Макс Роуд - Данута
Этого мало? — Алекс усмехнулся. — А для нас, знаете ли, это целая жизнь. Для меня, например, в прямом смысле этого слова. Я не хочу через какое-то время окончить ее при невыясненных обстоятельствах, как говориться, а хочу дождаться старости и быть счастливым с любимым человеком.
Никто не против таких требований? — президент Марков обвел взглядом сидевших за столом людей. — Ничего противоестественного и противозаконного в них нет, как я вижу. Ну что же, молодой человек, — обратился он к Алексу, внимательно следившему за реакцией остальных, — господа из представленных корпораций согласны выполнить ваши условия, а я, равно как и мой коллега, президент Райбах, даем вам гарантии того, что они будут выполняться. Уважаемые господа из агентства по рождаемости тому свидетели. Вы удовлетворены?
Алекс улыбнулся:
Письменный договор. Только он будет гарантией, а особенно, когда размножится в электронном виде на сотни экземпляров.
Вы нам не доверяете? — спросил папа.
Я доверяю только ей, — Алекс указал на Дануту, одновременно взяв её за руку, и себе. Жизнь переменчива, ваше Святейшество, а страхование еще никто не отменял — наоборот, это очень прибыльный бизнес.
Бенедикт развел руками:
Я согласен на письменный договор. Думаю, скрепленный подписями людей, находящихся здесь, он станет вам истинной защитой. От себя хочу сказать следующее… сейчас очень важно, чтобы никто не чувствовал себя проигравшим или ущемленным в собственных желаниях. Мы вступили в противоборство с господами из корпораций, руководствуясь, надо признать, более собственным честолюбием, нежели объективной реальностью. Впрочем, тут мы квиты — господа Гейбл и Айкрофт также затеяли игру далеко не из человеколюбия. Признать себя виноватым и вести диалог со всеми — вот высшее человеческое достоинство. Лучше осознать свою неправоту поздно, чем никогда, а осознав, признаться в этом не только себе, но и окружающим. Да, господа, я был не прав, и я это признаю. Я руководствовался собственным эгоизмом, возжелав завладеть тем сокровищем, которое должно принадлежать всем людям. Но выбор был невелик — если бы мы не начали сотрудничать с госпожой Берич, то ее неминуемо перехватили бы другие. Ситуация была патовая, поскольку донести до всего мира о том, что появился человек, который может дать им долгожданное избавление от напасти, было невозможно в принципе. Это потрясло бы все государственные основы, вызвав среди людей смуту, равной которой еще не было. Держать ситуацию в руках — вот что было главное, и мы с этим справились. Также я хочу отметить, что если бы мы повели себя иначе, то этот круглый стол в принципе оказался за гранью фантастики. Так что сейчас, имея возможность далеко продвинуться в вопросах взаимного сотрудничества и выработки единой стратегии по дальнейшему изучению феномена Дануты, мы должны быть благодарны провидению за то, что у нас появилось осознание необходимости сотрудничества.
Как далеко вы продвинулись в деле создания препарата? — спросил Айкрофт.
Это вопрос не ко мне, — ответил Бенедикт. — Давайте лучше заслушаем господина Райбаха.
Пожалуйста, господин Райбах, — Марков жестом пригласил президента Евросоюза к выступлению. — Просветите нас — мы внимательно слушаем!
Глава двадцать первая. Переговоры. II
Благодарю! — Уве Райбах встал. — Так вот господа, на данном этапе завершенность работ по созданию препарата против бесплодия равна примерно шестидесяти процентам. Мы столкнулись со многими трудностями из-за невозможности использовать всю имеющуюся производственную и научную базу, поскольку самые главные исследовательские центры контролировались и финансировались корпорациями. Это очень досадно, что вышла такая конфронтация, потому что пострадало дело, которое должно было решать совместными усилиями. Тем не менее сейчас, когда мы решили урегулировать все вопросы, скорость работ неминуемо возрастет и по выкладкам наших ученых, мы сможем констатировать создание препарата уже к началу июля.
А что потом? — спросил его Гейбл.
Как, что «потом»? — удивился Райбах. — Вслед за этим мы наладим его производство и мир вернется к прежней жизни. Разве не в этом состоит наша задача?
Скажите, господин президент, — Айкрофт неожиданно обратился к Маркову. — Сколько человек сейчас живет в вашей стране?
Примерно двести миллионов, а что?
Сейчас! — Айкрофт поднял указательный палец, призывая обождать. — А в Евросоюзе сколько, господин Райбах?
Около миллиарда, — ответил тот, недоуменно пожав плечами.
А насколько уменьшилось население за время того, как деторождение прекратилось?
Примерно на сто пятьдесят миллионов.
А у вас? — Айкрофт вновь обратился к президенту России.
Тот вздохнул:
На двадцать миллионов.
Господин Андерсон, — Айкрофт перевел взгляд на министра социальной политики Евросоюза, который, также как Жан Кокто и Эмилия Крафт, до этого момента сидел молча, не смея подать голос в столь представительной компании. — Подскажите, насколько уменьшилось общее население Земли с того момента, как появилась Проблема?
Примерно на десять процентов.
А почему все видят, как это отразилось на экономике, но молчат? Народу не стоит об этом знать, но правительствам должно быть хорошо известно, что за исключением нескольких стран, где явный недобор населения (Айкрофт бросил взгляд на Маркова), происходит уверенный подъем. Медленный, но, подчеркну, с очень уверенным трендом. Все просто боятся признать, что снижение численности населения является благоприятным фактором, способствующим более экономно использовать ресурсы истощенной планеты. Господин Кокто, вот вы, чьим именем назван сам вирус, вы можете признать, что я прав? Что люди стали лучше, добрее, что им не до глобальных конфликтов и распрей? Мы сейчас в узком кругу, откуда, я надеюсь, не выйдет ни одного лишнего слова, так что говорите, не бойтесь.
Что вы хотите, чтобы я сказал? — спросил Кокто, неуверенно пожимая плечами. — Что вирус очищает нашу планету и способствует формированию нового общества?
Именно! — Айкрофт обвел взглядом всех присутствующих. — Вы, уважаемые господа, знаете, а двум молодым людям, которые здесь сидят, знать необходимо, что многие ресурсы планеты на исходе, причем ресурсы основные. Пока мы не можем перестать ими пользоваться полностью, а значит остались считанные годы до общего коллапса, особенно учитывая тот факт, что население росло невиданными темпами. Теперь же этот прискорбный момент отдален на несколько десятилетий и с каждым днем становится все дальше. Это факт, господа, а факт — вещь упрямая. Так что, господин Кокто, я говорю правду? Ваше мнение значит очень многое, так что скажите, что вы думаете, но только правду, без нравственных отходов.
