Максим Дегтярев - Условный переход (Дело интуиционистов)
Есть важная информация, касающаяся избытка ботов на Ло. На какой адрес ее послать?
Спустя час Фиш прислал пустой конверт, но уже с другого адреса.
За дверью послышался топот десятка пар ног. Шумновато для группы захвата, подумал я и выглянул в коридор. Люди с усталыми лицами расходились по каютам. Все они были одеты в одинаковые комбинезоны оранжевого оттенка. Наверное, кончилась смена на шахте или химическом комбинате. На физиков с радиотелескопа они не походили. Примечательно, что каюты они открывали простым поворотом ручки. Видимо, здесь не принято их запирать.
По местному времени шел первый час ночи. Я пожалел о выпитой таблетке с кофеином. С таблеткой я засну на десять минут позже, чем без нее.
28
К шести утра в моем комлоге появилось два новых сообщения — две новости, плохая и хорошая. Хорошей новостью было то, что Фиш ознакомился с моим письмом и принял его к сведению. Он даже поблагодарил меня за предупреждение насчет О’Брайена. Плохая новость выглядела так:
Вас хотят убить. Всегда имейте при себе оружие.
Вторая фраза звучала несколько мелодраматично. Меня что, вызовут на поединок? Или, увидев, что я вооружен, передумают убивать? Обратный адрес мне ни о чем не говорил.
Предположим, Фиш решил избавиться от шантажиста. Но кто мог узнать об этом так быстро? Среди людей, умеющих быстро находить полезную информацию, у меня не было ни одного доброжелателя — печальный итог трехлетней работы на детективное агентство.
Еще вопрос: где взять оружие? Шахтеры, за приличные деньги, могли бы вынести с шахты лазер, но с горным лазером на плече я привлеку к себе ненужное внимание, и меня, чего доброго, не пустят в столовую, которая располагалась этажом выше, и куда меня тянуло несмотря ни на какие новости. Выкупить собственный бластер у охраны базы? Наверняка спросят, зачем он мне, и не с ними ли я собираюсь воевать.
В итоге, я оставил мысль раздобыть оружие. Позвонил Гроссману.
— А я уже собирался вам звонить, — ответил он бодро и в тоже время чуточку расстроено, поскольку явно замышлял разбудить меня ни свет ни заря.
Я сказал, что за ночь успел разгадать один важный секрет.
— Вы нашли роботов? — заволновался он.
— Нет. Я нашел место, где на Ло-Семь прячут еду. Выйдя из каюты, надо повернуть направо, дойти до перекрестка и свернуть налево. Предпоследняя дверь в этом коридоре будет дверью на лестницу, это кратчайший путь на четвертый этаж, где и находится столовая. Еду дают там. Пароль: «мы хотим есть».
— Лучше бы вы выспались, — вздохнул Гроссман, — ждите через две минуты.
— Кстати, здешние двери снаружи не запираются, поэтому все ценное прихватите с собой. Я, например, забираю бритвенный станок, мыльницу и шампунь…
Черт, ей-богу, я не собирался говорить бестактность. Гроссман понял иначе и бросил трубку.
Я его не разыгрывал, путь в столовую был именно таким, каким я его описал. Только что позавтракала утренняя смена с химического комбината. В вытянутом помещении со скошенным потолком оставались физики, они пили кофе и обсуждали моды какого-то излучения. Устройство из семейства автокормилок предложило омлет из яичного порошка, паштет «мясной», булочки без комментариев, апельсиновый сок и кофе. Гроссман, удерживая под мышкой кейс с планшетом, искал щель для платиновой «Галактик-визы». Я заметил ему, что на необитаемом острове он бы не выжил, и надавил неприметную кнопку рядом с окошечком, в котором после непродолжительного бульканья и чиханья появилась еда. Затем я помог ему решить вторую проблему: как донести ее до стола, не уронив кейс с планшетом.
— Аппетит у меня просто зверский, — признался он, укладывая кейс на колени и придвигаясь к столу.
— После космической болезни это нормально.
— Угу. — Он сосредоточенно мазал паштетом булку. Тем временем я ставил эксперимент по проверке его бдительности.
— Намазали? — спросил я.
— Да, по-моему, хорошо получилось. — Он полюбовался на булку и откусил. — А что?
— Ничего. Что у вас лежит на коленях?
— Пла… черт!!!
Гроссман отскочил от стола вместе со стулом, с его коленей посыпались пустые лотки для еды. От возмущения он потерял дар речи. Физики забыли об излучении и с интересом уставились на нас.
Опасаясь последствий, я вернул ему кейс.
— Сдайте его в администрацию — туда же, куда я сдал бластер. Вам же будет спокойнее.
— Пока вы рядом, — заскрежетал он, — я никогда не буду спокоен.
— Ну, извините. А я-то хотел вас обрадовать…
— И чем же? Очередной сюрприз?
— Не очередной, а главный. — И я дал ему ознакомиться с перепиской с Фишем.
— Изящные у вас методы. Сначала наврали полиции, теперь шантаж… Куда это нас заведет?
— Поешьте, а то на голодный желудок вы становитесь моралистом. На Лагуне, между прочим, вы не были столь щепетильны, врали как на первое апреля. Забыли?
— Помню, — он потупился в омлет, — ладно, мы друг друга стоим. А Фиш оказался не прост… Надо бы сообщить Чандлеру, ему будет интересно узнать, что рынок его продукции скоро расширится.
Я громко прокашлялся. Гроссман опустил комлог.
— Вы против?
— Я понимаю, что, дав вам прочитать письмо Фишу, я сделал глупость. Впредь я не стану знакомить вас с деталями своих операций. Станете получать все в готовом виде, согласны?
— Могли бы выразиться и покороче.
Гроссман сделал вид, что омлет для него сейчас важнее моих угроз. До кофе мы не разговаривали, потом он спросил:
— Когда по вашим расчетам прибудет Фиш?
— Надеюсь, еще до обеда он выйдет на орбиту Ло.
— О’Брайен не мог перехватить ваше письмо?
— Фиш сам дал мне этот адрес и с него же ответил, следовательно, он не боится, что его связь контролируют.
— Кстати, его ответ подозрительно вежлив. Вас это не настораживает?
— Он меня не знает и, пока находится на корабле, не может меня контролировать. Поэтому он постарался меня успокоить. Мало ли, что я выкину, если не получу положительного ответа.
— Резонно. А мы? Будем сидеть и ждать?
— А есть другие предложения?
Других предложений не поступило. Мы выбросили отходы от пиршества в мусоросборник и направились к выходу. Гроссман не смог удержаться от того, чтобы не почудить. Он подошел к физикам и, запинаясь от смущения, заговорил:
— Эээ, прошу извинить меня, что прерываю… мы тут позавтракали, но с нас не взяли денег… нам, право, неловко… вы не подскажете, кому мы можем, так сказать, заплатить…
Физики (их было трое) переглянулись.
