Г. Зотов - Минус ангел
– Вашбродь, – шепнул он. – Парень вроде как выговорился, вся инфа необходимая у нас теперь есть. Давайте скорее встанем и дадим ему по чайнику.
– Мне очень жаль, братец, но это невозможно, – ответил Калашников. – У него телекинез и плюс меч еще. Ценю твою храбрость. Если хочешь, вставай сам, а я тебя морально поддержу: ты даже не сомневайся.
– Ну вот, – расстроился Малинин. – Что за день? По голове мне уже дали, спать я хочу, а теперь еще и убивать будут. Хуже день был только у Бэкхема.
– Мне это самому не нравится, братец, – поддержал его Калашников. – Но сам видишь, что тут поделать? Патроны у него никак не кончатся, сзади по голове не дашь. Надо было на всякий случай еще один вариант проработать.
– Откуда я-то знал? – огрызнулся Малинин. – Мы вроде все, как положено в детективах, четко выполнили, а теперь мне опять умирать придется? Я лично, вашбродь, от вас не в восторге. Трудно было покреативить, что ли?
– Извини, братец, – сокрушенно развел руками Калашников, – но кто мог ожидать такого? Подожди немного. Может, сейчас он поднимет меч над собой, тот застрянет в потолке, а мы с тобой в этот момент кааааааааак…
– Это вряд ли, – прервал их диалог Габриэль. – Господа, вы дискуссию развели по типу Тарантино, а меня время поджимает, дел невпроворот. Мне еще на базу надо – эту крысу мочить, а потом публично свалить все на Варфоломея и убить его при попытке сопротивления. Кстати, ведь именно его вы должны были арестовать, я же кучу прозрачных намеков вам подбросил, включая письмо жены, там ясно сказано – человек, который круглосуточно находится рядом с вами. А я до этого специально отметил, чтобы вы запомнили: приставляю к вам Варфоломея на круглосуточную охрану, запрещаю ему отлучаться даже на минуту. Помимо этого, я специально его вызвал в приемную, чтобы он столкнулся с секретаршей и обеспечил ей алиби, но в то же время все подозрения в замене содержимого бокала должны были пасть на него. И что, так трудно было его вычислить?
– Вы перестарались, – хмыкнул Алексей. – Вот именно, вы подбросили кучу намеков, слишком уж откровенных. Вы настолько топорно продавливали мне в голову свою версию, что это породило сомнения. Варфоломей был бы полным кретином, если бы сам так подставился. Я понимаю, что он генерал, но ведь не до такой же степени! Я начал прикидывать, кому это выгоднее всего… Незадолго до визита в ваш офис я переговорил с Варфоломеем. Он тоже сказал, что в приемной оказался не случайно – его заранее туда вызвали вы. Далее оставалось лишь приложить «божественную силу» и одну бумажечку из архива, и все встало на место.
Архангел печально покачал головой.
– Вот и полагайся на вас, господин Калашников… – констатировал он.
Габриэль сделал шаг вперед. Так же, как когда-то в сражении в ангельской колонии, он зажал в обеих руках костяную рукоять меча, ощущая его силу и энергию. Он вновь почувствовал бьющий в лицо ветер, ощутил на губах вкус пепла от сгоревших домов, по щекам снова текла дымящаяся кровь исполинов. Тепло наполняло все его тело. Габриэль чувствовал себя хорошо как никогда. Лишь одно беспокоило его сейчас. Калашников и Малинин смотрели на него с любопытством, как дети смотрят на медведя в зоопарке.
Они не боялись его.
Раздался громкий, хрустящий треск – дверь шкафа за его спиной, того самого платяного шкафа, где сидел Малинин, разлетелась в мелкие щепки от удара.
Глава сорок шестая
Крутая разборка
(понедельник, 04 часа 51 минута)
Варфоломей вместе с парой дюжих ангелов, которых он захватил с тренировочной базы, встали полукругом по направлению к крыльям Габриэля – впрочем, держась от него на приличном расстоянии, ибо уже в шкафу вдоволь наслушались про убойные свойства «божественной силы».
– Клоуны, – с ненавистью процедил сквозь зубы Габриэль в адрес Малинина и Калашникова. Воистину гениальная задумка – спрятать в шкафу всех четверых, зная, что он успокоится после того, как один из них показательно вылезет на свет. Все это время они над ним открыто издевались. Гады.
– Значит, хотел на меня все валить? – сказал Варфоломей. – Знаешь, что я тебе скажу, Гаврюша? Хоть ты и архангел, но – скотина. Бросай меч.
Бескровные губы Габриэля искривились.
– Ты выглядишь идиотом, Варфи. – Он перехватил меч покрепче, при этом не оборачиваясь. – Да, вас много, а я один. Но зато у меня – «божественная сила». А это, согласись, существенный аргумент в нашем споре. Хорошо, я проиграл – дайте мне просто уйти, и я больше не вернусь сюда никогда. Сбегу на Землю в качестве падшего ангела – можете рассказать обо всем Голосу, пусть специальным постановлением уволит меня in absentia[33].
Он сделал движение по направлению к выходу. Два дюжих ангела медленно повернулись в том же направлении. Варфоломей поднял руку.
– А три миллиона в немеченых купюрах и вертолет тебе не дать? – заметил он. – Тебе же спокойно говорят, Гаврюша, бросай ножик. Тоже хочешь Уму Турман из себя разыграть? Уж впятером мы тебя как-нибудь скрутим.
Всех ошарашил внезапный утробный звук, раздавшийся со стола. Присутствующие непроизвольно повернули туда головы – жужжал мобильный телефон, поставленный на вибрацию, пришла новая смс. Замешательство продолжалось секунду, но Габриэлю хватило и этого.
Быстро крутнувшись, словно детский волчок, он ловко выбросил вперед руку с мечом, плавно двинув ею на манер турецкого дервиша, в танце машущего полой своего одеяния. В то же мгновение ближайший к нему ангел возмездия, приложив ладони к разрезанному от бока до бока животу, стал медленно заваливаться на пол. Второй ангел еле успел отбить направленный ему в глаз выпад смертоносного лезвия, однако сильнейший удар ногой в живот отбросил его в сторону. Габриэль начал поворачиваться к Варфоломею, но в ту же секунду почувствовал страшный жар на лице, с которого горячим пеплом осыпались брови, струя пламени из кулака ангела раскаленной волной отшвырнула его назад. Несмотря на силу удара, он не упал. Выпрямившись во весь рост, расправив вспыхнувшие огнем крылья и став похожим в таком обличье на демона, Габриэль ответил Варфоломею сразу двумя столбами ревущего пламени: ангела смяло, как картонную куклу. Кувыркаясь, он проломил собой стену и кометой вылетел в коридор в облаке штукатурки. Устрашающе махнув горящими крыльями, Габриэль поднялся в воздух, развернулся и полетел к тому углу, где в обнимку сидели Малинин и Калашников, с некоторой ленцой наблюдавшие за происходящим. Завидев такой расклад, оба приятеля рванулись в разные стороны и сделали это вовремя – прямо между ними вонзилась «божественная сила». Здание наполнилось дымом, загорелись шторы и мебель. Схватив стул из мореного дуба, Малинин швырнул его в окно, стекло разлетелось – стул вылетел на улицу.
