Евгений Дембский - Флэшбэк-2, или Ограбленный мир
Я бросил окурок на пол и раздавил его каблуком. Аудитория сосредоточенно внимала мне, и я ощущал над ней полную власть. Я окинул взглядом боссов рангом пони лее.
— Джин Уайнстинг. Генерал так называемой «Афро Арми». Казино, заказные убийства, грабежи, наркотики. Остались еще несколько. Сноуден: шантаж, проституция. Миффлин: компьютерные преступления, похищения детей. Шох и Кригер: проституция, нелегальные казино.
Я закурил, поскреб шею и обвел взглядом присутствующих. Все молчали.
— Мы собрали вас для того, чтобы вы поняли, что мы знаем о вас очень много. То, что я перечислил, — лишь часть данных, к тому же весьма общих. Если кто-то желает, мы можем сообщить и более детальные. Поверьте мне, их достаточно, чтобы надолго посадить всех присутствующих за прочную решетку.
— Ну, и?.. — не выдержал Уайнстинг.
— Согласен, я ждал подобного вопроса, — кивнул я. — Следовало бы вас всех ликвидировать, и в стране наступило бы спокойствие. Конечно, так же как и вы, мы знаем, что это не так просто. Все вы влиятельные люди, немалую часть своих денег отмыли и вложили в разного рода законные предприятия. Ваш крах отразился бы на экономике страны, не говоря уже о моральном потрясении. Так что ситуация во всех смыслах патовая. Однако, если что-то в этом роде действительно начнется, это будет намного неприятнее для вас, чем для организации, которую я представляю.
— И которой мы для чего-то нужны… — язвительно бросил Киллик. Он первый, может быть, сразу же после Гайлорда, понял, что похищение не грозит им никакими неприятными последствиями.
— Да, нужны. Очень нужны. Но не стройте иллюзий, господа. В любом случае, я должен это сказать, чтобы вы поняли, что мы готовы на многое. Если наши позиции останутся непримиримыми, вы подставляете не только себя, но и своих детей, своих любимых животных, свои коллекции, гаремы, родителей, не говоря уже о недвижимости. Если мы объявим друг другу войну, то польется все, не только дешевая кровь…
— Как страшно! — рявкнул Миффлин. Сидевший ближе всего Форрестол бросил на него короткий взгляд, после которого Миффлин уставился на крышку стола. Форрестол пошевелил губами, словно разминаясь, и быстро обежал глазами остальных похищенных.
— Допустим, ты нас убедил…
— На «ты» мы не переходили! — перебил я.
— Допустим, вы нас убедили, — бесстрастно сказал он. — Что дальше? Чего вы от нас хотите?
— Это нечто вроде декларации? — вежливо спросил я.
— Допустим…
— Совершена кража. Кража, которая никак не может остаться безнаказанной. Ущерб настолько велик, что кажется даже бессмысленным. Могу рассказать вам, о чем речь, но тогда мы в случае чего будем считать, что утечка исходит от вас…
— Пока что ничего больше нам знать не надо! — поспешно вмешался Форрестол. Похоже было, что он быстрее всех взвесил все «за» и «против» и, по крайней мере временно, взял руководство на себя.
— Мы не предполагаем, что это ваша работа, — сказал я. — Однако если это так, то чем быстрее будет возвращено похищенное, тем лучше будет для всех. Пока что допустим, что это сделали приезжие, но у нас нет о них почти никаких данных. А они нам нужны. Иначе… — я достал из кармана сигареты и закурил, — начнется ад. Я говорю серьезно. Полетит множество голов, что вызовет лавину. Все ваши связи полетят к чертям, а новых вы завязать не успеете. Это все, что я хотел сказать.
Полминуты царила тишина, затем Форрестол что-то пробормотал, видимо, привлекая внимание присутствующих, и, развалившись в кресле, спросил:
— Мы можем посоветоваться?
— Да, но никто не покинет этого помещения без согласия на сотрудничество. Достаточно будет устного. И не требуйте от меня, чтобы я отсюда вышел.
Гайлорд коротко рассмеялся. Все посмотрели на него.
— Я знаю этого господина, — сказал он, глядя на меня. — Один из методов его довольно странной деятельности — говорить правду. Особенно если сила на его стороне. Полагаю, что мы можем считать все им сказанное искренним признанием «уважаемой организации» в какой-то серьезной неудаче. Продолжая рассуждать в том же ключе, мы должны поверить, что, идя на дно, она потянет за собой и нас.
— Думаешь, у них много информации о нас? — спросил Мельмола. — И они не пользовались ею раньше?
— Думаю, есть. — Гайлорд повернулся к цыгану и кивнул. — А не пользовались потому, что мы вне сферы их интересов. Вот они и держали эти свои данные на такой случай, как этот. Полиция и родственные ей службы всегда считают, что легче следить за известными преступниками, чем выслеживать новых.
— Но о чем речь? — не выдержал Сноуден. — Как мы можем им помочь, если не знаем…
— Заткнись… — раздраженно прервал его Форрестол. — Зачем вы его сюда притащили? — укоризненно обратился он ко мне. — Сижу теперь за одним столом с этим дерьмом…
Сноуден несколько раз вздохнул, словно готовясь к долгому воплю. Однако он ограничился лишь тем, что медленно выпустил воздух сквозь сжатые зубы.
— Ну, так и что вам от нас надо? — воспользовался наступившей тишиной Уайнстинг.
Я встал и подошел к консоли. На стене появилась спутниковая фотография окрестностей границы двух штатов. Я показал на место, где было совершено ограбление, а затем комп очертил на экране круг диаметром сантиметров в пятнадцать.
— Все, что вам известно о странных событиях, происходивших на этой территории за последние полгода. Странных — значит исчезновение ваших людей, предательства, незнакомцы, задающие слишком много вопросов, нанимающие людей, хвастающиеся современным оружием, чудаки всякого рода. Словом, все, что не поддается немедленному объяснению. Нам необходимо действовать как можно быстрее. Мы хотим, чтобы вы послали туда всех толковых людей, не обращая внимания на расходы. Пока все. Связь через меня: голосовая почта шестнадцать-шестнадцать-шестьдесят один. Спросить Оуэна Йитса, — добавил я неожиданно для самого себя, представляться я не собирался. Даже не потому, что опасался мести, просто не видел в этом необходимости, но мне казалось, что я читаю во взгляде Гайлорда вопрос: «Интересно, хватит ли у тебя смелости?» В такой ситуации даже гусеница жалит. — Я вас покидаю. Каждый из вас может отправиться следом за мной, естественно, после выражения согласия. Коридор выведет вас на поверхность, там стоят четыре автомобиля. Мы сами их потом заберем. До свидания…
— До свидания! — не выдержал Сноуден. Он явно спешил, и потому слова его прозвучали недостаточно грозно.
— Ты что, нас за хор мальчиков принимаешь? — услышал я вопрос Уайнстинга, прежде чем за мной закрылась дверь.
Ближайшие несколько минут должны были быть для Сноудена не слишком приятными. Я вошел в открытую кабину лифта и поехал наверх. В штабной комнате Саркисян оторвал взгляд от экрана, на котором ссорились предводители подполья. Он улыбнулся и поднял большой палец.
