Владимир Романовский - Полезный Груз
– То при сифилисе. В космосе сифилиса нет.
– Вот всегда ты такой. Тебе бы такое на футболке написать и на парад выйти, Дубстер – «В космосе сифилиса нет!» Я не собираюсь здесь загибаться в столь юном моем возрасте, и тебе не советую, но если будешь упрямиться – найду еще кого-нибудь в партнеры.
– Краута.
– А хоть бы и Краута. Он книжки читает, он умный, он наверняка знает, чем этот вояж нам грозит. Вот ты скажи – на Ганимед мотаются уже двадцать лет, из семи разных стран. Скажи – почему никто из вернувшихся не выступает по телевизору? Не пишет мемуары? Почему их нигде не встретишь? А, сынок? Это же не сериал былых времен о путешествиях к далеким галактикам, это настоящее шоу, из жизни – всем интересно. Но все молчат.
– Это они тебе пример подают, Дауди. Болтал бы меньше, слушал бы больше, глядишь и поумнел бы.
– Ладно. Даю два дня на раздумывания, белый брат мой.
– Да не надо мне. Если хочешь знать, самый удобный момент для побега – во время лекции в конференц-зале. Народу много, лектор охрану усыпляет за десять минут. Решеток нет, карниз широкий, если на руках повиснуть – до земли метра три.
– Ты серьезно? – Дауди прищурился.
– Не очень. Но это практичнее, чем то, что предлагаешь ты.
***
Небольшое помещение, куда привели Дубстера, напоминало звуконепроницаемые камеры для допроса в участке. Стол такой же, два стула, направленный свет сверху, окон нет, камера слежения под потолком. Дубстер присел на край стола и стал ждать. Вскоре дверь открылась, и в комнату вошел…
– А, вот кого не ждали! Сам, лично капитан Доувер! Приветствую, – сказал Дубстер, не меняя позы.
Доувер, мулат чуть за тридцать, крепко сбитый, коротко остриженый, в военной форме, закрыл дверь, потянулся к потолку, выдернул из камеры шнур, обошел стол, и сел.
– Здравствуй, Дубстер. У меня к тебе дело.
– Не может быть.
– Мне нужен верный человек.
Дубстер промолчал.
– Дело секретное.
Дубстер снова промолчал.
– Риск не очень большой.
Дубстер оскалился.
– А выгода большая, – заключил Доувер.
– Капитан, – сказал Дубстер, – идите-ка вы от меня со своими делами…
– Не спеши, Дубстер.
– Мне обещали, что меня отправят на Ганимед. И тоже сказали, что дело. С риском связанное. Я не собирался, мне и в Горной Земле было неплохо.
– Ганимед от тебя не уйдет. Мое дело именно с Ганимедом и связано.
– А, даже так.
– Да. По выполнении моего задания ты получишь три миллиона сверх обычного вознаграждения, и чистый лист. Совсем чистый. Жить можешь где угодно. Не нужно будет возвращаться в Горную Землю. Единственное условие – нужно чтобы ты не появлялся в Йоганнесбурге или в Кейптауне. Можешь уехать – хоть в Англию, хоть в Америку, хоть в Португалию. Даю две минуты на обдумывание. Соглашайся или отказывайся.
А капитан, стало быть, работает на Пейлоуд, подумал Дубстер. Ишь ты, такой весь чистый, не человек, а свод армейских правил, а вот поди ж ты. Не ожидал. Если я соглашусь, он мне расскажет суть дела, и, судя по всему, знать эту суть опасно.
Чего это я им понадобился? Что такого нужно сделать на Ганимеде? Замочить кого-то? Никакие важные люди на Ганимед не летают, а если убрать кого-то из экипажа, например, буде он слишком много знает, сделать это можно гораздо менее экзотическим способом. Например, при пересадке в пространстве – выкинуть … в отходный люк, или чего у них там … нам пока что не объяснили…
Ну, допустим, он мне что-то вещает, какую-то тайну великую. Я справляюсь с «заданием» успешно. Что мне светит после этого? Уберут меня при первой же возможности, не так ли?
– Нет, не хочу, – сказал он.
– Никто тебя убирать не будет, – заверил его Доувер. – Незачем. Лишняя трата ресурсов. Если и расскажешь кому-нибудь – не поверят.
– Журналисту, например?
– Журналист, который об этом напишет статью, вылетит с работы, и вряд ли найдет другую. Все журналисты прекрасно это понимают. Не девятнадцатый век на дворе, Дубстер. А, да, и девушку твою освободим. И чистый лист у нее будет.
– Девушку? – удивился Дубстер.
– Как ее … Ридси, кажется? Да, точно. Ридси. Освободим.
При чем тут Ридси, подумал Дубстер, я эту Ридси и не видел-то никогда, только слышал разное. Но разубеждать капитана он не стал.
– Две минуты прошло. Согласен?
Дубстер улыбнулся мрачно.
– Понятно, – сказал капитан. – Дело такое, Дубстер. По подсчетам количество вещества, которое мы добываем на Ганимеде, стремительно уменьшается там, где мы его добываем.
– Гелий-двадцать? – спросил Дубстер небрежно.
Капитан нахмурился.
– Обойдемся без груздей, Дубстер. Гелий-двадцать не добывают, его синтезируют, и, помимо этого, гелий-двадцать – сленговое название. Ты ведь, вроде, уже неделю здесь околачиваешься, мог бы чему-нибудь научиться у инструкторов. И я уверен, что научился.
– Ладно, – сказал Дубстер.
– По непроверенным сведениям на некотором расстоянии от того места, где мы добываем указанное вещество, есть так называемый РВК, или регион высокой концентрации. Его пока что не застолбили, потому что о нем не знают. Нужно застолбить. Но сделать это нужно с опаской. Ты должен будешь, никому ничего не говоря, отлучиться, добраться до нужного места, и записать координаты. В общем, это всё.
– Всё?
– Ну, еще вернуться нужно будет.
– А что я скажу остальным?
– Что ушел на задание.
Дубстер скосил глаза на камеру под потолком.
– Нас никто не слушает? – спросил он.
– Нет.
Капитан даже не понял сперва, что именно произошло. Только что он стоял перед столом и смотрел на Дубстера. Теперь он лежал на столе плашмя, лицом вниз, и его собственный личный пистолет приставлен был к его же, капитана, шее.
– Вещай все как есть, – сказал Дубстер. – На самом деле. Мне-то терять нечего, а тебе, кажется, повышение скоро дадут. Вещай, вещай.
– Дурак ты, Дубстер, – сказал Доувер.
Дубстер приподнял голову капитана и долбанул его лицом в стол. Не очень сильно.
– Обойдемся без груздей, как ты и сказал, Доувер. Вещай.
– Я тебе поведал все как есть! Идиот!
Дубстер распрямился и отпустил капитана. Пистолет, вернув предохранитель в изначальное положение, он положил на стол.
– Действительно никто не слушает, – сказал он. – Какая радость. А только деньги вперед, солдат.
Капитан некоторое время ошарашенно смотрел на Дубстера. Взяв со стола пистолет, он небрежно сунул его в кобуру. Потер шею.
– Подонок, – сказал он. – Неисправим ты, Дубстер.
– Деньги вперед, – повторил Дубстер.
– Хорошо. Впрочем, нет, не очень хорошо. Половину.
