Владимир Серебряков - Лунная соната для бластера
На Сольвейг это произвело впечатление. Она поворчала немного по поводу моих методов, но предложение ущучить Дом Карела пришлось ей явно по душе. Незаконная репрография… с глубокой пластикой… серьезное обвинение. Пусть этим и займется девочка. А у меня другая работа — выяснить, кто Сиграма подставил. И каким боком связан со Службой Дом Карела… развязавший, кстати, очередную войну Домов. И заполучивший некое вирт-оружие огромной мощности. Слишком много совпадений на мой вкус.
Как там уверял Рональд — «ты не один»? Но пока я не имею права ни от кого ждать помощи. Потому что всякий, кто оказывается впутан в это дело, рискует головой.
Сольвейг сообщила мне, что в нашей комнате все спокойно. Туда я и направился.
Дома я не застал непрошенных гостей (которых в гордыне своей ожидал), и не могу сказать, чтобы меня это огорчило. Только обои подсохли — надо полагать, у Сольвейг времени не оставалось ухаживать за ними. Я сменил пакет с питательным раствором, потом рухнул в кресло перед объемом и вызвал Хиля Переса де Лару.
Групарь проявился не сразу. Я терпеливо ждал, пока пышные вирт-цветы в объеме не пропали, сменившись узким смуглым лицом лейтенанта.
— Бьено, офицер. — Видно было, как он устал. При нашей первой встрече он мог бы сойти за Ромео, сейчас ему больше подошла бы роль Дон Кихота.
— Бьено, лейтенант, — отозвался я в тон. — Как идут боевые действия?
Хиль помолчал немного для вескости, и честно ответил:
— Распадно.
Он коротко обрисовал мне положение на фронтах. Дом Л'авери пока держался, но атаки Карела становились все чаще и упорнее.
— Не знаю, чем он приманил своих хакеров, — рассказывал групарь, — но работают они как проклятые. Наша защита идет к лифту, а их демоны выводят из строя наших людей одного за другим.
Я поинтересовался, что за демоны. Если мне дорога в вирт была покуда закрыта, это не помешает информастерам Л'авери извлечь из моего терминала блоки для некоторых разновидностей. Но описанный вид мне никогда ранее не попадался. Я отнес его к группе хардовых — повреждающих аппаратное обеспечение. Демон отыскивал контакты интербрейнов и выжигал их коротким разрядом. То, что оставалось после этого от мозга, можно было рассматривать под микроскопом.
— Словно по ним каток проехался, — бросил в сердцах Хиль.
Что-то мне эти слова напомнили…
— Скажите, лейтенант, что поделывает сейчас майор Колониальной службы Роберт Меррилл? — спросил я, перебив групаря.
— Что? — удивился он.
Я пересказал свой последний свободный полет. То, что выбросило меня тогда из ирреальности, едва не раздавив, вполне походило под определение Хиля.
— Это… интересный оборот событий, — прокомментировал Хиль. — Скажите, вы уверены, что тут есть связь с убийством нашего работника Яго Лауры?
— Полагаю, связь есть, — ответил я осторожно, — но не прямая. Не удивлюсь, если Дом Карела выполняет грязную работу для Службы.
— Я тоже не удивлюсь, — мстительно согласился Хиль.
— На этом и будем основываться, — подытожил я. — Моя коллега…
— И любовница, — перебил Хиль. — Знаю.
Я подобрался.
— Простите, не знаете, — негромко произнес я. — НЕ любовница.
Хиль немного смутился.
— Простите… но вы живете вместе, и я счел логичным…
— Логичным, — согласился я, надеясь, что в моем голосе достаточно жидкого гелия. — Но не разумным.
Хиль смутился еще больше — теперь уже не только из-за того, что влез в чужую личную жизнь, но и потому, что не понимал, о чем это я. Ему и не надо понимать. Трудно объяснить, что связывает меня и Сольвейг — я хочу сказать, мне это самому себе трудно объяснить — но это в любом случае не влечение плоти. С Сольвейг такое просто невозможно. У нее заблокированы эти центры. Полностью. С двенадцати лет. Поначалу, когда мы только познакомились, меня это пугало — я знал, откуда взялся блок, и почему Сольвейг отказывается его снять и шарахается от самого слова «гипнургия», хотя знание это обошлось мне в перелом предплечья и цикл бессонных ночей, когда моя соседка по комнате во сне рыдала без слез… Потом я привык. Просто перестал воспринимать ее как женщину — только как друга.
Групарю я объяснять этого не стал — тот и без меня понял, что тему лучше сменить.
— Прошу прощения, — чопорно поклонился он. — Я не имел в виду вас обидеть.
— Я не обиделся. — И в самом деле, на что обижаться? Вряд ли мне пришло бы в голову что-то иное, будь я на месте Хиля. — Так вот, Сольвейг сейчас занимается Домом Карела. Самому Карелу предъявят обвинение в незаконной глубокой репрографии.
— Это не новость.
— Согласен. Но у нас есть желающие дать показания.
Хиль поднял брови, отчего вытянутое лицо групаря стало еще длиннее. Я кивнул в ответ на невысказанный вопрос.
— Тогда дело иное, — согласился он. — Но если Карел и впрямь связан со Службой, его вытащат из любого лифта.
— А вот это мы и проверим, — усмехнулся я. — Если Меррилл попытается помочь своему сообщнику, это станет доказательством его вины. По крайней мере для меня. Дальше уже будет легче. Так как — продержитесь еще пару дней?
— Продержимся хоть до скончания века, — уверенно заявил Хиль. — Но это дорого нам обойдется.
Мы поговорили еще немного о военных проблемах — я выяснил, что с начала войны его больше не пытались поймать в вирте, словно неведомый охотник забыл о жертве, или пытался усыпить ее бдительность — и разъединились. Я попытался найти Маркоса через сьюда видеосети — ради проформы попробовал, а не потому, что ожидал какого-то результата. Результата я и не получил. Маркос, наверное, прятался где-то в глубине вирт-рега Джотто, куда даже на смятом канале не пройти. Трусоват Маркос, до неприличия трусоват. Кстати… а не поискать ли мне Каина? Уж этот-то знает все; может, за хорошую плату отвалит мне и секрет этой нелепой войны? Да нет, вряд ли. И сведений ценных у меня нет — его услуги оплачивать, и сам он секрета не раскроет. Кроме того, если кто-то и способен хакерствовать на дом Карела, так это Каин. Уж лучше воспользоваться советом Маркоса и поискать его в той забегаловке в Ле Солейль.
Я вызвал в объем очередную сводку новостей Доминиона. На всех каналах зудели об одном — о загадочном взрыве на Лагранже-5. Версии выдвигались самые фантастические, вплоть до теракта, потому что ответственность за него уже взяли на себя три группировки; я ожидал, что в ближайшее время они перегрызутся из-за авторских прав. Словно багаж всех эмигрантов не изучают под микроскопом, а ТФП-эффектор можно унести в чемодане. Лунному карантину на общем канале уделили секунд пятнадцать. На локальном мне повезло больше — я узнал, что вчера появились первые больные. Даже снятый через камеры купольных терминалов видеоряд позволял ощутить атмосферу ужаса и обреченности, повисших в обреченном реге. Санитарный врач Джованни Бердони сообщил службе новостей, что дезинфекция куполов будет проведена в течение недели. Читай: дольше пяти дней никто не промучается. Меня передернуло, и я отсоединился, перейдя на записи классической музыки.
