Павел Корнев - Без гнева и пристрастия
— Удачно? — выглянула из спальни Марианна.
— Нормально.
— Тогда спать, — зевнула девушка. — Можешь присоединиться, если не будешь распускать… руку.
Она выключила свет, а я задумчиво уставился на перебинтованную кисть. Стиснул ее в кулак и покачал головой.
— Да нет, руки.
Но спать лег на диване.
Проснулся от дребезжанья будильника. Хлопнул по железному чудовищу, отправился в ванную и уставился на отражение помятой физиономии.
В таком виде на работе показываться точно нельзя.
Я аккуратно разбинтовал правую кисть и без особого удивления обнаружил, что опухоль полностью спала, а пальцы шевелятся, будто новенькие. Неожиданностью стало исчезновение пары шрамов: старые никуда не делись, а вот полученные пару месяцев назад будто корова языком слизнула. Дело точно было во взбесившихся сущностях, но как им удалось отмотать время назад, я просто не представлял.
Не стал и голову ломать. Забрался в ванну, принял контрастный душ, насухо вытерся вафельным полотенцем. Самочувствие немедленно улучшилось, и я даже рискнул побриться. После похлопал себя по щекам смоченными одеколоном ладонями, залепил кусочком пластыря единственный порез и насыпал на щетку зубного порошка.
Когда вышел из ванной в одном лишь обмотанном вокруг бедер полотенце, заспанная Марианна уже сидела на диване и клевала носом.
— Тебя машиной переехали? — встрепенулась она при моем появлении.
Я оглядел синяки на ребрах, к которым за вчерашний вечер добавилось несколько новых, и поморщился:
— Пытались, — потом попросил: — Иди спать.
— Закрою за тобой, — зевнула девушка.
— Мне надо переодеться.
— Я не буду смотреть.
— Марианна!
Девушка презрительно фыркнула и ушла в спальню.
— Сегодня ты возвращаешься домой! — напомнил я, распахнув платяной шкаф.
— А ты не сводишь меня на танцы? — раздалось вдруг в ответ.
Я от такого предложения просто дар речи потерял.
— О танцах уговора не было, — отрезал, натягивая брюки.
— Тебе вчера три раза звонили.
— И что?
— И я каждый раз говорила, что ты спишь.
— Именно об этом мы и договаривались, не так ли? — напомнил я.
— Именно об этом, — подтвердила Марианна. — Но, когда меня просили представиться… — девушка выдержала паузу и тихонько рассмеялась, — я отвечала, что это не их дело. Ты рад?
— Безумно.
— Так мы сходим на танцы?
Я застегнул сорочку, заправил ее в брюки, затянул ремень и только после этого ответил:
— Там видно будет.
— Так я тебя дождусь?
— Можно подумать, если я скажу «нет», от этого что-то изменится.
— Не изменится, — подтвердила Марианна. — Тебе в любом случае придется помочь мне донести вещи до такси.
— Попроси портье.
— Прошу тебя!
Пререкаться со взбалмошной девчонкой не хотелось, поэтому я промолчал. Нацепил на ремень кобуру с табельным револьвером и чехол с запасным спидлоадером, поправил нож, застегнул жилетку и снял с вешалки пиджак.
— Виктор! — выглянула из спальни Марианна. — Так мы идем на танцы?
— Хорошо, — сдался я. — Но к моему возвращению ты соберешь вещи.
— Договорились!
Я обреченно вздохнул, достал с полки шляпу, взял плащ и направился на выход.
В управление приехал одним из первых. Забрал у дежурного корреспонденцию, вызвал лифт и повернулся к сопровождавшим меня детективам в штатском:
— Так и будете ходить по пятам?
— У нас приказ.
— Попейте кофе. Здесь со мной ничего не случится.
Детективы заколебались, но тут послышалось:
— Виктор, подожди! — Ян Навин быстрым шагом пересек вестибюль и отпустил всю ночь карауливших меня полицейских: — Свободны пока. — А когда мы зашли в кабину лифта, он многозначительно заметил: — Ты сегодня рано.
— Придется помотаться по городу, — сообщил я. — Пока есть время, хочу с бумагами разобраться.
— Новые зацепки? — уточнил дивизионный комиссар.
Лифт остановился, я первым шагнул на седьмой этаж и пожал плечами:
— Надо проверить кое-какие версии.
— Ты ведь будешь держать меня в курсе дела?
— Разумеется!
— И не вздумай выйти из управления без охраны.
— Ян, ты издеваешься?
— Во-первых, не Ян, а дивизионный комиссар Навин! — рыкнул на меня бывший напарник. — А во-вторых, не собираюсь тебя в крематорий сопровождать! Ты сунул свой нос куда не следовало и сам не знаешь, куда именно. Или знаешь, но темнишь, что ничуть не лучше. Поэтому без охраны ни шагу. Понял?
Я шумно выдохнул, с трудом взял себя в руки и попробовал обратиться к разуму:
— Ян, сам посуди, как я буду расспрашивать людей с двумя мордоворотами за спиной? Как ты себе это представляешь?
— Никак не представляю.
— Слушай, — решил я тогда свести возможные неудобства к минимуму, — водителя ранили, так? Выдели мне водителя. И прикрыть будет кому, и для дела польза…
Ян пристально уставился на меня и кивнул:
— Хорошо. — Он зашагал по коридору, но сразу обернулся и попросил: — Сегодня должны прислать досье Рея Адоманиса. Просмотри его, хорошо?
— Хорошо, просмотрю, — пообещал я.
— И займись уже покойником из пакгауза!
— На мне еще пара дел висит…
— У тебя помощник есть, — отрезал дивизионный комиссар.
— Как скажешь, — вздохнул я и отправился к себе.
Отпер дверь кабинета, бросил корреспонденцию на стол, снял плащ. Какое-то время простоял у окна, наблюдая, как подсвечивает далекий край Вечности встающее солнце, потом сбросил оцепенение и принялся разбирать бумаги. Дошел до пакета из «Осеннего вестника», мельком глянул фотокопии старых газетных заметок, убрал их обратно и отправился к Навину.
— Держи, — кинул пакет ему на стол.
— Что это? — удивился дивизионный комиссар.
— Твоя бутылка виски.
Ян озадаченно хмыкнул и вытащил стопку фотоснимков.
— «Новая веха! — прочитал он заголовок более чем столетней давности. — Начато строительство подземной железной дороги, призванной связать отдаленные районы города с центром и серебряным рудником»…
— Все еще думаешь, что заброшенная станция — плод моего воображения? — поддел я дивизионного комиссара.
— Нет, — коротко ответил тот, доставая новую фотокопию.
«Ужасная катастрофа!», — гласила передовица. Ниже шло пояснение: «Более полусотни рабочих пропали без вести!»
— «Прибытие „Черного экспресса!“, — взялся Навин за следующую статью. — Представители градостроительного департамента категорически опровергают слухи о некоем „Черном экспрессе“. „Гибель рабочих произошла из-за прорыва безвременья“, — говорят они, но очевидцы утверждают обратное». — Ян раздраженно кинул снимок на стол и уставился на меня: — «Черный экспресс»? Это еще что за бред сивой кобылы?
