Андрей Бондаренко - АнтиМетро
Из туннеля на перрон – со стороны металлического щита, перегородившего выход на земную поверхность – по короткой лесенке выбирались люди.
– Их там много! – сообщила Татьяна, которую Артём посадил себе на плечи, чтобы она могла наблюдать за происходящим через головы столпившихся на перроне пассажиров. – Человек шесть-семь в чёрно-сером камуфляже, с коротенькими автоматами в руках. Ещё трое – в светло-зелёных халатах, наверное, медперсонал. А где сам господин военный комендант? Он же, по идее, должен как-то выделяться из общей массы?
– Сейчас, скорее всего, последует первое официальное обращение к народу, – предположил Артём. – Будут взывать к пониманию, спокойствию и проявлению гражданской сознательности. Кстати, на перроне сейчас находится порядка двухсот пятидесяти человек. Управлять такой разномастной и перепуганной толпой – куда как непросто…
Он оказался прав, через полминуты мужественный голос, многократно усиленный громкоговорителем объявил:
– Уважаемые россияне, сограждане! С вами говорит военный комендант станции «Лесная», подполковник Мельников Борис Иванович! Прошу вас всех соблюдать спокойствие! Возможно, что к нам уже направляются спасатели! Возможно… Сейчас мои люди окажут необходимую медицинскую помощь всем, кто в ней нуждается. В том числе, предложат принять успокоительную настойку. Это дело сугубо добровольное, но попрошу всех проявить гражданскую сознательность (Татьяна ехидно хмыкнула), и не отказываться… Поймите меня правильно, сограждане! Это, в первую очередь, необходимо вам самим! Кому, спрашивается, нужна массовая истерия? Правильно, никому не нужна! Отказавшиеся же от целебной микстуры будут считаться провокаторами! Такие личности не подлежат постановке на продуктовое довольствие! Понимаете меня, россияне? Не под-ле-жат пос-та-нов-ке на про-дук-то-вое до-вольст-вие! Поэтому, будьте сознательными! Зачем кормить провокаторов и несознательных психов? Правильно, незачем! А после этого, примерно через сорок минут, я вам подробно доложу о сложившейся ситуации… Прошу вас отнестись к моей просьбе с пониманием! Заранее – всем – спасибо!
Артём присел на корточки, давая возможность Татьяне слезть с его плеч, после чего выпрямился и поделился с окружающими своими соображениями:
– Очень похоже, что они ожидали… То есть, вовсю готовились к серьёзной войне…
– Почему вы так думаете? – уточнил педантичный Хан.
– Слишком много народа входит в спецкоманду, – пояснил Артём. – Причём, подозреваю, что это далеко не все. Следовательно, наши уважаемые власти предполагали, что события будут развиваться «по пиковому» сценарию, включающему в себя разные гадости…
– Точно, вон ещё трое «чёрно-серых»! – сообщила Таня, указывая в противоположный – относительно металлического щита – торец зала. – Что это они там монтируют?
– Похоже на кафедру для служителей культа, – пошутил легкомысленный Хантер. – Наверное, нам сейчас сектанты будут читать нудные проповеди. О тщете земного бытия и о вреде греховных помыслов, не иначе…
– Это самая обычная трибуна, – невесело хмыкнул Артём. – Очевидно, господин военный комендант будет лично выступать перед недоверчивыми народными массами.
– Зачем – выступать? – преданно заглянула ему в глаза Татьяна.
– Так полагается, радость моя. Считается, что именно живое общение с подчинёнными способствует лучшему взаимопониманию. Глаза в глаза, образно выражаясь. Мол, надо быть ближе к народу, и люди – непременно – потянутся к тебе. Азбука современного и успешного бизнес-руководителя. А российское ГРУ всегда старается шагать в ногу со временем, этого у него не отнять…
Помявшись секунд десять-двенадцать, Хан, всё же, спросил, жадно облизывая сухие губы:
– Извините, Артём Петрович, но… Вы с Танюхой давно знакомы?
– Получается, что один час и пятнадцать минут, – ответил Артём, посмотрев на наручные часы, и тут же нахмурился: – Ерунда какая-то, ребятки, получается.
– Что такое?
– Выходит, что мы все находились в бессознательном состоянии примерно пятьдесят пять минут… Может такое быть, товарищ будущий эскулап? В смысле, от удара звуковой волны?
– Вполне, – утвердительно кивнула головой Таня. – Влияние звуковых волн на человеческий мозг изучено ещё достаточно поверхностно…
– А, всё же, – не сдавался упрямый Хан. – Не верится мне, что вы, Артём Петрович, познакомились с нашим Сталкером только сегодня. То есть, уже вчера… Общаетесь, ну, прямо как…
– Как – кто? – заинтересованно промурлыкала Татьяна.
– Ну, как жених и невеста…
– Обычная любовь с первого взгляда, – объявила девушка с бесконечно важным и довольным видом. – Правда, ведь, Тёма?
– Правда, – совершенно серьёзно подтвердил Артём, и после короткой паузы добавил: – И поженимся – при первой же возможности. Военный комендант, надо думать, полномочен регистрировать браки.
Через некоторое время к ним приблизился пожилой дяденька в светло-зелёном халате, нёсший в руке тёмно-коричневый кожаный саквояж. Вслед за доктором шествовали два бойца в серой форме без каких-либо знаков различия, поверх которой было надето по чёрному бронежилету. На головах солдат красовались чёрные шлемы-маски (скрывающие лица до ртов) с узкими прорезями для глаз, на ногах – массивные чёрные ботинки с высокой шнуровкой.
«Скорее всего, родимые «грушники[2]», не иначе», – мысленно предположил Артём и старательно прислушался: – «Учитывая относительную тишину в зале, приём успокаивающей микстуры проходит без серьёзных эксцессов. Хотелось бы воздержаться, понятное дело, от употребления данного снадобья. Чисто на всякий случай…».
Первый боец крепко сжимал в ладонях короткий автомат неизвестной Артёму модели – с толстым чёрным цилиндриком глушителя на стволе. Второй же, небрежно закинув автомат за спину, нёс в одной руке большую стеклянную бутыль со светло-жёлтой жидкостью, а в другой – стопку пластиковых стаканчиков.
Неожиданно «чёрно-серый», тот, который был с бутылкой, обрадовано произнёс:
– Артём Петрович, товарищ майор! Сколько лет, сколько зим! Вот, так встреча! Не узнаёшь меня?
– Как же я тебя узнаю – в этой страхолюдной маске? – удивился Артём. – Впрочем, погоди, погоди! Голос, действительно, знакомый… Лёха Никоненко, что ли?
– Лёха! – восторженно подтвердил боец, со стуком ставя бутыль на пол. – Помнишь, как мы с тобой славно кувыркались в…, э-э-э, в одной южной и очень беспокойной стране? Давай лапу, бродяга!
Обмениваясь с Никоненко крепким рукопожатием, Артём чуть слышно прошептал:
– Избавь от этого пойла. Меня и девушку с бантиками…
