Джаспер Ффорде - Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов
— Похоже, утречко у тебя выдалось хлопотное, — заметила Мэри, поднимая взгляд к серому небу.
— Суперхлопотное, — ответил Джек, набрасывая на плечи пиджак. — Пойдем. Я тебя завтраком угощу.
Глава кончилась, Джек спрятал лицо в ладонях и застонал.
— Поверить не могу, что я ляпнул «что это значит, я пока не понимаю». Нашу книгу никогда не купят! Это же чушь собачья!
— Послушайте, — сказала я, — кончайте страдать. Все будет хорошо. Надо только удержать книгу на плаву достаточно долго, чтобы успеть выработать план спасения.
— А что нам, собственно, терять? — ответил с изрядной долей стоицизма Джек. — Вы через беллетрицию узнаете что-нибудь про Книжную инспекцию. Я сделаю несколько проб и постараюсь восстановить сцену по памяти.
Он замолк на минуту.
— Четверг…
— Да?
— Спасибо.
Я вернулась на гидросамолет. Я вовсе не собиралась вмешиваться ни в чьи внутренние дела и теперь сама удивлялась, насколько затронула меня ситуация в «Кэвершемских высотах». Надо признаться, книга была ужасна, но не хуже средней Фаркитт. Может, мне так казалось потому, что роман стал моим домом.
— Ну что, по магазинам? — спросила Лола, поджидавшая меня дома. — Надо же мне надеть что-то на Букверовскую премию через неделю!
— А ты приглашена?
— Все приглашены, — радостно выпалила она. — Похоже, организаторы позаимствовали технологию перемещения из научной фантастики. Но суть в том, что мы все сможем находиться в Звездном зале одновременно, это же будет такое событие!
— Да уж, — сказала я, поднимаясь наверх.
Лола прошла за мной по пятам, а затем улеглась на мою постель и принялась смотреть, как я снимаю с себя одежду Мэри.
— Ты ведь важная персона в беллетриции, да?
— Не особенно, — ответила я, пытаясь застегнуть пуговицу на брюках, и поняла, что они стали мне тесноваты. — Блин! — выругалась я.
— В чем дело?
— Брюки малы.
— Сели?
— Нет… — ответила я, глядя в зеркало.
Сомнений не было. Живот начал выпирать. Я смотрела и так и этак. Лола тоже таращилась, силясь понять, что я там разглядываю.
Внутри каталога оказалось куда веселее, чем я думала. Лола пищала от восторга при виде разнообразия нарядов и перепробовала около тридцати вариантов духов, прежде чем решила не покупать их вовсе — она, как и большинство книжных персонажей, была лишена обоняния. Глядеть на нее было все равно что на ребенка в магазине игрушек, а ее покупательная энергия не знала пределов. Когда мы оказались на странице дамского белья, она спросила меня про Рэндольфа.
— Что ты о нем думаешь?
— Он забавный, — уклончиво ответила я, сидя на стуле и думая о детях, пока Лола мерила один бюстгальтер за другим, причем каждый ее невероятно восхищал, пока она не бралась за очередной. — А почему ты спрашиваешь?
— Ну, он мне нравится.
— А ты ему?
— Не уверена. Но мне кажется, он именно потому не обращает на меня внимания и прохаживается насчет моего веса. Мужчины часто так поступают, когда женщина им нравится. Это называется подтекст, Четверг, — когда-нибудь я тебе об этом расскажу.
— Хорошо, — проговорила я. — Так в чем же дело?
— У него маловато, ну, обаяния.
— Мужчин на свете много, Лола. Не торопись. Когда мне было семнадцать, я неровно дышала к одному полному психу по имени Даррен. Моя матушка была против, что сделало его для меня притягательным, как магнит.
— А! — откликнулась Лола. — Как тебе этот бюстгальтер?
— Мне кажется, розовый тебе шел больше.
— Какой именно? Их двенадцать было.
— Шестой розовый, сразу после десятого черного и девятнадцатого кружевного.
— Ладно, давай еще раз его посмотрим.
Она порылась в куче и нашла то, что хотела.
— Четверг…
— Ну?
— Рэндольф зовет меня шлюхой, потому что мне нравятся парни. По-твоему, это справедливо?
— Это одна из самых больших несправедливостей в жизни, — сказала я ей. — Если он начнет вести себя точно так же, его назовут дамским угодником. Лола, а ты встречала хоть кого-нибудь, кто бы тебе нравился по-настоящему, с кем ты хотела бы проводить больше времени?
— Ты про бойфренда?
— Да.
Она помолчала и посмотрелась в зеркало.
— Боюсь, я не так написана, Чет. Но знаешь, иногда, потом, понимаешь, когда я лежу в сильных руках, такая сонная, теплая, довольная, я ощущаю, что есть еще что-то, нужное мне, что-то совсем рядом, и я хочу этого, но никак не могу поймать.
— Ты имеешь в виду любовь?
— Нет. «Мерседес».
Она не шутила.{16}
Снова зазвонил мой комментофон.
— Подожди, Лола. Да, это Четверг.{17}
Я посмотрела на Лолу, которая примеряла кружевной корсет.
— Да, — ответила я. — В чем дело?{18}
— От чего подстраховаться?{19}
— Понятно. Что я еще могу сделать для тебя, кроме как ответить про пианино?{20}
Занята я не была. Кроме завтрашнего полуденного заседания беллетриции, других дел у меня не имелось.
— Конечно. Куда и когда?{21}
— Ладно.
Лола печально посмотрела на меня.
— Значит, на фитнес не пойдем? Мы ведь должны пойти в зал, иначе я буду чувствовать себя виноватой за то, что съела все эти пирожные.
— Какие такие пирожные?
— Те, что я должна есть по дороге в зал.
— Думаю, тебе пока хватит впечатлений, Лола. Но у нас в запасе еще полчаса, так что пойдем, я угощу тебя кофе.
Глава 21
Кто украл пирожки?
Моя первая взрослая вылазка в Книгомирье не обошлась без приключений. Я вошла в «Джен Эйр» и изменила окончание книги. Первоначально Джен отправлялась в Индию с этим дурацким Сент-Джоном Риверсом, но в моем финале Джен выходит замуж за Рочестера. Решение было принято мной исключительно по велению сердца, меня к такому не готовили, но я ничего не могла с собой поделать. Всем новый конец понравился, но мои действия были небезупречны. Формально я совершила «вторжение в текст», так что мне предстояло держать ответ за содеянное. Первое слушание по моему делу в «Процессе» Кафки к окончательным результатам не привело. Суд пред лицом Короля и Королевы (она же Червонная Дама) в «Алисе в Стране чудес» был не то что странным — он был страньше некуда.
ЧЕТВЕРГ НОНЕТОТ Беллетрицейские хроникиГрифон имел голову и крылья орла и тело льва. Наверное, в молодости он был и правда страшен на вид, но с годами обзавелся очками и кашне, что немного смягчало его жуткие черты.
