Евгений Филенко - Энигмастер Мария Тимофеева
– Если ты аттракцион, то довольно большой.
– Те, кто меня создал, были немаленькими. В сравнении с тобой и твоими соплеменниками они были просто гиганты! Понимаешь, они устраивали праздник. Не помню уже, по какому поводу. Праздник урожая… праздник моря. Какая разница? А потом из воды выходил я, исполнял ритуальный танец и пускал в небо фейерверки. Может быть, я олицетворял в их глазах какое-нибудь древнее божество. Не знаю, мне об этом не сообщили. Когда я появлялся, меня радостно приветствовали и забрасывали цветами. А когда пора было уходить, со мной трогательно прощались. До следующего праздника.
– Странные у вас были развлечения. А что, погода была такая же скверная?
– Видишь ли, погоду я приносил с собой. Ненастье с грозой и ветром больше всего нравилось моим создателям. – Маше показалось, что Чудовище вдруг сентиментально шмыгнуло носом. – Они очень любили гулять под проливным дождем.
– Что с ними случилось?
– Не знаю. Однажды пришла пора выходить из моря, а на берегу никто меня не приветствовал. Остров был пуст и заброшен. И так много раз, пока дворцы не обратились в руины, а руины – в песок. А потом пришли вы. Но незаметно было, чтобы вы мне сильно обрадовались.
– Наверное, не всем нравился твой ритуальный танец.
– Я всего лишь выходил на берег с одной стороны, пересекал остров и уходил в воду с другой. Чтобы потом вернуться. Мне ведь нужно было соблюдать правила игры. Выполнять обязательную программу. Посреди острова я немного танцевал. И пускал фейерверки, без этого нельзя. Возможно, я не был чересчур осмотрителен. Что-нибудь задевал ненароком. Ну так и ваши дворцы, согласись, не были образцами прочности! И вы могли бы не возводить их на пути моего следования…
– Ты и сейчас намерен вытоптать весь остров?
– Не думаю. Хотя эту убогую халупу, что едва видна среди деревьев, я могу ненароком задеть. Вряд ли это пойдет ей на пользу. Поверь, здесь нет злого умысла. Таковы правила игры. И потом, на суше я недостаточно грациозен, чтобы совершать маневры. А поглядела бы ты на меня в воде!
– Для меня это было бы честью.
– Для меня тоже. Ты умен и сообразителен. То есть, конечно, умна… – «Как птица-говорун», – подумала Маша. – Ты говоришь со мной. Ты даже догадалась меня поприветствовать, а это очень важная часть ритуала. Не то что в прошлый раз!
– А что было в прошлый раз?
– Просто кошмар. Крики, беготня… Иной раз пытались остановить меня какими-то нелепыми машинками, что изрыгали огонь и вонючие дымы, швыряли в меня мелкими снарядами, использовавшими энергию взрыва. Смешно… – но в голосе его не чувствовалось веселья. – Не сочти за бахвальство: для вашего оружия я практически неуязвим. К тому же, мне непонятно, зачем вы пытаетесь меня уничтожить? Я в общем-то простой механизм. Или организм, считай как хочешь. Все, что мне нужно, – это прогуляться с одного конца острова на другой. И, разумеется, станцевать мой танец. Больше ничего.
– Не держи на нас зла, – сказала Маша. – Мы этого не знали.
– Коль скоро не знали, нужно было просто спросить. Я бы все объяснил. Что тут сложного?
– Видишь ли, – вздохнула Маша. – До недавнего времени у нас не было обычая переговариваться с теми, кто нам непонятен.
– Тогда, может быть, вы прекратите допекать меня успехами своей военной науки?
– Я об этом позабочусь, – обещала Маша. – Может быть, тебя порадует новость о том, что военная наука у нас стала разделом истории. Мы давно уже ни с кем не воюем.
– Вот и славно. Немного уважения никому еще не вредило. В конце концов, не такой уж я частый гость в вашем мире. Большую часть времени я лежу в самом глубоком месте океанской впадины, зарывшись в грунт, и размышляю о вечности.
– Не мог бы ты поделиться со мной своими мыслями?
– Они не покажутся тебе откровением. Ведь я простой организм. Или я уже говорил об этом? Поэтому мысли у меня простые. И ме-е-едленные. Как и сам я. Мне некуда спешить. Позади меня вечность, да и впереди, в общем, тоже. Ну вот, скажем:
Вырвавшись далеко вперед,
Рискуешь увидеть спины отставших.
Жизнь – это бег по кругу.
– Забавная мысль, – сказала Маша, хотя ничего не поняла.
– Спасибо. На самом деле, ничего особенного. Это я так умничаю. А вот еще:
Когда весь мир на тебя ополчился,
И смысл бытия безвозвратно утрачен,
Найди утешение в огненном танце.
– Похоже, кое-кто и вправду умничает, – заметила Маша.
– Я лишь пытаюсь намекнуть, что мое время на исходе. Думаю, раз уж ты сообразила, как себя со мной вести, то окажешься достаточно умна, чтобы понять, что с моим весом на суше не очень-то комфортно.
– Извини. Не каждый день удается запросто поболтать с Гигантским Чудовищем. Да еще из ушедшего мира. Наверное, я должна что-то сделать в соответствии с твоей программой?
– Для начала, – сказало Чудовище, – слезь со своего постамента и за что-нибудь ухватись, да покрепче. Всё же вы здесь такие мелкие! Уж ты как хочешь, а станцевать я должен. Будет шумно. Кстати, можешь хлопать в ладоши в такт своей внутренней музыке. Вряд ли я услышу, но мне будет приятно сознавать, что впервые за долгое время у меня снова есть аудитория.
– С радостью, – сказала Маша.
Она со всей мочи стала отбивать ладошками ритм. Поскольку Маша не сильна была в мелодических конструкциях исчезнувших цивилизаций, она как умела воспроизводила партию малого барабана из «Болеро» Равеля.
Гигантское Чудовище не возражало. Оно грузно выпрямилось во весь свой соответственный имени рост и пустилось в пляс. Так как массивная туша не слишком располагала к батманам и эшапе, танцевальный номер заключался в перевалке с ноги на ногу, игривой жестикуляции верхними конечностями и размеренном покачивании головой. Всего этого хватило, чтобы остров как следует встряхнуло, а от шезлонгов и тентов в радиусе сотни метров остались одни щепки.
– Пожалуй, достаточно, – сказало Чудовище, шумно переводя дух. – Будем считать, что программа выполнена, – оглядевшись, оно добавило: – Кажется, я не слишком здесь намусорил.
Затем Чудовище выпустило в благоговейно застывшие грозовые тучи несколько длинных языков разноцветного пламени, которые сразу же рассыпались большими красивыми звездами.
– Ты уже уходишь? – спросила Маша.
– Увы, – сказало Чудовище. – Заболтался я с тобой. Да и тяжело тут у вас, на воздухе. Пора мне возвращаться в свою впадину. Уж не знаю, стоит ли нынче топать на тот конец острова, как полагалось бы.
– Наверное, не случится ничего страшного, если сегодня ты отступишь от заведенного распорядка, – сказала Маша. – К сожалению, мы оказались не готовы к твоему визиту надлежащим образом. Но в следующий раз все будет устроено так, чтобы ты мог спокойно прогуляться по острову и вволю потанцевать. Я сама прослежу за этим.
