Джаспер Ффорде - Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов
— Воспользуйся воображением. Уверена, ты что-нибудь придумаешь.
— Минуточку! — воскликнула я. В голове у меня запищал сигнал тревоги. — А разве вы не идете со мной, чтобы наблюдать за выполнением задания?
— Вовсе нет! — Хэвишем осклабилась со странным блеском в глазах. — Наряды исполняются самостоятельно. Я поставлю тебе зачет — или незачет — после твоего рапорта о перекройке сюжета внутри книги. Это так просто, что даже ты не провалишься.
— А может, я лучше заменю мопса леди Бертрам? — спросила я, пытаясь выставить это задание более сложным и важным.
— Ни в коем разе! Кроме того, я больше не занимаюсь детскими книгами после инцидента с ягненком Ларри. Но поскольку «Тень» не переиздавалась, никто не заметит, что ты там намухлевала. Помни: беллетриция — почтенное учреждение. Ты должна подтверждать это всем своим видом и поведением. Будь решительна, честна и справедлива в своем деле. Уничтожай граммазитов с особой безжалостностью и держись подальше от мужчин с «серьезными намерениями».
Она на мгновение задумалась.
— Кстати, о намерениях. Ты взяла Путеводитель, чтобы вернуться назад?
Я похлопала себя по нагрудному карману, где лежала тоненькая книжица, и Хэвишем исчезла, чтобы спустя мгновение вернуться, взять собак и снова исчезнуть. Я уже готова была прыгнуть на второй этаж, когда знакомый голос за спиной заставил меня обернуться.
— Привет! — мурлыкнул Чеширский Кот. — Все в порядке?
Он сидел на верхушке Буджуммориала и расплывался в широчайшей улыбке.
— Я отправляюсь на практический экзамен.
— Великолепно! — обрадовался Кот. — И куда?
— В «Тень — пастуший пес».
— Энид Блайтон, издательство Коллинза, двести пятьдесят шесть страниц, с иллюстрациями, — пробормотал Кот, для которого всякая книга в Библиотеке являлась дорогим другом. — Если не считать слов на букву «с» и «п», то для Блайтон книга вовсе недурна. Продукт своего времени, можно сказать. И что ты собираешься в ней сделать?
— Хеппи-энд, — объяснила я. — Надо подменить собак.
— А! — сказал Кот, дрогнул усами и заулыбался еще шире. — Примерно как мы в прошлом году поступили с джипсоновским «Старым брехуном».[51]
— «Старым брехуном»? — недоверчиво переспросила я. — И что, новый конец и правда счастливый?
— Надо было тебе прочесть эту книгу до того, как мы ее изменили. Печально — не то слово. У детей она вызывала психологическую травму.
Он громко фыркнул и исчез с легким хлопком.
Я немного подождала, на случай если он снова возникнет, а потом старательно прочла путь на второй этаж Библиотеки и сняла с полки роман «Тень — пастуший пес». Постояла немного. От волнения у меня взмокли ладони. Я выругала себя. Насколько сложной может оказаться отладка сюжета в Энид Блайтон? Я глубоко вздохнула и, несмотря на простоту романа, открыла тоненькую книжечку с изрядной дрожью в руках, словно отправлялась в «Войну и мир».
Глава 19
Тень — пастуший пес
«Тень — пастуший пес» — история о невероятно преданном и умном псе, живущем в предвоенной сельской местности, была напечатана издательством Коллинза в 1950 году. Энид Блайтон, страдавшая писательским недержанием с ранних лет, искала убежища от своего несчастливого детства в простых историях, которые сочиняла для детей. Ее не раз переиздавали, модернизируя под современный вкус, так что она оставалась популярной на протяжении пятидесяти лет. Самостоятельные дети ее повестей живут в идеализированном мире вечных летних каникул, приключений, ранних ужинов с чаем, имбирного лимонада, пирожных и таких тупых взрослых, что им постоянно приходится все объяснять, — последнее не так уж и далеко от истины.
МИЛЬОН ДЕ РОЗ Энид БлайтонЯ оказалась в книге на середине двести тридцать первой страницы. Джонни, второй главный герой книги, сын фермера и хозяин Тени, через несколько дней пойдет к ветеринару проверять овчарке зрение, так что краткая рекогносцировка на местности не помешает. Если мне удастся убедить ветеринара подменить собак, а не заставить в приказном порядке — тем лучше. Я очутилась в городе, представлявшем собой идиллическую смесь Уорикшира и Дейлса образца сороковых годов. Повсюду зеленая трава, выставочный скот, покрытые желтым лишайником каменные стены, солнце и здоровые, улыбающиеся люди. Лошади тянули телеги, тяжело груженные сеном, по главной улице изредка проползали блестящие машины. На подоконниках остывали пироги, дети гоняли обруч и играли с жестяными паровозиками. В воздухе стоял запах свежескошенной травы, чистого белья и выпечки. Это был мир плотных ужинов с чаем, вкусных бисквитов, отсутствия преступлений, вечного лета и беспредельного здоровья. Думаю, тут было бы приятно пожить — с недельку, не больше.
Мне кивнула прохожая.
— Прекрасный денек! — вежливо сказала она.
— Да, — ответила я. — Не могли бы вы…
— Видать, дождик собирается?
Я посмотрела вверх на тянущиеся к горизонту маленькие пухлые облачка.
— Мне так не кажется, — начала было я, — но не могли бы вы…
— Что ж, до свидания! — вежливо сказала женщина и ушла.
Я нашла тихий переулок и привязала собаку к водосточной трубе: незачем несколько часов таскать пса за собой по всему городу. Я осторожно двинулась по улице мимо семейной мясной лавки, кафе и кондитерской, которая торговала только тянучками, круглыми леденцами, имбирным лимонадом и лакричными конфетами. Чуть дальше я обнаружила газетный киоск и почту — два в одном. Внешняя стена маленького домика была щедро украшена глянцевыми вывесками, рекламирующими шоколад Фрая, крахмал Колмана, тоник Уинкарниса, овалтин и печенье «Лайонс». Маленькая табличка сообщала, что я могу воспользоваться телефоном, а стеллаж с открытками стоял на мостовой рядом с коробками со свежими овощами. Также на стеллаже лежали газеты, передовицы которых отражали политику предвоенного мира книги: «Британия в десятый раз проголосовала за любимую империю», — гласила одна. «Иностранцам нельзя доверять, как показывают исследования», — предостерегала другая. Третья рассказывала: «„Круто“ — новое словечко, подхваченное всей нацией».
Я отослала отцу Джонни чек с письмом, в котором говорилось, что это уплата старого долга. Почти сразу же на велосипеде подъехал почтальон, с великим почтением забрал письмо — единственное в ящике, как я заметила, — и отнес его на почту, откуда донеслись восторженные крики. Похоже, в «Тени» бывает не так много писем. Я немного постояла перед почтой, посмотрела, как снуют по своим делам горожане. Вдруг одна из ломовых лошадей решила навалить кучу навоза прямо посреди улицы. В мгновение ока прибежал местный житель с ведром и лопатой и убрал неприятный предмет. Я еще немного поглазела по сторонам, а потом отправилась разыскивать местных аукционистов.
