Александр Лонс - Договор
Гостиный двор, а за ним Невский проспект… По дороге все время попадаются группки развинченных тинэйджеров — по какой-то причине это место облюбовали питерские проститутки обоего пола. Тусовка компактно расположена на Невском — в теплое время года это преимущественно промежуток от Московского вокзала до Екатерининского садика включительно (местное название — "Катькин сад"). В холодные месяцы, как например сейчас, к ним прибавляется еще вестибюль метро "Гостиный Двор". В качестве мест дислокации выступают также многочисленные садики на придворовых территориях Невского проспекта и сад Мариинской больницы. Кроме того, в Екатерининском садике имеется довольно большой добавочный контингент, который в "Гостиный двор" не ходит. Как правило, это юнцы с чрезмерно выраженными признаками пассивных гомосексуалистов. В летнее время, в период теплой солнечной погоды, значительная их часть перемещается на нудистский пляж под Сестрорецком. В состав их тусовки входит также небольшое количество девочек подросткового возраста — проституток и нимфоманок.
Почему-то в Питере я вспоминаю Москву, и наоборот. Ночь — туда, ночь — обратно. Ленинградский вокзал — я снова в Москве, и здесь у меня другое настроение — московское. Сердце колотится, и мне страшно обернуться. Я выхожу из вагона и, не оглядываясь, бегу через вокзал, на площадь, к входу в метро.
На улице немного подтаяло, под ногами снежная слякоть, сырость, грязь, серость — начало марта. Весь день — какой-то кошмарный сон, вовсе не по событиям, а по ощущениям. Голову никакие идеи не занимают, просто лениво мыслю о людях, о себе — настроение соответствует погоде. Зрение плывет, как будто я под градусом, кажется, что меня шатает, хотя на самом деле все в порядке. Уже перед самым домом поскользнулась и упала в грязь, хорошо хоть удачно — не особо испачкалась, но — штаны мокрые на коленке, а ботинки вообще хлюпали.
Еще в среду мы с Ленкой договорились пересечься на "Кропоткинской", а потом погулять по центру, насладится вечерними красотами города, походить по музеям и посетить Фестиваль самодеятельного кино в Доме Ханженкова на Маяковке. Сначала поперлись в музей им. Пушкина, знакомый и изученный до невозможности. Самым интересным являлось то, что ходишь по залам и думаешь: "Так, ворота такой-то церкви во Флоренции. Да-а-а-а, были, видели. Так, такая-то скульптура, оригинал хранится в Лувре, Франция. Да-а-а, помню, она там очень красиво была установлена!". Вконец задолбала свою спутницу этими беседами. Глупо и по-идиотски все получается. Хочется сказать одно, а с языка срывается какая-то совершеннейшая бессмысленность. Вот всегда так…
Проведя в Пушкинском часа полтора, пошли в Музей частных коллекций. Сами афиши были очень здоровские, даже не знаю, как их описать — как будто классические картины сделали плоскими, приделали множество красивейших декоративных деталей и поменяли цвета на бумажно-афишные. В этом музее была выставка современной художницы Кати Волковой. Ее картины похожи на рисуночки пятилетних детей — те же краски, неумелые лица, огромные глупые глаза — но при этом все пропитаны светом, счастьем, наивностью. Не то чтобы это было красиво, но что-то чувствуешь, глядя на эти картины. Затем обежали постоянную экспозицию музея — странно, ни разу там не была.
Ленке в голову пришла мысль показать мне школу, где она в свое время учила польский. Ну, показала. Идя по этой же улице, мы увидели свет в окнах первого этажа и обилие книг. "Книжный!" — сказали мы. Как выяснилось позже, это оказался знатный магаз под названием "Фаланстер" (Большой Козихинский переулок, дом 10). Вошли. В дверях стоят молодые люди, курят.
— У вас книги есть? — спрашиваем мы хором.
— Да, — отвечает курящий чел.
— Тогда дайте две! — говорю я.
Молодой человек сказал "сейчас дам" и действительно принес книги и дал. Две. Собственного сочинения. Поставил на них по автографу. Пока он подписывал нам свое творчество, началась презентация книги какого-то другого писателя, так и не выяснила — какого именно. Короче, нежданно-негаданно нас занесло на банкет-фуршет-презентацию. Парня с двумя книгами все звали "Спайкер". Вполне милый чел оказался. Увидев у меня на шее ошейник с шипами, спросил, почему это я его ношу. Узнав, что я вроде как гот, с радостью обсудил со мной концерт, на котором мы оба присутствовали и, как выяснилось, стояли на соседних скамьях. Милый и интересный чел оказался. Жаль, что он довольно быстро ушел встречать жену, да так и не вернулся. Правда напоследок, когда мы с Леной возопили, что "окромя него, мы тута никого не знаем!", он показал нам на группу людей и велел держатся их, что мы и сделали. Чудесно — все были пьяны или заняты своими делами. Все, кроме меня. Пили совсем мало, но их всех мгновенно развезло, я выпила хрен знает сколько и при этом была совершенно нормальной, только приятно расслабилась. В конце все, кроме некоторых, рыдали, а мне было страшно весело все на это смотреть трезвым взглядом. Чертовски приятно!
Среди этой компании оказался какой-то мужик с видом оперного Мефистофеля и до крайности вонючими сигаретами. Не знаю уж почему, но я его спросила, где в Москве можно купить череп человека.
— А зачем он вам? — в ответ спросил этот кадр.
— Так, для понтов, — почснила я.
— Тогда — зайдите в магазин "Инферно", это на Сретенке. Правда, сейчас, возможно, он как-то по-иному именуется — название, и местоположение у него периодически меняется. Но вы поймете. Скажете, что от меня. Вот моя визитка, покажете там.
— Спасиба-а-а, — сказала я, не глядя, засовывая визитку в карман. — А что за магаз?
— Там увидите.
К концу презентации, уже перезнакомившись с большей частью присутствовавших там личностей, мы неожиданно выяснили, что двое из них являются членами жюри на фестивале сверхлюбительского кино "СТЫК", на который мы сегодня как раз и собирались.
На фестиваль мы опоздали из-за нашего раздолбайства, и разошлись по домам. Проводила Лену до дома, потом она меня до метро, потом я опять ее до дома, потом где-то на полпути разошлись. Обычно мы какие-то веселые разговоры ведем, сплетничаем, обзываемся, сейчас просто лениво беседовали ни о чем, хоть и безумно приятно. Метро уже закрылось, и я пошла домой пешком. Москва… Москва какая-то нереальная сегодня, картинная, неживая, что-то не так.
Более дурацкого дня я за последнее время и не припомню. Как пришла домой, так сразу и уснула, не умывшись и не раздевшись, хотя понимаю, что это просто свинство.
Утром проснулась после кошмарного сна, во всех деталях воспроизводящего жуткое ощущение невозможности ответить по вопросам экзаменационного билета на сессии, которая прошла лет сто назад. Мимолетная радость оттого, что это был только сон — привет старику Фрейду. Зачем я убила того бандита в подъезде? Могла оставить в живых, это ничего бы не изменило. Или изменило? Не знаю, я ничего не знаю и не понимаю. Я — дура. Нет, дура — глупая, а я не такая уж и глупая. Я — сволочь. Нет, это сказано слишком мягко.
