушах!

Джон Шепард на мгновение остановился, глядя на мальчика. Хотя лицо оставалось непроницаемым, в голубых глазах мелькнуло что-то похожее на сомнение. И Гарри его прекрасно понимал.

— Ладно, — сказал Джон наконец. — Это уже не важно. Сейчас главное — вытащить тебя отсюда.

Он ввёл Гарри дополнительную дозу обезболивающего, видя, как мальчик едва сдерживает слёзы. Что, на его взгляд, было неудивительно: пареньку сильно досталось, и что самое паршивое, досталось от людей. Слишком свежими были следы кулаков, человеческих кулаков, но сейчас было не до этого.

— Поднимайся, лекарство должно было уже помочь, нам надо уходиять отсюда, — сказал Шепард, протягивая руку и помогая Гарри, встать. — Слушай внимательно. Нам нужно выбираться, и ты должен делать всё, что я скажу. Понял?

Гарри молча кивнул. В груди всё ещё ныло, но эта боль была лишь бледной тенью предыдущей. Руки и ноги всё ещё слушались плохо, но он решил хотя бы попытаться сделать хоть шаг. Ведь не знал, где находится, но точно понимал одно — оставаться там, где он сейчас, опасно.

Джон помог ему подняться, поддерживая за плечо. Мальчик пошатнулся, но сумел удержаться на ногах. — Ты молодец, — сказал Шепард, сдержанно похлопав его по спине. — Теперь держись рядом. Не отвлекайся и делай, что я говорю. Скажу падать — падай. Скажу сидеть — сядешь. Только так мы оба сможем выбраться отсюда живыми.

Гарри снова кивнул, сдерживая подступающие слёзы. Боль почти исчезла, но её место вольготно заняли страх и омерзение. Этот мир был чужим, жестоким и реальным, слишком реальным. Его взгляд упал на искорёженное тело, лежавшее в нескольких метрах от них. Его передёрнуло, и его едва не стошнило. Он поспешно отвернулся, закрыв глаза, чтобы прогнать ужасное зрелище, потом слегка приоткрыл, глядя в другую сторону, но лишь наткнулся на разорванного на три части человека, и вот тут Гарри всё же вырвало желчью и кровью.

Шепард это видел, но отнёсся философски: на фоне некоторых новобранцев и уж тем более гражданский паренёк держался молодцом. Он мягко сжал его плечо и подбодрил: — Голову вверх, парень. Мы выберемся. Желчь проглоти, дыши ровно и следуй за мной.