Вечный лед (ЛП) - Грабб Джефф
Обзор книги Вечный лед (ЛП) - Грабб Джефф
Перевод Владимира Обручева по заказу издательства, который не вышел в печать из-за низких продаж предыдущих книг по Magic: The Gathering.
Джефф Грабб
Вечный лед
Благодарности
Этот роман основан на приложении «Ледниковый Период» для игры Magic: The Gathering, и тем самым представляет вклад неистощимого источника разных талантов. Автору было приятно узнать работу Джона Тайнса, Дарлы А. Уиллиса, Скаффа Элиаса, Джима Лина, Криса Пейджа и Дейва Петти, которые добавили эту главу к истории Доминарии, по первоначальному созиданию этого мира. В частности, я хотел бы поблагодарить Шона Карнса, который все время храбро отслеживал первоначальные замыслы и историю за картами и границами дополнительного текста.
Я хотел бы также поблагодарить тех, кто бродил по землям Льда до меня: еще раз Джона Тайнса за его рассказ «Кьелдорское празднество», впервые появившийся в журнале «Duelist», и Джеффа Гомеса за графическую поддержку истории. Я высоко ценю возможность присоединить свой голос к хору.
Посвящение
Питеру Арчеру, который занял мне место в автобусе
О Кьелде, Келде, кьелдорцах и келдонцах
История не всегда добра по отношению к тем, кто писал ее. Личности, места и предметы с похожими именами и названиями существуют в различные моменты временного континуума, путая и не давая историкам возможности найти смысл или просто связи между ними. У короля Дариена Доброго был внук по имени Дариен, который в свою очередь назвал Дариеном своего сына, а историки называют первого Великим, второго Лысым, а третьего – Глупым. Затем имя Дариен исчезает на несколько поколений и появляется снова или, что еще хуже, его начинают предпочитать для королевского дома другой страны. И тогда большинство историков махнули на это рукой и начали нумеровать Дариенов, поскольку не видели другого способа сохранить душевное равновесие.
В Доминарии такая проблема существует в отношении двух государств, разделяемых бездонной пропастью времени и несколькими тысячами миль открытого океана – государстве Кьелдор на Терисиаре и государством Келд на далеких землях Владений. Благодаря судьбе и удаче оба начали упоминаться недавно, но следует разъяснить читателю, что это – не одно и то же место.
Кьелдор, с которым мы будем иметь дело в этой книге, во время Ледникового Периода являлся одним из государств Терисиара, занимая примерно те же земли, что и Аргив во времена Войны Братьев, и те же, где в итоге появится объединенное возрожденное государство Аргив (еще одна шутка истории, любящая дразнить историков). Это королевство состояло из пригоршни окруженных стенами городов, в том числе Солдева, Крова, и Кьелда. В конце Ледникового Периода его столицей был не Кьелд, названный в честь основателя государства, где находился летний королевский дворец, а Кров, который был больше и располагался ближе к центру страны. Жители этих земель были известны как кьелдорцы.
С другой стороны, государство Келд до сих пор существует в мире Доминарии и гордится своей долгой и бурной историей. Оно располагается через несколько океанов от Кьелдора и Терисиара в землях, называемых Владениями. Коренные жители Келда около тысячи лет назад вели знаменитую разрушительную войну с фирексийцами, и не так давно совершили вторжение в Ямураа. Они известны как келдонцы, а их полководцы овеяны славой за свою доблесть на поле боя.
Любое родство между Кьелдором и Келдом является в лучшем случае смутным, хотя некоторые ученые предполагают, что одна страна была основана беженцами из другой. Такой историк никогда не может подтвердить, но и не отрицает сути дела, и чувствует, что обязан предупредить читателя в надежде избежать дальнейшей путаницы.
Примечание редактора: Война между Фирексией и келдонцами подробно рассказана в романе Лорен Коулмен «Порода Героев». Современное вторжение келдонцев в Ямураа описано в книге Вэнса Мура «Пророчество».
Пролог
Наследие
Неправильное понимание, свойственное обсуждению истории в терминах «эпоха» состоит в том, что случайный читатель предполагает, что все эпохи имеют одинаковую длительность и поэтому равны. Время Братьев длилось несколько десятилетий, а Эпоха Тьмы – несколько сотен лет. В зависимости от точки отсчета Ледниковый Период продолжался больше двух тысяч лет, и все это время, за исключением самого конца, оставался для современного историка молчаливым как сугробы.
От того времени сохранилось лишь несколько записей, и, в результате большинство предполагает, что это был спокойный период, когда человечество объединялось перед лицом ухудшавшихся зим или бежало в теплые страны, испугавшись приближающихся ледников. Кроме того, в этот период времени возникли современные народы Терисиара, а магия обрела свое нынешнее состояние. Это было время, когда мироходцы раскачивали мир, когда огромные звери эволюционировали, чтобы противостоять холоду, когда маги раскрывали величайшие тайны своего искусства.
От Ледникового Периода до современного нам мира прошло лишь двенадцать столетий, меньше, чем даже половина великой эпохи ледников. Тем не менее, мы рассматриваем современный мир как постоянный и прочный, а прошлое нужно лишь для обсуждения, препарирования и, в конце концов, отбрасывания.
Но прошлое остается с нами, и мы несем его с собой в наше будущее.
Вокруг устало тащившейся сквозь снег фигуры кружился холодный ветер. Сильные порывы северного ветра разрывали снежинки на части, превращая их в острые кусочки льда, и рвали ими незащищенную кожу вокруг глаз человека.
Фигура споткнулась – тяжелый снег скрыл невидимый овраг. Затем она медленно поднялась и, шатаясь, двинулась вперед. Снег уже засыпал следы за ее спиной и прикрыл широкие ямы в тех местах, где она спотыкалась раньше.
Боровшаяся фигура была одета как воин. Толстое шерстяное одеяло из стеганых доспехов, перехваченных на талии металлической цепочкой, прикрывало грудь и спускалось до колен. Другие куски ткани, покрывавшей металлические пластины, защищали плечи, руки и икры. С одной руки кусок ткани был сорван, открыв тяжелую подкладку из хлопка. В других местах сквозь прорехи в доспехах проглядывали шерсть и мех.
На солдате была надета коническая металлическая шапка, похожая на гоблинскую хижину, на ее каркас были натянуты куски фетра. Тяжелые нащечники хлопали воина по лицу, ударяясь о толстый шарф, который с трудом сдерживал холодный ветер. Между слоями виднелись только глаза с замерзшими ресницами, казавшиеся лишь темными ямами на иссеченном льдом лице.
Солдат снова споткнулся, но на этот раз после того, как он поднялся, с другой руки отвалился кусок доспехов. Человек мгновение постоял среди вертящегося снега, глядя на порвавшиеся кожаные ремешки, пока пластина слабо хлопала на ледяном ветру. В конце концов, он схватил металлическую пластину и оторвал совсем, разорвав последний ремешок, который и крепил ее к его шерстяной одежде. Он выбросил бесполезный кусок металла. Белая буря тут же подхватила его, и он даже не слышал, как тот упал на землю. Буря поглотила брошенную пластину так же легко, как и все остальное.
Солдат выругался. Было бы лучше быстро погибнуть от рук гоблинов, нежели долго умирать от холода и крошечных осколков льда. Словно в ответ на его грязную речь снова поднялся ветер, и воин сложился вдвое, пока тот хлестал его еще большим числом ледяных иголок.
Погода не заставила солдата прекратить ругаться. Более того, она, казалось, расширила список целей. Вместо того чтобы просто проклинать свои плохо подогнанные доспехи, он ругался в адрес квартирмейстера, который их выдал, и оружейника, который крепил их к украшенной ткани. Он проклинал своих собратьев-солдат, которые умерли на расстоянии многих миль у него за спиной, гоблинов, которых их убили, и самого генерала Мартона Стромгальда.
