Светлана Зорина - Агентство "Лилит". Сказка об обречённой царевне
— Разумеется. Это миры привязаны к ней, нанизаны на неё, как жемчужины на нитку, и ожерелье миров может рассыпаться, если эта нить запутается и порвётся. Река времени течёт сквозь вселенную, сливаясь с предвечными водами, проходя сквозь ту область, где всё кончается и возрождается вновь, где живут неведомые боги, где возникают и гибнут миры — острова в океане вечности… Она всюду, но есть места, где временной поток способен разрушать границы между мирами, которые боги расположили в особом порядке — так, чтобы мы могли жить не в беспредельном хаосе, а каждый на своём островке бытия. В местах, где границы размыты, мудрецы прошлого открывали врата, но пользовались ими только посвящённые и крайне редко. Теперь, когда мудрость древних забыта и осмеяна, дар открывать врата стал поистине бедствием, ибо владеющий им порой ведёт себя, как неразумное дитя. Забавляется им, не думая о последствиях. Судьба каждого мира зависит не только от богов, но и от смертных. Ты любишь всё исправлять, так не веди себя, как глупец, который чинит колодец, заливая водой всю деревню.
— В чём ты меня обвиняешь? Может, хватит говорить загадками?
Я сказала это слишком резко, и кошка, поняв голову, окинула меня строгим взглядом пронзительных светло-жёлтых глаз. Так учитель смотрит на зарвавшегося ученика. Глаза же старухи — блёклые и полузакрытые — казались невидящими. У меня возникло ощущение, что передо мной богиня в двух ипостасях. Старуха была её голосом, а кошка — глазами. Богиня-кошка. Баст, Тефнут, Сехмет… То игривая и ласковая, то грозная, как львица. И всегда зоркая, всевидящая. Око Ра… Возможно, вчера в Хату-Септе я тоже встретила её сразу в двух ипостасях, но она не стала со мной говорить. Сейчас она снизошла до разговора.
— Она здесь из-за тебя.
— Кто? — спросила я, уже зная ответ и внутренне холодея.
— Львиная принцесса. Золотая девочка, из-за которой сходят с ума. Да, из-за таких погибло не одно царство. Но у неё бы не было царства, если бы не ты. Теперь оно у неё и есть, и нет. И сама она и есть, и нет. Её не должно было быть… Я не знаю. Не злись, воительница чёрной луны, я не могу видеть всего. Лишь отдельные картины — прекрасные и пугающие. Между вами огонь, который сжигает целые миры… Пылающий мир… Прекрасные, гордые звери, демоны и люди, что страшнее всяких демонов, гигантский змей или червь, пожирающий солнца… О боги, сколько всего будет…
— Но что я сделала?
— Ты помнишь всё, что ты сделала в своей жизни. Ты знаешь это лучше меня. Не жди простых ответов. И не думай, что я обвиняю тебя. Каждый ищет то, что ему нужно. Каждый хочет быть целым. У каждой монеты две стороны.
— Я больше не могу попасть в тот мир. А если бы даже могла…
— То не стала бы ничего менять. Я знаю. И не надо. Ещё раз говорю тебе: не всё можно исправить. Ты должна уяснить это и успокоиться. И перестать оглядываться на то, что делает тебя несчастной, на то, из-за чего ты боишься снова полюбить…
— Что ты имеешь в виду? — разозлилась я. — Что ты обо мне знаешь?
— Очень мало, — спокойно ответила Хадиджа. — Но я знаю, что ты никак не можешь себя простить и никак не может отпустить одного человека. Ты до сих пор думаешь, нельзя ли тут что-нибудь исправить. Это уже несколько лет не даёт тебе покоя, хоть ты и знаешь, что вернуть ничего нельзя.
Да, я это знала. Вернуть Делию Хоуп из небытия не значит её вернуть.
— А теперь ты напугана, потому что находишься в начале новой истории, конец которой может стать для тебя концом всего. Но проблема-то в том, что начало этой истории положила ты. Тут тоже не надо ничего исправлять — можно сделать только хуже. Ты уже привела в действие множество механизмов, из-за которых судьбы целых миров сложились иначе. Или ты считаешь, что можно без конца создавать новые тропы, ведущие всё в новые и новые реальности? Создавать и уничтожать всё новые и новые островки бытия? Мы не боги, и созданное нами, увы, не так надёжно. Я знаю, ты иногда вмешивалась в свершившееся, потом понимала, что стало ещё хуже, и всё переигрывала. Готова поклясться, ты делала это не раз. Отвергнутые тобой варианты реальности хорошо запомнились только тебе. Большинство их не помнит совсем, а единицы простых смертных потом видят всё это в своих снах и пытаются истолковать это, исходя из учений старых и новых мудрецов. Но дело-то в том, что все эти созданные твоей дерзостью островки реальности так и застревают где-то на границе бытия и небытия. Они нарушают гармонию вселенной, ибо противоречат замыслам высших…
— Каких высших? И в чём их замысел? В том, чтобы постоянно гибли невинные?
— Я не знаю, в чём из замысел, леди-воительница. Постарайся не умножать число невинных жертв. И раз уж благодаря тебе началась какая-то история, постарайся, чтобы она не стала грустной. А теперь иди. Я устала. Ты тоже отдохни, наберись сил. Набегаешься ещё за этой маленькой львицей.
— Спасибо, ахайя, — сказала я, встав с этого дурацкого пуфика. — Кое-что ты помогла мне понять. Талифа говорит, что сфинкс на площади — хранитель врат времени. Не даёт реке времени выплеснуться наружу. Это одна из твоих сказок?
— Скорей из твоих, — засмеялась старуха. — Иначе почему у него твоё лицо? Это твоя загадка, леди Храма. Думай. Говорят, из вас там делают не только воинов, но и философов. Чтобы не убивали бездумно. Чтобы не превратили убийство в забаву сильных, как это сделали урмиане.
— Навалом философских систем, которые оправдывают право сильнейших и лучших убивать. Я не философ, ахайя.
— Так или иначе, сфинкс — загадка для тебя, дочь Лилит. Ты любишь загадки, головоломки, ты любишь искать. Удачи тебе.
Выйдя от старухи, я порадовалась, что Талифа не ждёт меня возле домика. Мне не хотелось никого видеть. И не хотелось ломать голову над всеми этими загадками. Я бы с удовольствием забылась сном где-нибудь на пару дней. "У неё бы не было царства, если бы не ты. Теперь оно у неё и есть, и нет. И сама она и есть, и нет. Её не должно было быть…" Львиная принцесса. Львиный детёныш, которого я спасла в том далёком мире, похожем на сказку… Планета Далейра. Мать Дианы вовсе не забивала ей голову дурью. Она говорила ей правду. Но она погибла, так и не сказав своей дочери всего. Или всё-таки не погибла? Так где же она?
Я уже в который раз прокрутила в памяти всё, что Джонни нарыл о семье Дианы. Её отец, офицер Королевского звёздного флота сэр Антуан Анри де Лавальер, двадцать два года назад женился на Альде Кингстон, и спустя чуть больше года у них родилась дочь. Диана Луиза де Левальер. Во время беременности её мать наблюдалась в частной клинике доктора Энтони Брайса, чему есть масса документальных подтверждений. Диана родилась в Деламаре, столице штата Ателлана, входящего в королевство Гринлендс, единственного государства на планете земного типа Ариана. Об Альде Кингстон Джонни узнал, что она родом с Фаллены, была единственным поздним ребёнком Тома и Энн Китон, рано покинула отчий дом и, едва достигнув совершеннолетия, сменила и имя, и фамилию. С восемнадцати лет её звали Альда Кингстон. Её приёмные родители были слишком бедны, чтобы позволить себе омолаживающие процедуры, и уже давно умерли. Все документы Альды Кингстон были в порядке, но я чувствовала — что-то с ней не так. Я поняла это уже по ауре, которую сумела увидеть, глядя на её потрет. Похожая, но более светлая аура окружала Диану…
