Забвение Миров (СИ) - Кулеш Мирослава (Мира)

– А вдруг прирастёшь, – пояснил он.

Андрей повалился на четвереньки и практически завыл от боли.

– Он там что, рожает? – спросила Рогнеда.

– Помолчи немного, – рявкнул на неё Гохус.

– Какие нервные, – отозвалась Рогнеда.

Чешуя всё больше и больше прикрывала рану, словно вторая кожа, и в конце полностью закрыла её, оставляя ровный рисунок. От неё больше не исходил пар, а Андрей не кричал, лишь сбивчиво дышал. Отдышавшись, он поднялся и поводил плечом, разминая его и проверяя дееспособность. Боль стала едва ощутимой. Он потрогал плечо, проверяя чешую на прочность. Придётся походить немного в таком виде. Но для того, что он задумал, ему нужна была вторая рука. Он проделал со второй рукой те же манипуляции, только в этот раз обращение заняло лишь мгновение.

– Попробуем? – он подмигнул Гохусу.

– Ну не знаю, – Гохус заинтересованно смотрел на то, как Андрей подходит к решётке. – Вещи, закалённые драконьим пламенем, весьма прочные.

Андрей потрогал стальные прутья, примерился, а потом схватился за два соседних на одном уровне и потянул в разные стороны. Прутья протяжно запели…

Лёгкая ухмылка заиграла на его губах, он Королевский Золотой, для него нет ничего невозможного. Драконье дыхание. Однажды закалённые прутья дрогнут ли перед дыханием Королевского Золотого? Андрей набрал побольше вздоха и выдохнул бесцветный жар из лёгких, раскаляя прутья. Те покраснели. Приложив всю силу, что у него была, он раздвинул прутья так, что между ними мог протиснуться человек.

– Прошу! – он с поклоном указал Гохусу на образовавшуюся дыру.

– Возмутительно, – Гохус покачал головой. – Эниф старался, закалял решётку, а ты взял и раздвинул её. Я точно гений, раз у меня получился ты!

– То есть решётку раздвинул я, а гений – ты? Немного эгоистично, тебе не кажется?

– Что вы ругаетесь, как старые супруги, – перебила их Рогнеда.

– Старый у нас только он, – усмехнулся Андрей. – Я бы даже сказал, древний.

Гохус покачал головой и протиснулся в дыру, выходя на свободу. Андрей вышел следом.

В соседней камере у левой стены сидела совсем молоденькая девчонка, ей от силы было лет тринадцать. Она смотрела на них удивлёнными ясно-голубыми глазами Видящей. Её длинные густые каштановые волосы были спутаны, местами виднелись колтуны. Простая одежда была похожа на лохмотья, а никак не на меховую шубу, как у её сестер, что были спасены Андреем и другими Драконами. Она периодически согревала руки своим дыханием, одежда её совсем не грела. На худом лице были видны синяки, на некоторых пальцах отсутствовали ногти. Она определённо сопротивлялась и её били. Господь Всемогущий, она ведь совсем ребёнок. Почему Эниф не ввёл её в опиумный туман, это бы упростило его задачу? Или её дар работал, только когда она в здравом уме? Так много вопросов. И почему она так важна? Почему Видящие думали о том, чтобы защитить её? А может, её защита их основной мотив?

Андрей подошёл к решётке и принялся раздвигать прутья, используя жар своего дыхания.

– Нет! – истошно закричала Рогнеда.

– Но почему?

– Я не могу оставить их, их слишком много, я единственное, что удерживает их от отчаяния, – запротестовала она.

– Глупая, если ты сможешь сбежать, они пойдут за тобой, у них не будет причины служить ему, ты снимешь свои чары, и они найдут способ уйти за тобой.

Рогнеда колебалась. Её желание обрести свободу воевало с желанием защитить своих Видящих сестёр. Видя её метания, Андрей раздвинул решётку и вошёл в камеру. Он протянул ей руку, покрытую чешуёй. Она зачарованно смотрела на неё, принимая решение.

– Он ведь утащит тебя насильно, если ты сама не пойдёшь, – заметил Гохус.

– У неё есть право выбора, – Андрей сжал зубы, но руку не отдёрнул. Он сейчас делал то, что делал Гохус: создавал иллюзию выбора.

– Выбор – это лишь иллюзия.

– Господи, я когда-нибудь тебя убью и даже не буду испытывать угрызений совести по этому поводу, – обречённо проговорил Андрей, потирая переносицу уже обратившейся в человеческую левой рукой. Он выдохнул и шагнул к девушке.

Он взял её за предплечье и потянул на себя, поднимая. Она почти ничего не весила. Её вообще кормили? Осторожно вытолкал её за решётку в коридор, она вышла, шатаясь, казалось, что каждый шаг доставляет ей невообразимые мучения. Возможно, у неё даже сломана какая-то кость. Может, нога? Или адский холод сделал своё чёрное дело, и она отморозила себе пальцы на ногах? Андрей вышел из темницы и подхватил её на руки, а затем закинул на здоровое плечо.

– Тебе Марианны мало? Или ты решил удочерить всех? – спросил Гохус.

– Что поделаешь, если мне жаль всех обездоленных, – проворчал Андрей.

– Точно старые супруги, – выпалила девушка. – Я и сама могу ходить, между прочим.

– Не с нашей скоростью, девочка, – прошептал Андрей. – Могу предположить, что твои ноги травмированы.

Рогнеда замолчала, Андрей был прав, но не находил в её сознании причины боли и самой травмы, она настолько тщательно скрывала это, что даже не допускала мыслей.

Узкий тюремный коридор, слабо освещённый тусклым светом факелов, вёл к такой же узкой лестнице, ведущей вверх. Они находились в подземелье. Поднимаясь по лестнице, Андрей обнаружил, что чем выше, тем сложнее регулировать температуру тела, а это означало, что температура переваливала за минус шестьдесят градусов, которые Драконы переносили не замечая. С огнём было проще, максимум, который выдерживал Андрей, был равен тысячи двести градусов, температура раскалённой лавы, горячее на Земле просто больше ничего не было. Таким образом, Драконы всё же уязвимы при низких температурах, осталось только установить предел.

– Какой минимум температуры мы выдерживаем и не замерзаем? – спросил Андрей.

– Нашёл время, – проворчал Гохус. – Около минус восьмидесяти.

– Значит, здесь температура ещё ниже, – сделал вывод Андрей. – Я начинаю мёрзнуть.

– На улице, может быть, но в замке теплее, – отозвалась Рогнеда. – Тут не слишком холодно, но стены замка настолько промёрзли, что ни один камин не спасает, да и мертвецам тепло не нужно. В покоях Видящих относительно тепло, если не раздеваться и спать в меховых одеждах, – последние слова она произнесла с особой тоской. Видимо, теплом её не баловали.

– Ты просто ранен, – проговорил Гохус, игнорируя слова Рогнеды. – Твой организм отправил все силы на регенерацию. У меня ноги к полу примерзают, конечно, но я бы не сказал, что здесь очень холодно. Конечно, в облике Дракона твой предел будет выше.

– Вам не кажется, что для беглецов вы слишком шумные и болтливые? – заметила Рогнеда.

– Пока я не слышу никакого шума сверху, – возразил Гохус. – И к тому же эта лестница бесконечна.

– Ты просто старый, – усмехнулся Андрей.

– Знал бы, что ты получишься такой занозой, никогда бы не стал выводить идеального Королевского Золотого.

– Спасибо на добром слове, – хмыкнул Андрей и ускорился.

– Мелкий засранец…

– Старый интриган, – тут же парировал Андрей. – Будешь ворчать, я всем открою твою маленькую тайну.

– О, это уже интересно! – Рогнеда издала тихий смешок.

– Не для твоих ушей эта тайна, – сердито проворчал Гохус, останавливаясь на одной из ступенек, чтобы отдышаться. – Давай помедленнее, меня сейчас удар хватит.

– Драконы выносливы, – напомнил Андрей, останавливаясь.

– Да, но не когда Дракону больше десяти тысяч лет.

– Ого! – воскликнула Рогнеда. – Энифу тоже примерно столько.

– Он должен был уже истлеть до трухи, – Андрей задумчиво почесал подбородок.

– Нет, он себя бальзамирует регулярно, – ответила Рогнеда. – Выглядит ужасно.

– И как только души внутри него не конфликтуют, – Андрей задал вопрос, который зрел в его голове очень давно, но рационального объяснения он не находил.

– Конвертер, – пояснил Гохус. – Его можно настроить так, что новая душа в теле будет только топливом, а не ведущим сознанием.

– Зачем вы вообще его изобрели? – посетовал Андрей.