Игорь Шенгальц - Охотник
На третий день, прямо с утра, дорога завела Себастьяна в лес. Точнее, основной тракт шел в обход, но местные подсказали, что есть короткий путь, который позволит сэкономить чуть не двое суток, и охотник решил срезать. Хорошо утрамбованная тропа петляла, иногда приходилось расчищать проезд от поваленных деревьев и ветвей, но это не доставляло особых хлопот. Зато экономия во времени получалась существенная! Пусть он никуда не спешил, но и тратить понапрасну время не хотел.
Повезло, что снег в этих краях еще не завалил все вокруг, а так – лишь слегка припорошил дорогу, не затрудняя проезд.
Себастьян споро правил каретой, радуясь пению птиц вокруг, от которого он изрядно отвык за годы, проведенные в городе. Ведь когда его или других кандидатов в охотники посылали на задания за пределы Шандора, все их мысли были сосредоточены только вокруг цели. На окрестные красоты они не засматривались. А как же чудесен зимний лес! Деревья стоят нарядные, закутанные в белые шубы, а вовсе не голые, как поздней осенью или ранней весной. Прекрасное время года! То тут, то там суетливо бегают белки, озорно посверкивая глазками-бусинками, неподалеку затрубит лось, лисица мелькнет рыжей тенью чуть поодаль.
А потом все же пришлось остановиться. Прямо на тропе, уткнувшись лицом в снег, лежал мертвец.
Себастьян спрыгнул с козел на землю, подошел к телу и перевернул его. Молодой парень, лет шестнадцати на вид, одетый просто, как одеваются крестьянские дети, только вот пояс у него оказался нарядный – красного цвета, с шитьем, да сапоги новые, почти не ношенные. Открытые голубые глаза безжизненно смотрели в далекое небо. Лицо все скривилось, словно от смертельной муки, да так и застыло навсегда.
Умер он, судя по виду, не так давно – несколько часов, вряд ли больше. Причину смерти так с ходу определить охотнику не удалось, как и обнаружить следы предполагаемого убийцы. Себастьян тщательно обследовал все вокруг. Ничего! Странно, будто мертвец с неба свалился!
Но рядом даже дерева не было. Парень лежал чуть в стороне от ближайших и упасть оттуда никак не мог.
Никаких признаков колдовства охотник не почувствовал.
Лес уже не казался таким чарующе прекрасным. Где-то здесь притаилась смерть! Но лошади вели себя спокойно, терпеливо ожидая, пока человек соизволит отправиться дальше. Значит, опасных зверей поблизости не чуяли.
Но Себастьян, погрузив тело в карету, положил на козлах два заряженных пистоля, проверил, легко ли вынимается меч из ножен и только тогда тронулся в путь. Береженого судьба охраняет! Теперь он ехал иначе, настороженно поглядывая по сторонам, ожидая, что и на него в любой момент могут напасть. Идея срезать путь через лес уже не казалась ему такой заманчивой, как прежде, но не возвращаться же назад!..
Лес внезапно раздался в стороны, и карета выехала в белоснежное поле, лежавшее в лесном кольце. Дорога вела через него прямо к деревеньке в двадцать домов. За деревней вновь густой стеной вставал лес. Почти над каждым домом из трубы столбом поднимался дым. Топили по случаю холодной погоды, а вот в поле по той же причине никого не было.
Карету, подъехавшую к деревне, встретил дружный лай псов всех видов и мастей, ухоженных и сытых. Даже лаяли собаки не зло, а, скорее, лениво, как бы отрабатывая полученную еду.
Пара мужиков с топорами и вилами в руках выглянули из изб, но к карете не сунулись, лишь поглядывали со стороны.
Себастьян тоже не останавливался, правил прямо, выискивая взглядом самый крупный дом, где по обычаям обитал местный голова-староста. Вскоре искомое обнаружилось. Массивный домина с искусной резьбой по всему периметру бросался в глаза издали. Охотник остановил карету и спрыгнул на землю, не забыв прихватить пистоли.
Из дома уже спешил крепкий мужчина средних лет в сопровождении трех сыновей – таких же широких и плечистых, как он сам. От соседних домов отделилось несколько фигур – соседи спешили выяснить, кто это столь нежданно пожаловал в гости.
– Приветствую! – поздоровался Себастьян.
– И вам не хворать! – кивнул голова. – Господин что-то желает?
– Да вот, беда приключилась, – честно признался охотник. – Нашел тут неподалеку в лесу парня мертвого. Может, местный? В карете лежит. Похоронить бы его…
– Мертвый? Ох, и правда, беда! Ну-ка, ребятки, подсобите!
Голова первый бросился к карете, сыновья не отставали. Мертвеца мгновенно извлекли и аккуратно уложили тут же, на землю. Вокруг уже собралась приличная толпа, бабы заохали, кто-то запричитал.
– Знаю его, – мрачно сообщил голова. – Наш он, тутошний. Ванко кличут.
– С утра его видел, – подтвердил один из сыновей. – Только пояса и сапог на нем тогда не было. Да и откуда взяться подобной роскоши?
– Может, украл где-то? – предположил кто-то из толпы.
– Да где тут украдешь? У кого? Я таких сапог ни на ком не видел, да и пояс яркий, красивый!
– А я видел, – вступил в разговор второй сын, – неужто не помните? Человек, который шел к горам!
– Правда! Были на нем сапоги! Я тоже помню!
– И я! А пояс, наверное, в котомке прятал!..
– Так что же, Ванко отобрал у него вещи? Да быть такого не может! Он – парень честный!
– Да кто бы ему так просто их отдал? Может, убил и сам забрал! А тот убил его в ответ?
– Как так? Так не бывает!
– Спокойно! – прервал разгоравшийся спор Себастьян. – Я не нашел рядом с Ванко никаких следов. Значит, где бы он ни раздобыл эти вещи, сделал он это раньше, до того, как погиб.
– Не мог путник босиком уйти! Зима ведь! А значит, Ванко отобрал. Прибил, как пить дать, припорошил снегом и доволен.
– А его самого-то кто?
Внезапно тело парня, лежавшее на земле, зашевелилось. Мертвые глаза, которые Себастьян так и не удосужился прикрыть, все так же бессмысленно таращились вперед, но ноги в блестящих сапогах задвигались, щелкнули каблуки и тут же, в мгновение ока, парень встал с земли.
Толпа испуганно шарахнулась в стороны. Даже Себастьян отступил. Он был уверен – парень мертвее мертвого. Не может он вот так взять и ожить!
Тем временем мертвец пустился в пляс. Ноги его выделывали забавные кренделя, руки безвольно болтались из стороны в сторону, голова свесилась набок.
«Нет, бесспорно, труп!» – решил охотник, пораженно наблюдая эту вакханалию. Бабы, завизжав, прыснули врассыпную. Мужики отошли на несколько шагов, уже приготовив на всякий случай оружие.
Ванко отплясывал свой последний танец. Его тело, прямое, как палка, держалось вертикально лишь каким-то чудом. Словно пояс надежно фиксировал его, не давая сложиться вдвое. Теперь Себастьян чувствовал тот особый холод, который всегда исходил от заколдованных вещей. Бесспорно, и сапоги, и пояс – зачарованы. Именно они сейчас заставляли мертвеца танцевать. А не услышал их охотник потому, что прежде вещи пребывали в дреме, и лишь сейчас пробудились к жизни.
