Брендон Сандерсон - Легион: подноготная
— Он вообще не задумывался как оружие.
— Как и порох, которым поначалу заряжали фейерверки.
— Я ведь упоминал, что мы искали другие способы считывать и записывать информацию в клетки? — спросил Гарвас. — Без применения вируса.
Я кивнул.
— Скажем так, те проекты появились из-за того, что многих из нас беспокоил подход с использованием вируса. Исследования Паноса были приостановлены, так как мы пытались добиться того же результата с помощью аминокислот.
— И все равно следовало обратиться к властям.
— И что, вы думаете, они сделали бы? — Гарвас посмотрел мне прямо в глаза. — Погладили нас по головке? Поблагодарили? Знаете, что случается с лабораториями, которые изобретают подобное? Они исчезают: или переходят под крыло государства, или распускаются. Наши исследования важны и, не скрою, весьма прибыльны. Мы не хотим, чтобы нас закрыли, не хотим, чтобы здесь устроили полномасштабное расследование. Мы просто хотим избавиться от всей этой проблемы.
Он открыл дверь, за которой оказался маленький, опрятный офис. Со стен на нас смотрели актеры фантастических фильмов: их фото с автографами в одинаковых рамках украшали помещение.
— Вперед, — сказал я аспектам, удержав Гарваса.
Войдя в офис, троица принялась рассматривать и трогать предметы на столе и стенах.
— У него греческие корни, — подметила Айви, изучая книги и фото на стене. — Во втором поколении, как мне кажется, но знает язык.
— Как? — удивился Джей Си. — Разве Панос — не черто…
— Осторожнее со словечками, — перебила Айви.
— …не мексиканское имя?
— Нет. — Тобиас склонился над столом. — Стивен, будь добр?
Я подошел к столу и переложил документы так, чтобы Тобиас мог хорошенько изучить каждый из них.
— Счета от местной фаблаб-мастерской[7]… — произнес он. — Брошюра с Линукс-конвента… DIY-журнал[8]… Наш друг — мейкер.
— А теперь, пожалуйста, для тупых, — проворчал Джей Си.
— Это субкультура технофилов и креативщиков, Джей Си, — пояснил Тобиас. — Аналогичная или, возможно, обособившаяся от общего движения, пропагандирующего открытое программное обеспечение. В их среде ценится практическое мастерство, совместная работа и особенно творческий подход в сфере технологий.
— Он сохранил именные бейджики с каждого конвента, на котором побывал. — Айви указала на стопку бейджиков. — И все они подписаны не знаменитостями, а, дай угадаю, людьми, чьи выступления он посетил. Мне знакома пара-тройка имен.
— Видишь ластик на полу? — добавил Джей Си. — Ковер протерт. Панос часто заклинивал дверь, чтобы та не закрывалась. Пытался перехитрить автоматический замок. Ему нравилось держать офис нараспашку, чтобы можно было перекинуться парой слов с проходящими по коридору.
Я обратил внимание на несколько слоганов, приклеенных над столом: «Поддержим открытый код», «Информация в каждые руки», «У слов не должно быть цены».
Тобиас попросил меня сесть за компьютер. Тот не был защищен паролем. Джей Си выгнул бровь.
Последними посещенными вебсайтами оказались форумы, на которых Панос энергично, но вежливо переписывался на темы информации и технологий.
— Энтузиаст, — заметил я, бегло просматривая несколько электронных писем. — И любил пообщаться. Искренне нравился окружающим. Завсегдатай конвентов для компьютерщиков. Даже если поначалу из него было трудно вытянуть хоть слово об этих конвентах, через некоторое время казалось, что словесный поток не остановить. Всегда что-то мастерил. «Лего» — его идея, верно?
Гарвас подошел и встал рядом со мной.
— Как?..
— Он верил в свою работу, — продолжил я, прищурившись и читая одно из сообщений Паноса на форуме, посвященном Линуксу. — Но был не в восторге от организационной структуры компании, верно?
— Как и многие из нас, он считал инвесторов раздражающей, но необходимой частью любимого дела. — Гарвас помедлил. — Он не продал нас конкурентам, Лидс, если вы задаетесь подобным вопросом. Он никогда бы так не поступил.
— Согласен, — ответил я, крутанувшись на стуле. — Если бы этот человек собрался предать компанию, он просто разместил бы всю информацию в интернете. Очень маловероятно, что он продал бы ее какой-то другой злобной корпорации, а не распространил бесплатно.
Гарвас расслабился.
— Мне нужен список компаний-конкурентов, — сказал я. — И отчет коронера с фотографиями тела. Подробности по исчезновению трупа. Также понадобятся сведения о местожительстве Паноса, его семье и всех известных друзьях, не связанных с работой.
— Значит… вы согласны нам помочь?
— Я найду тело, Гарвас, — сказал я, вставая. — Но сперва придушу вашего работодателя.
7
Я нашел Йола в кафетерии. Он сидел в одиночестве, окруженный чистыми белыми столиками и зелеными, красными и желтыми стульями. Каждый столик украшала чаша с лимонами.
Пустое разноцветное помещение, казалось, затаило дыхание в ожидании. Жестом велев аспектам подождать снаружи, я направился к Йолу высказать накопившееся с глазу на глаз. Он снял свои сверкающие очки и теперь выглядел почти как обычный бизнесмен. Носил ли он их, чтобы соответствовать образу звезды или чтобы окружающие не видели его проницательных глаз, полных уверенности и лукавства?
— Ты меня подставил, — начал я, сев напротив. — Жестоко и беспощадно, как настоящий профи.
Йол промолчал.
— Если эта история выплывет наружу, — продолжил я, — а «И-3», черт побери, затрещит по всем швам, я окажусь замешан как совладелец компании.
Я подождал, чтобы Айви сделала выговор за словечки, хотя ничего страшного не сказал. Но она ждала снаружи.
— Расскажешь правду, — ответил Йол. — Нетрудно доказать, что ты получил акции только сегодня.
— Не пойдет. Я сенсация, Йол. Парень со странностями. От меня журналисты не отстанут. Если я хоть как-то причастен, никакие отговорки не спасут меня от первых полос бульварных изданий, и ты это знаешь. Ты специально соблазнил меня акциями, чтобы мы оказались в одной упряжке, подонок.
Йол вздохнул. Без очков он казался гораздо старше.
— Может быть, — сказал он, — я всего лишь хотел, чтобы ты почувствовал себя на моем месте. Я понятия не имел обо всей этой истории с раком, когда купил компанию. Они вывалили на меня ужасные подробности своего фиаско пару недель назад.
— Йол, — ответил я, — тебе нужно обратиться к властям. Все гораздо сложнее, чем твои или мои интересы.
