Геннадий Авласенко - Переступив черту
— Я спросила, — уже не сдерживаясь, рявкнула на подростка Ольга, — как ты успел перебраться сюда и что тебе вообще от меня нужно?
— Мне? От вас? — подросток перестал улыбаться, теперь на лице его было написано самое искреннее недоумение. — Да ничего мне от вас не надо, тетенька, с чего вы взяли!
— Тогда почему шпионишь за мной?
Подросток пожал плечами и перевел взгляд на своих соседок, двух почтенных старушек.
— Я ее первый раз вижу, эту тетеньку! — плаксиво проговорил он. — Чего она ко мне пристает, не понимаю?
Обе старушки тотчас же приняли сторону подростка и сердито уставились на Ольгу.
— Стыдно, женщина! — поджав губы, проговорила та, которая сидела справа. — Аферистка какая-то… к детям пристает!
Ее соседка согласно закивала головой.
В это время поезд вновь остановился на очередной станции, и Ольга без дальнейших пререканий торопливо покинула вагон.
Странный подросток не последовал ее примеру. Он остался сидеть подле старушек и, кажется, увлеченно им что-то рассказывал, кивая головой в сторону Ольги. Потом поезд тронулся и через какое-то мгновение скрылся в черном отверстии тоннеля. Ольга же, проводив его взглядом, направилась в сторону эскалатора и…
Паренек был уже там. Он стоял подле эскалатора и с прежним нахальным видом смотрел в сторону Ольги.
Подойдя к нему вплотную, Ольга тоже остановилась… и так некоторое время они молча смотрели друг на друга.
— Как тебе это удается? — спросила Ольга.
— Что удается? — вопросом на вопрос ответил пацан. — Не понимаю, о чем вы, тетенька!
И вновь некоторое время они продолжали стоять молча. Потом Ольга вздохнула и ступила на ступеньку эскалатора. Помедлив мгновение, подросток последовал ее примеру.
— Ты можешь стоять рядом со мной! — обернувшись, предложила ему Ольга. — Так, вообще-то, гораздо удобнее будет…
Она не ждала ответа и оказалась совершенно права. Странный паренек так ничего ей и не ответил. Впрочем, терять Ольгу из виду он тоже вроде бы не намеревался.
Вместе они вышли из метро, вместе прошлись по одной из улиц, потом свернули на другую. Когда же Ольга внезапно повернулась и направилась в противоположную сторону, подросток в точности повторил и этот ее маневр.
И вот что еще удивительно. Сначала пацан следовал за Ольгой в некотором от нее отдалении. Но через некоторое время расстояние между ними заметно сократилось и с каждым новым шагом продолжало и продолжало сокращаться.
Закончилось это тем, что Ольга и подросток пошли уже рядом. Правда, они по-прежнему ни о чем не разговаривали и даже не смотрели друг на друга. Они просто шли рядом.
Остановившись возле продавщицы мороженого, Ольга мельком взглянула на подростка и вдруг неожиданно для себя самой попросила два эскимо.
Одно взяла себе, другое протянула подростку.
— Держи!
Поколебавшись какое-то мгновение, подросток мороженое взял. Но ничего не сказал Ольге, даже не поблагодарил ее.
Так они и шли вдвоем. Ели мороженое и по-прежнему молчали.
Когда мороженое закончилось, а они как раз дошли да знакомой парикмахерской на углу, Ольга вспомнила вдруг, что давно собиралась зайти в парикмахерскую, да все откладывала и откладывала…
— Мне сюда надо, — почему-то сообщила Ольга подростку. — Хочешь — пошли вместе, а еще лучше — подожди меня вон на той скамейке. Не бойся, я не сбегу.
Подросток ничего не ответил. Он просто смотрел на Ольгу, и взгляд у него был совершенно не детский. Дети так не смотрят, не должны смотреть…
Не выдержав пристального этого взгляда, Ольга первой отвела глаза.
— Ну, я пошла! — сказала она бодро. — Хочешь — жди!
Она взялась за ручку двери, и в это самое время женщина в синем халате, подойдя к двери повесила на стекло табличку с надписью «Технический перерыв».
— Не повезло! — проговорила Ольга, вновь поворачиваясь в сторону подростка. Потом ее словно осенило: — Это ты сделал?
Подросток неожиданно кивнул.
— Ну и зачем?
Она не надеялась на ответ, но на этот раз подросток все же проговорил:
— Там было опасно!
— Опасно? — не поняла Ольга. — Для кого опасно? Для меня, что ли?
Она еще раз посмотрела на двери парикмахерской, заложенные изнутри щеткой, потом перевела взгляд на странного подростка.
— Может, ты объяснишь мне, что происходит? Кто ты такой, в конце-то концов?
И снова этот недетский взгляд исподлобья.
— Зря ты во все это ввязалась! — сказал вдруг подросток с прежним равнодушием. — Не надо было тебе в это ввязываться!
— Во что это я ввязалась? — зло и одновременно умоляюще выкрикнула Ольга. — Ты можешь толком объяснить?
— Не могу!
— Не можешь или не хочешь?
— Не хочу!
Подросток повернулся и медленно пошел прочь.
— Подожди!
Догнав подростка, Ольга схватила его за плечо, повернула к себе.
— Ну? — проговорил подросток без всякого выражения. — Что еще?
— Послушай, мальчик… — Ольга присела на корточки… теперь она смотрела в лицо подростку снизу вверх. — Ты ведь хороший мальчик, да?
«Хороший мальчик» ничего не ответил.
— Это из-за тех очков, да? В них все дело?
И вновь никакого ответа.
— Но ведь я их выбросила! Точнее, не выбросила, а… просто оставила дома! У меня их нет с собой, понимаешь?
Она перехватила взгляд подростка. Подросток смотрел на сумочку в руке Ольги.
— Там их нет! — нерешительно проговорила Ольга, открывая сумочку. — Вот, смотри, если не веришь! Я их и в самом деле оста…
Она запнулась, не договорив.
В сумочке лежали очки.
А когда Ольга, оторвав, наконец, взгляд от сумочки, хотела объяснить подростку, что она тут совершенно ни при чем, перед ней никого уже не было.
* * *Вернувшись домой и войдя в квартиру, Ольга испытала новое сильнейшее потрясение.
В квартире был полнейший разгром и кавардак. Видно было, что тут что-то усиленно искали, и Ольга даже знала, что именно искал тут неизвестный налетчик. Или налетчики…
Все шкафы были отворены настежь, а все их содержимое валялось на полу. На полу валялись истерзанные подушки, и матрас на кровати был тоже располосован чем-то острым крест-накрест. Многие книги были не просто сброшены с полок, но еще и основательно изодраны. Когда же Ольга, вдоволь насмотревшись на разрушение, вошла в кухню, увидела еще больший разгром. Здесь на полу, густо усеянном мукой и раздавленными макаронинами, громоздились еще и мелкие осколки вдребезги разбитой посуды.
— Мило! — негромко проговорила Ольга. — Очень мило!
